Книга Gemini, страница 43 – Дания Аувэст

— Нет. — Покачала он головой и вновь воззрился на небо. — На этот раз все-таки не выдра.

Девочка, также, как и я, наблюдала за странноватым поведением мужчины.

— Слейн, ты сегодня опять не в настроении? — Выдала эта кроха, с виду семи лет отроду. — Я не люблю, когда ты впадаешь в меланхолию. — И топнула ногой.

— А я люблю, когда ты злишься. — Неожиданно мужчина вновь оторвал взгляд от кристально чистого неба и взглянул на девочку, а потом, о чудо, даже улыбнулся, пусть и как-то печально.

— Слейн! — Выкрикнула девочка обиженно. Черные длиннющие волосы колыхнулись из стороны в трону, потому что их обладательница треснула головой.

Так, кажется, я тут лишняя. Пора линять, все равно стою, как пенёк, ну, или как камыш.

— Удачного улова, э-э-э, местной фауны. — Пожила я на прощание и сделала шаг назад, благодаря чему вновь оказалась за камышами.

— А я ее вспомнила! — Вдруг выдала девочка.

Что там она еще дальше сказала, я не слушала, так как уже шлепала прочь от озера, в котором умудрилась искупаться. Из руки, как оказалось, сочилась кровь. Ее я каким-то образом умудрилась поранить, когда поскользнулась и упала в озеро. Надо же было снова разодрать руку в том месте, которое уже было травмировано артефактом Лиана.

Ну сплошная непруха и чепуха творится со мной в этом мире.

Девочка вон оказывается, которую я уже записала в свои глюки, оказалась вполне себе реальным человеком (или кем там), оживляющем трупы. И она меня, ко всему прочему, ещё и знает. Тоже ведь видела меня в тот раз.

Продираясь по зарослям, по которым сюда и причапала, я постепенно распутывала обмотавшуюся вокруг шеи мантию. Волосы с лица я убрала еще в тот момент, когда стояла по живот в воде.

Оказывается, вот кто повинен в поднятии всей мёртвой братии в морге. Вот эта маленькая девчонка. Мдам, весьма выдающиеся у нее таланты, в свои-то, допустим, восемь лет поднимать такое большое количество неубиваемых мертвецов. Вау.

А я еще думала, что я тут самая выдающаяся и неподражаемая, блин. К счастью, тут и понеобычнее экземпляры имеются. Ну какое все-таки счастье. Спасибо господи, если ты тут есть, что запинул меня в то озеро. Теперь я знаю, что не повинна в поднятии ходячих трупов, а то ведь я, грешным делом, и так подумывать стала.

Интересно, чье же это столь странное дитя около озерца рассиживается. Неужели очкарика? Да ну, слишком уж он молодо выглядит. Хотя, кто знает, может и он себе уже успел ребенка нагулять и вот даже вырастить в какой-то степени.

Вот с такими мыслями я дошла до дракона и плюхнулась рядом с ним, предварительно бросив на землю сумку. Он мне уже почти другом стал.

Пока шла до это монстра, с меня всю дорогу стекала вода.

Села я у дракона в основном чтобы перевести дух и немного просохнуть. Не мокрой до нитки же мне идти в библиотеку, хоть чуть-чуть нужно подсохнуть.

Пока я сидела и методично накручивать на кулак длинные волосы, передо мной приземлился ястреб переросток, который до этого все время, пока я восседала около дракона, кружил над головой.

Мёртвая птичка плюхнулась передо мной в метре и уставилась выжидательно, так, словно ожидала что-то от меня.

— Ну, и чего тебе надо? — Спросила я у птицы.

Ну здрасте приехали, уже и с живностью диалоги начала вести. Впрочем, и фиг с ним. Я в другом мире. Из которого все еще не выбралась. И даже не знаю, как это сделать!

Пернатый перекрёсток смотрел, смотрел и смотрел. И молчал.

Мда.

Я тяжело вздохнула. Птица моргнула, а потом взяла и наклонила голову вправо немного. Как собака.

Не может быть…

Какова вероятность, что эта недобитая курица может оказаться… Да нет, чушь! Отказываюсь в это верить! Хотя…

— Ты ведь птица ректора? — Как дура переспросила я, непонятно на что надеясь.

Птица же ведь не заговорит со мной, как какой-нибудь персонаж сказок. Она скорее глаза мне подорвется выклёвывать. Да, пожалуй, в последнее я больше верю. Но этот наклон, так несотворенный птицам…

Ну, конечно пернатая мне ничего не ответила, так и продолжала пребывать на месте и смотреть на меня с наклонной головой. А потом она каркнула, словно вырвалась на меня, да так громко, что звук разошёлся на многие метры вокруг и исчез в глубине лесопарка.

После же птица переросток вновь взмахнула крыльями и исчезла, оставив после себя цветок.

Приглядевшись, я сорвалась с места. Встать сразу не получилось, потому я облокотилась рукой о каменную ногу дракону, оставив на нем отпечаток своей окровавленной ладони.

Надо будет потом ее залечить. Подойти к кому, попросить, чтобы заживили с помощью магии. Посмотрю, как это делается заодно, может даже подопытываюсь с вопросами.

Но сейчас это не главное. Подбежав к дракону, я слегка дрожащими пальцами взяла в руки цветок.

Это он!

Черная роза с кроваво-красным окаймлением. Именно ее мне дарил брат, когда пытался поддержать в самые трудные моменты в жизни. Он мне однажды рассказал, что столь необычная окраска у растения — это не покупной раскрашенный специальной краской цветок. Это самостоятельно им выращенное растение с совершенно естественным цветом.

Брат сказал, что такую красоту каким-то образом выращивала наша мама, еще когда была жива. Она целый розарий ими заполнила, а потом дарила брату и мне, но я этого не помнила в силу возраста (мне, когда мама ушла в мир иной, было всего пять), а вот брат помнил, потому что ему было уже тогда 8 лет. У нас с ним разница в три года.

После смерти мамы, розарий начал чахнуть, так как за ним никто долгое время не ухаживал. Позже и вовсе родительский дом был продан, а мы с братом и отцом переехали в квартиру.

Но брат каким-то образом смог раздобыть один куст этого сорта роз и вновь из развести. Как он это сделал — он мне не говорил.

Зато теперь уже он начал регулярно дарить чёрно-красные розы на дни рождения и во время тяжёлых этапов моей жизни. Это была его безмолвная поддержка. Так он говорил, что не бросит меня, сделает все. Показывал, что также рядом со мной и частичка моей мамы.

У нас даже появилась целая традиция. За время пока роза вяла, я справлялась со своими загонами самостоятельно. Без вмешательства брата. Это время он давал мне побыть наедине с собой, поразмышлять и позаниматься самобичеванием. Попытаться справится самой, потом же, когда с розы падал последний лепесток, он приходил ко мне. И если надо спасал, исцелял. Роза была символом его прихода.

Прижав к груди цветок, я сморгнула поступившие слезы. Не плачь, Лиса. Все хорошо… Уже хорошо!

Он придет за мной! Касс знает, что я в другом мире. И он ждёт моего возвращение, если же я не смогу сама, значит он придет сюда сам. За мной…