Онлайн книга «Кошка в сапожках и маркиз Людоед»
|
- Мерзавец! Надо быстро промыть ему желудок! Ноэль, не стой столбом, тащи воду!.. Ноэль бросился в кухню, а Лиленбрук почти сразу помчался следом, крича, что нужно ещё растительное масло и воронка. - Не успеете, - сказал аптекарь, уже опираясь на пол локтём. – Это хороший яд, быстрый. Приготовил специально для вас, Кэт. И для себя припас… Он уже говорил с трудом, и губы побледнели. Я бросилась перед ним на колени, пытаясь приподнять, но у меня не хватало сил. - Что же вы наделали, Рафаэль, - сказала я и не удержалась – заплакала. - Плачете… - он нашёл мою руку и сжал. – Теперь всегда будете плакать. Жаль, что не из-за меня… - Из-за вас - никогда!.. – пообещала я. Прибежали Ноэль и Лиленбрук, но я уже видела, что мы опоздали. Аптекарь последним усилием взглянул на меня и сказал: - Странно, Кэт… вы погубили меня, а я всё равно не могу вас ненавидеть… Он уронил голову, взгляд остановился, и пальцы соскользнули, выпуская мою руку. Ноэль наклонился пощупать жилку у него на шее, а потом закрыл ему глаза. Некоторое время все мы словно застыли, глядя на мёртвого колдуна, лежавшего на полу. Первым опомнился господин Планель: - Сбегаю за священником, - сказал он. – Хотя… его всё равно не похоронят на церковном кладбище. Таким там не место. - Его похоронят в нашем семейном склепе, - сказал Ноэль, помогая мне подняться и обнимая. – Всё-таки он был моим братом. Как и Шарль. Жаль, что я узнал об этом так поздно. Возможно, всё сложилось бы иначе. - Боже, это что получается? - Лоис озвучила то, что боялись высказать мы все: - Это значит, леди Юджени никогда не будет расколдована?! Саджолена всхлипнула, остальные мрачно молчали. - Это я виноват, - сказал Лиленбрук, тяжело опустившись на стул и швырнув на стол воронку. – Мне надо было поинтересоваться, что произошло с этим змеёнышем после совершеннолетия… Саджолена подошла и тихонько погладила отца по плечу. Планель ушёл за священником, Надин усадила госпожу Броссар на диванчик, господин Бланкир снял камзол и накрыл тело, а сам отошёл к камину, хмурясь и барабаня пальцами по каминной полке. - Никто не виноват кроме него самого, - сказала я. – Каждый из нас решает, что выбрать – любовь, зиму или колдовство. Он сделал свой выбор… - Да, этот гадёныш выбрал колдовство, - горько сказал Лиленбрук. - Нет, - возразила я. – Он выбрал зиму. Вечный холод ненависти. Как это всё страшно, - я уткнулась лицом Ноэлю в грудь, и он прижал меня к себе, гладя по затылку. - Значит, это он убил моего Папара, - произнесла госпожа Броссар и разрыдалась в голос. – А я столько лет его проклинала… Надин принялась утешать её, а я переспросила: - Кого? - Папара, - ответила госпожа Броссар. – Так я называла Гаспара. - Конечно, Тутур… Папар… - я высвободилась из объятий Ноэля. –Папар – это не папа… А Фифи – это не фифа… Это не папа сделал ту надпись… - Ты о чём, Кэт? – встревожено спросил Ноэль. Его тревога была понятна – сейчас я выдала такой бред, что можно было вполне принять меня за сумасшедшую. - Минуточку, - попросила я, подходя к камину. Господин Бланкир посторонился, и я взяла с полки кулинарную книгу. - Тут написано – дорогой Фифи от любящего безмерно Папара… - я раскрыла книгу, и из неё выпал засушенный цветок гиацинта. Цветок закружился и мягко опустился на пол. Мы все проследили за этим полётом, и госпожа Броссар сорвалась с диванчика прежде, чем кто-то успел её остановить. - Это… это мой!.. – воскликнула она, схватив сухой гиацинт, и слёзы хлынули из её глаз новым потоком. – Тут восемь цветов… Я назначила Папару свидание на восемь вечера… Когда мне было шестнадцать… И Фифи – это я, это меня так звали… давно… - Бонна? С тобой всё хорошо? – спросила Надин, беря её под локоть. – Принести воды? - Не надо воды, - она почти отобрала у меня книгу, жадно глядя на надпись. – Да, это он написал… Это почерк Гаспара… И он сохранил мой цветок… - В наших краях раньше было принято назначать свидания при помощи гиацинта, - объяснил Лиленбрук. – Вам, молодым, этого не понять, вы уже совсем стыд потеряли и говорите о любви открыто, а мы были поскромнее. Да и родителей так легче было провести. Девица оставляет на церковной скамье веточку гиацинта, ты незаметно подбираешь его, пересчитываешь цветы и в назначенное время слоняешься у городских ворот – все влюблённые встречались там. Судя по лицу Саджолены, она не могла поверить, что её суровый и строгий отец был посвящён в такие романтические тонкости. Я и сама была бы потрясена, если бы потрясений в этот вечер оказалось поменьше. Госпожа Броссар смотрела на книгу, держа в руке засушенный цветок, и слёзы капали на книжные листы. - Это был подарок на свадьбу, - объяснила она, хотя мы ни о чём не спрашивали. – Гаспар шутил, что свадебный подарок будет большим подарком для него, чем для меня. Теперь понятно почему – он купил кулинарную книгу. Он любил вкусно поесть. И сладкое тоже любил… Да, это – мой Гаспар… Она разрыдалась, прижимая книгу к груди, и вдруг уронила её. В первый момент мне показалось, что госпожа Броссар падает в обморок, и мы с Надин одновременно бросились к ней, чтобы поддержать, но тут завизжала Лоис. Все обернулись к ней, а она, побледнев, тыкала пальцем куда-то в пол, пытаясь говорить, но язык не слушался. - Ноэль, подай ей воды, - устало сказал Лиленбрук. – Такие волнения не для пожилой женщины… - Книга!.. – прорезался голос у кухарки. – Она шевелится!.. Я одна не была удивлена тем, что у кулинарной книги сами собой переворачиваются листы. - Всё в порядке, она немножко волшебная, - сказала я, шагнула вперёд и наклонилась, чтобы поднять книгу с пола. Но вместо кожаного переплёта пальцы мои прикоснулись к кожаному башмаку. Кто-то встал на мою волшебную книгу самым неуважительным образом, и когда я выпрямилась, то нос к носу столкнулась с непонятно откуда появившимся незнакомым мужчиной – худощавым, седоватым, в смешных старомодных штанах до колен и в бархатной чёрной куртке. Мужчина близоруко щурился, вглядываясь в моё лицо, и я изумлённо спросила: - А это ещё кто? - Это – Гаспар! – взвизгнула на сей раз госпожа Броссар и рухнула в обморок, повалившись на Надин. - Бонна! – испуганная Надин похлопывала её по щекам, пытаясь привести в чувство, но та висела на её плече, как мёртвая. - Воды, быстро! – скомандовал мужчина в бархатной куртке, отодвинул меня в сторону и склонился над госпожой Броссар, взяв её за руку и растирая ладонь. |