Книга Стоять! Крылья вверх!, страница 34 – Анастасия Сиалана

И вот последнее сообщение было самым страшным, потому что сейчас я отчетливо понимала, в каком состоянии дракон передо мной. Если не убьет, то так обложит матом, что уши трубочкой завернутся.

– Я поставил смайлик, – выдыхая через рот, прорычал Люк. – Видел?

Почему-то я активно закивала, хоть спрашивали напарника. Смайлик действительно был. Если бы сообщение прочитала я, то сразу бы сообразила, что это всего лишь очередная шутка. Однако прочел его брюнет, дракон с полностью отсутствующим знанием по части соцсетей. Он бы этот общепринятый знак улыбки ни в жизнь не распознал бы. В принципе вина лежала и на Люке, ведь он мог предположить, что Блэк закостенелый одиночка и полный профан в переписках, но сказать это в лицо разъяренному королю было подобно самоубийству. Особенно после того, как золотой дракон лично перегородил нам путь, встав прямо посреди дороги. Стоило напарнику заметить его, как мы мигом прекратили гонку.

– А что такое "смайлик"? – брюнет склонил голову слегка на бок, изображая почти детское любопытство. И это здоровая детина под метр девяносто! Король, мать его, душ!

– Ты должен был спросить об этом у Кармы до того, как слететь с катушек, – шипение.

– Ты сам виноват, что решил пошутить. Я всегда говорил, что юморист из тебя, как из меня балерина, – напарник спокойно пожал плечами, сложил руки перед собой, и присел на багажник машины. Даже мне захотелось его придушить в этот момент, не говоря уже о драконе.

Мало того, что этот гений принял нашу охрану за убийц, так еще устроил «Формулу-1» в центре города с преследованием и вертушкой с журналистами над головой. На моей памяти было всего три подобных случая, когда СМИ поднимали пташку в воздух для репортажа, и наш был в их числе.

Люк закрыл глаза, втянул холодный воздух в легкие, расширяя грудь, после чего выдохнул:

– Лилия, иди в машину.

Повторять дважды не было нужды. Я, наверное, развила космическую скорость, добегая до заветного места за ничтожные миллисекунды, ощущая ни с чем не сравнимое облегчение.

– Есть, сэр! Да, сэр! – пассажирскую дверь я захлопывала с грохотом и недюжинным энтузиазмом, после чего решила перестраховаться: наклонилась к панели и заблокировала всю машину. Теперь даже если король передумает и захочет меня вытащить, ему придется постараться.

А дальше сотрясались окна от крика Люка, дребезжала обшивка и ходила ходуном подвеска под его мощной лапищей. К достоинству Вела, он все так же был спокоен и не проявлял агрессии. Я бы уже на коленях умоляла о прощении, но на то Блэк и был шишкой в кругах иных, чтобы сносить подобный наплыв силы. Когда первая волна негодования стихла, я не удержалась и приоткрыла окно, чтобы слышать, о чем шла речь.

– Я понимаю, что ты напуган. Осознаю, что это для тебя в новинку, и ты не знаешь, как справляться с этими чувствами, но умоляю, прежде чем терять тормоза, остановись и подумай. А еще лучше посоветуйся с Кармой. Она отлично ориентируется в стрессовых ситуациях. Ты же подключаешь силу, когда она не нужна. Помни, что на твоей стороне целый король!

– Если бы еще этот король не травил шутейки, – фыркнул брюнет, ударяя носком кроссовка об асфальт.

– Да, подобной глупости я больше никогда не совершу. Переписка с тобой влетает мне в кругленькую сумму, поэтому обойдемся обычными звонками и личным общением, – согласился золотой дракон и сжал плечо Блэка.

Я облегченно выдохнула и сползла по сидению вниз. Кто бы мог знать, что сильному и уверенному в себе королю душ тоже может быть страшно, и он так же способен паниковать, как и обычный человек. Наверняка он впервые ощущает себя настолько беспомощным, и мое присутствие рядом вряд ли способствует смирению с несправедливостью мира.

Что ж, и у драконов бывают свои больные точки.

***

Пустой, разграбленный холодильник, опрокинутые на пол тарелки и даже опустошенная хлебница – все это встретило нас на кухне.

– Ну и дела-а-а, – слегка заторможено протянула, оглядывая беспорядок.

Где-то из-под стола раздавалось громкое довольное сопение, и я опустилась на корточки, чтобы посмотреть в глаза тому наглому существу, что превратило мою кухню в место побоища за хлеб и колбасу. Саламандра лежала аккурат посередине кверху большим пузиком и издавала сытые звуки крепко спящего животного. Наглая ящерица вымела все съестное, что нашла в квартире.

– Закажи нам ужин. После Мун мы здесь даже крошек не найдем, – устало попросила я, поднимаясь и шагая прямиком в ванну. Горячий душ, приятно пахнущий гель для тела, ужин и сон – это все, чего мне хотелось после этого выматывающего дня.

– Пицца? – уточнил дракон.

– Пусть будет она, – я сейчас готова была согласиться на все.

После банных процедур, ужина и чая, я решила, что хочу проверить телефон жертвы. Полностью лазить по его сообщениям не было сегодня времени, но найти свой телефон и нашу переписку хотелось. Мне необходимо было доказательство, что это убийство действительно было связано с демонологом, и его не просто так пытались прикрыть.

– Ты чего смотришь так, будто призрака увидела?

Блэк зашел в комнату и сразу обратил внимание на меня, а я продолжала неверяще пялиться на открытую страницу переписки. "Вы" предлагал встретиться у того самого злосчастного бара, а контакт "СМИ" соглашался и обещал подъехать к назначенному времени. Не было сомнений, что за "СМИ" скрывался мой аккаунт и телефон, но я все равно проверила и убедилась в этом.

– Это наша жертва, – еле слышно выдохнула и уронила руку с телефоном на сложенные по-турецки ноги.

– Мы догадывались об этом, разве нет?

– Одно дело предполагать, и совсем другое знать. Нас с этим мужчиной убили в один день. Вот только я сейчас сижу здесь, а он лежит там, – я указала пальцем вниз, будто это все объясняло.

– Но ты же жива, – он явно не понимал ничего.

– Ой ли! Я одной ногой в могиле и неизвестно, выживу ли. Как-то это подзабылось со временем, но реальность умеет возвращать на землю.

– На тебя что, навалилась безысходность бытия? – и этот черствый дракон просто сел на диван, снисходительно улыбаясь.

И так меня это взбесило, что захотелось уколоть в ответ. Нет чтобы пожалеть, обнять, посочувствовать! Вместо этого брюнет дожимал и так хрупкую границу между спокойствием и истерикой.

– Не знаю, это ты мне скажи, – почти источая яд словами, сказала я. – Это ведь тебя накрыло беспомощностью сегодня в машине! Или ты думаешь, я не вижу, как тебе внутри неприятно от того, что ты ничего не можешь противопоставить каким-то преступникам, которых раньше мог раскидать одной левой?

И он замолчал. Да так выразительно, что я тут же пожалела о своих словах, но сказанного не воротишь. Я встала с кровати, выключила свет и демонстративно легла под одеяло с головой. Пусть делает, что хочет. В конце концов, не только ему позволено давить на больные точки.