Онлайн книга «Рабыня для чудовища востока»
Через какое-то время мой затылок стало обжигать размеренное дыхание оборотня — он уснул. Я немного отстранилась. Чтобы хоть таким образом перевести дух. Помогло это слабо. Провести ночь зажатой в тиски и не получить желанной близости — это ли не адская пытка? Раньше я не задумываясь ответила бы — нет. Но к утру градус моего возбуждения достигает максимума. Еще и бабочки словно намеренно порхают вокруг нас распаляя все рецепторы, заставляя изнывать от желания все больше и больше. Сколько раз я хотела наплевать на все, развернуться и накинуться на своего мучителя. Изнасиловать вредного оборотня. Да, я девственница думала об изнасиловании… Звучит смешно, комично… Если бы жажда близости не сводила меня с ума. Теперь нет сомнений я рабыня похоти, подчиняюсь животному зову и уже неспособна его контролировать. Алифар проснулся в прекрасном расположении духа. Кожа светится, глаза горят, на губах лукавая улыбка. А я закипаю от злости. Сама себе напоминаю бомбу, которая в любой момент может взорваться. Он позавтракал, я же не могу проглотить ни кусочка, хоть стол ломится от деликатесов. После прыгнула в воду, желая хоть там найти немного облегчения. И все же исподлобья поглядываю, может волк захочет ко мне присоединиться? Нет. И от этого я разозлилась еще сильнее. Его равнодушная вежливость добивает. Еще и золотистая вода, как густой крем, обволакивает кожу, снова возбуждает. Кажется, я дошла до той точки, когда абсолютно в любой вещи могу разглядеть сексуальный подтекст. Волк искупался только после меня. Посоветовав мне подкрепиться перед дорогой. Тошнит от такой заботы, когда она проявляется совсем не в том чего я так жажду. Дорога назад еще тяжелее. Любое его движение отзывается судорогами неудовлетворенности в теле. Между ног пекло. Хочется завыть. Жар солнца ничтожен по сравнению с моим внутренним пожаром. И ведь он замечает все! Не может не заметить! Но с умным видом продолжает мне рассказывать истории про страну. Сводить с ума своим хрипловатым голосом, пронзать стрелами похоти, усиливать дурман. Когда мы добрались до города, из груди вырвался вздох облегчения. Скоро моя пытка рядом с ним закончиться. Нет. Кого я обманываю? Желание не исчезнет. Но надеюсь, оно ослабеет, и здравый разум вернется ко мне. Из раздумья меня выдернул душераздирающий женский крик. Отчаянный. Надрывный. Так что кровь похолодела. И… очень знакомый… — Алифар, что там? — Полагаю, наказывают рабыню, — невозмутимый ответ. Крик раздается из дома, который мы проезжаем. Высокая перегородка мешает заглянуть внутрь. — Не надо… Прошу… Пощади… — кричит женский голос. Кажется… я его узнала… — Пожалуйста, посмотри что там! — хватаю его за руку, заглядываю с мольбой в глаза. Владыка выгибает бровь. Ничего мне не отвечает, но направляет коня в сторону дома. Он даже не стучит, просто проводит рукой, створки разъезжаются, пропуская нас внутрь. Теперь уже кричу я. Посреди оранжевых цветов в изодранной одежде, избитая, залитая кровью лежит Марыся. — Что за зверство! — кричу, продолжая дергать Алифара за руку. — Освободи ее! — Моя маленькая дева, ты предлагаешь мне завести еще одну рабыню? — и не одной эмоции на лице. — Ее надо спасти! — пытаюсь спрыгнуть с коня. — Она умирает! В ужасе смотрю на девушку. Сейчас она больше напоминает кусок окровавленного мяса, чем живого человека. Алифар помогает мне слезть. — Так ты хочешь, чтобы я взял ее себе? — идет рядом со мной. — Просто спаси! — даже сейчас, когда я охвачена ужасом, мне неприятна мысль, что кто-то будет рядом с волком. И что он с ней закончит, то чего у нас так и не было. Заскрипела зубами. Нет. Я этого не вынесу. Почему у меня такая дикая реакция? Опускаюсь на колени около Марыси. — Владыка, приветствую тебя! — из дома к нам идет довольно низкий и щуплый оборотень. Седые длинные волосы выбиваются из-под платка, накинутого на голову. — Что этот нелюдь с тобой сделал?! — перевожу взгляд с седого уродца на девушку. — Лика…мне больно… — шепчет, едва шевеля окровавленными губами. — Газван, в чем провинилась рабыня? — Алифар стоит рядом с нами. На вид слишком расслабленный, спокойный, но в блеске глаз улавливаю ярость хищника, она пока дремлет, спрятана в глубине. — Владыка, — падает на колени, улыбается, сверкая клыками, — Я опробовал свой новый товар. Бестия так меня завела, что утратил контроль. Она оправится, ничего серьезного, — пренебрежительный взмах руки, словно отмахивается от мусора. — А давай тебя также разукрасим, скотина! А? Давай позабавимся! — поднимаюсь с колен, во мне просыпается несвойственная ярость, кажется, я сейчас с превеликим удовольствием могу свернуть ему шею. И самое жуткое — испытаю при этом невероятное удовлетворение. — Владыка! Что девка себе позволяет! Как она смеет открывать пасть на меня! — он говорит так, словно он пуп земли. Высоко задирает голову, уши покрываются шерстью. — Еще одно оскорбление в адрес моей спутницы — останешься без клыков, — на губах Владыки ухмылка, больше похожая на оскал. — Чтооо?! Она же… — но закончить фразу он побоялся. Я не замечаю, как приближаюсь вплотную к стоящему на коленях оборотню. Кулаки плотно сжаты. Во мне полыхает желание раздавить. В руках чувствую потрескивание, что-то струится по моим венам, выходит через кончики пальцев и собирается на ладони в прохладный электрический клубок. — Нашел мразь, где применять силу? Над слабой девушкой издеваешься?! — бью его наотмашь по лицу. Пощечина, в которой сконцентрирована вся моя ярость. Оборотень с диким воем заваливается и катается по земле. Орет как ненормальный. Отступаю назад к Марысе и Алифару. Истошные вопли меня напугали, злость схлынула. Разум прояснился. — Что там происходит? — шепчет девушка. Только сейчас замечаю, что волк стал таким образом, чтобы закрыть от Марыси происходящее. — Тихо, — короткий приказ в ее сторону. Седой уродец немного затих. Сел на земле и уставился на нас осоловевшими глазами. Я закрыла рот рукой, сдерживая рвущийся наружу возглас удивления — на правой щеке у него красуется темно-синий рубец. Огромный, похож на шрам, только цвет, словно у него половина щеки покрылась толстой коркой льда. — Газван, своими действиями ты позоришь народ. Если у волка есть собственность — он ее бережет. Если ты хочешь жестоких сношений, ты подаешь запрос и ищешь соответствующую рабыню, которая добровольно согласится. И это все будет прописано в контракте. Я тебя имеется подобный документ? — Нет… — мотает головой, губы дрожат, — Но это просто мясо… Они созданы, чтобы обслуживать нас оборотней. Ублажать любыми способами. Я эту купил! Она моя! — Она твоя ровно по пунктам указанным в договоре. Ты знал правила. У тебя было одно предупреждение за лошадей, — Алифар поднимает руку, татуировка на запястье начинает сиять. |