Книга Ребенок от мажора, страница 39 – Мария Манич

– Пока можешь помочь себе сам, а потом посмотрим, – говорю в ответ, кидая вещи в сумку.

– Я бы не отказался от помощи одних белых ручек. Может, мне звякнуть ей? Чем одинокая красавица Белоснежка занимается в этот поздний холодный вечер?

Замираю, до скрипа стискивая пластиковую бутылку из-под воды. Это не первая провокация Чернова насчёт Поли. И не первый раз, когда она меня вымораживает до закипающего нутра.

Какого хрена он к ней прицепился?

С первого бл… дня!

Понял, что она моя, и сразу захотел себе? Если я узнаю, что они с парнями замутили какой-то грёбаный тотализатор на неё, убью всех на хрен.

– Ты в курсе, что у неё ребенок есть? – Забрасываю сумку на плечо и смотрю прямо на Чернова.

Михан, пьющий в этот момент воду, начинает кашлять. Так-то тебе, болван.

– В смысле у крошки Белоснежки есть ребёнок? Шутишь, что ли? Да она невинна и чиста как майская роза. Ты ведь не закатил свои шары в эту лунку?

Он меня вымораживает. Его отец владелец нескольких крупных предприятий у нас в городе, и Чёрный заранее знает, что ему достанется нагретое место в каком-нибудь управлении. По наследству.

– Слишком много вопросов, Чёрный. Зато тебе есть о чём подумать на ночь.

– Да не, стой, Ник. Реально вот это, – Михан показывает в воздухе сомнительно преувеличенные формы Романовой, – мать? Гонишь.

Провожу языком по зубам и качаю головой.

Мать, ага. Моей дочери. Нашей дочери. Улыбчивое личико Алиски всплывает в памяти, и губы сами растягиваются в улыбке. Блин. Мне двадцать лет и у меня есть дочь. Она офигенная. Я каждый день знакомлюсь с ней заново. Пытаюсь её понять и узнать. Она мелкая, капец. Я никогда раньше к детям интерес не проявлял, до того как первый раз её увидел. Сразу потянуло к малышке. Кровь не вода, как говорят.

Да, труханул сначала, не поверил. Да кто б поверил? Два с половиной года прошло после единственной ночи с девушкой, а у неё ребёнок, похожий на меня как две капли воды.

Ага, не сразу разглядел. Ну бывает. Зато сейчас всё больше вижу в ней себя и даже Алку.

С сестрой познакомить её хочу. Но Полю надо к этому подготовить. Про мать и отца даже не заикаюсь, и так с этой Романовой как на пороховой бочке.

Вроде та же самая Кнопка, моя, а в тоже время совсем другая. Более взрослая, мудрая.

Смотрит так иногда глазищами своими голубыми, до костей пробирает. Думает там что-то в своей блондинистой головке, накручивает себя, но ни фига не скажет, конечно.

Я все так же её хочу, но теперь буду действовать по-другому. У нас ребёнок общий, тут как бы не испортить то, что уже есть. Поэтому и медлю.

– Отвали от неё. Я тебя последний раз предупреждаю, по-хорошему.

– Никогда не заваливал мамаш, – хрипло смеётся Чернов, запрокинув голову и медленно опуская её, смотря мне прямо в глаза, – будет первая.

Ну всё, кабздец ему. По хрену на игру. Запасные, чё, так просто у нас штаны просиживают на скамейке?

Делаю шаг к своему нападающему и хватаю его за футболку. Эластичная ткань трещит под моими пальцами, а Чернов ехидно скалится. Словно этого и добивался. На эмоции меня вывести.

– Чего медлишь, а, капитан? – спрашивает. – Ссышь, как всегда?

Откидываю голову назад и бью лбом в переносицу этому выпендрëжнику.

– Сука! – рычит Чернов, хватаясь за нос.

– Думай башкой в следующей раз, когда языком будешь молоть. Романова – моя.

– С товарищами по команде нужно делиться. – Сплëвывает кровь на газон Чернов и поднимает голову, глядя на меня.

Выглядит неважно.

– Поэтому ты поделился Василенко? – усмехаюсь.

Понимаю, что перехожу грань, но меня уже не остановить.

Милка – бывшая девушка Михана, и, видимо, он никак не может этого забыть. Так занялся бы ей снова, сейчас, когда она свободна как ветер. Меня с ней связывали лишь отношения в горизонтальной плоскости. И о том, что она спала ещё с кем-то из команды до меня, я не знал.

Чернов рвёт с места, сбивая меня с ног. Вместе валимся на газон. Из легких вышибает весь воздух. Уворачиваюсь от кулака Михана и бью в ответ. Удары выходят смазанными, но те, что достигают цели, доставляют мне неподдельное удовольствие. Об игре вообще не думаю. Давно надо было ему ввалить. Уже и забыл, какой это адреналин – с кем-то подраться. Выпустить пар. А выпустить пар мне давно было пора.

– Эй, парни! Харе!

– Ник, остынь давай, завтра игра.

Нас быстро разнимают. Чернов победно скалится окровавленной рожей, расслабленно откинувшись на руки ребят из команды. Потираю ребра, потом челюсть и сбрасываю с себя удерживающие меня ладони.

Я спокоен, мать вашу.

– Прекратить немедленно! Затеяли драку, как стая щенков, не поделивших сиську мамки, – разносится над стадионом голос старого тренера. – Волков, ко мне.

***

Тренер долгих тридцать минут сотрясает воздух нравоучениями и угрозами лишить меня звания капитана. Приложив холодную бутылку с водой к ноющей щеке, скучающим взглядом скольжу по небольшой тренерской, которую нам предоставили при аренде стадиона на эти дни.

Совершенно не жалею о том, что съездил по смазливой роже Чернова, он давно нарывался, обхаживая Полинку и трепавшись о ней. Надо было затеять эту долбаную драку ещё раньше. Выпустил пар, и стало так хорошо. Всё правильно.

Единственное, не стоило идти на провокацию и бить его первым, он именно этого и добивался уже долгое время. Доиграю этот сезон и свалю. Посмотрим, что будет с командой, когда Чернов повесит на свою руку капитанскую повязку.

– Я ясно выражаюсь? – врывается в мысли голос Ильича.

– Так точно, – произношу на полном серьёзе, хотя последние несколько минут прошли тупо мимо меня.

Голова раскалывается и тяжелеет, начинает мутить. Сотряс? Очень вовремя.

– Иди давай. Сбор завтра в девять. Игра в одиннадцать. Ты сам всё это затеял, пацан. Попробуй теперь слить игру! На хрен пойдешь из команды.

– Ага.

Держась за бок, встаю с кресла и, подняв сумку с пола, отчаливаю в гостиницу.

По дороге мечтаю набрать Полинке, но уже поздно и, возможно, они с мелкой спят. Алиска обычно бывает жутко недовольной, когда её внезапно будят, это я уже понял. Думаю о дочке, и внутри теплеет.

Ситуация у нас, конечно, совсем не правильная, сложная. От меня скрыли ребенка. Все делали вид, что всё нормально, и жили себе не тужили, блин. До какой бы поры Полина скрывала от меня Алису? Если бы мы не встретились случайно, я бы так и не узнал о том, что у меня есть дочь?

За последние недели я разве что детектива не нанял, чтобы до правды докопаться. Несколько раз общался с Виталиной, нового она мне ничего не рассказала, зато я удостоверился в том, что мои родители постарались скрыть от меня факт раннего отцовства. Не знаю, как бы отреагировал на правду тогда, но сейчас я просто в бешенстве, потому что пропустил столько всего в жизни Алисы.