Книга Лабиринт искажений, страница 22 – Валерий Филатов

Хмель сыто отмахнулся.

— Не порвёт. Та игра, что мы затеяли, рассчитана на то, чтобы агент остался жив. А через него мы будем гнать дезинформацию.

— А если он не согласится работать на вас?

— А мы его не собираемся ловить. Нам надо чётко его установить. Все его каналы, связи и так далее.

Ножка курицы полетела обратно в тарелку.

— Я ничего не понимаю, — грустно сказал Ткачёв.

— Андрей Викторович, неужели вы думаете что наш заход в Афганистан это выполнение какого-там интернационального долга. И что американцы действительно посчитали что СССР применило агрессию и насаждение коммунистических идей. Да им наплевать на идеологию. Афган — это место, где формируется наркотрафик по всей Европе. А наркотики — это куча денег, без серьёзных вложений и с моментальной отдачей с разницей в тысячу процентов! В Афгане килограмм сырья стоит сто долларов, а на рынке грамм героина — сто долларов. И эта хренотень растёт на земле, как сорняки. А вы знаете, что в начале семидесятых производство наркотиков увеличилось в двадцать семь раз. И это на волне революции «хиппи» и разных там молодёжных течений, типа битломании. А тут русские хлоп, и перекрыли каналы. И уничтожили кучу производств. А тащить наркоту из Колумбии и Мексики в Европу весьма недёшево и опасно. Там африканские пираты и кубинские ракеты.

— Вы так соображаете в геополитике? — удивился Ткачёв

— А что там соображать? Идея, как таковая — это только прикрытие для неких амбиций. Капитализм, социализм, коммунизм — это лишь термины, которые оправдывают эти амбиции.

— Хорошо, прекратим эти философские размышления. Значит, Зареченск планируется сделать таким опорным пунктом для нашего контингента в Афганистане?

— Конечно. Географически это выгодно. Не зря тут построили и мясокомбинат, и молокозавод, а в перспективе — нефтезавод. Много предприятий как легкой промышленности, так и некоторых специфических. Поставить неподалеку военную базу и вот, готов плацдарм с инфраструктурой. Почему тут и сделали отделение Госбанка.

— Ладно, что-то проясняется в общем. Но вы же сами направили иностранного агента в Зареченск?

Хмель встал и решительно махнул рукой, будто разрубал воздух.

— Конечно, сами! Мы не стали ждать, что сюда пришлют неизвестного нам персонажа, которого потом замучаешься искать по большому городу. А тут вот, приставил к нему «ножки» и издали осторожно наблюдай. Все его связи будут простыми исполнителями. Но сейчас самое время найти агента, то бишь — Главаря. Пока у него отрублены все связи и снабжение. Он даже из города уйти не может.

— А зачем вы тогда проводили операцию с третьим эпизодом инкассаторов? Зачем выманивали его на открытое пространство?

— Мы его выманивали из логова. Он должен был быть где-то близко, на случай, если всё получиться. Но он, скотина, перехитрил нас. А я потерял двух людей. Мы думали, что с Исполнителями справимся, а Главарь засветится неподалёку. И именно я должен был увидеть Главаря. Но благодаря Информатору всё пошло не так — ребят «раскусили» ещё в банке. Как?! Не знаю.

— Стоп, стоп, стоп, — поднял ладонь полковник, до которого стала доходить суть происходящего. — Так что получается? Меня сюда послали, чтобы я вышел на банду, потом Главарь убирает всех, на кого я вышел, а потом вы выходите на Главаря? Но оставляете его в Зареченске?

— Приблизительно так, — кивнул Хмель.

— Так вот почему здесь все такие спокойные, а я один ношусь, как пес, высунув язык?

— Вы умнее, чем кажетесь, полковник.

Ткачёв обхватил голову ладонями. Он стал понимать, что от него требовалось. Вычислять участников банды и наводить на них Главаря, пока он всех не шлёпнет. Но самого Главаря надо только вычислить, не показывая этого. И всё это ради чего?

— И всё это ради контроля над оборотом наркотиков? — вслух спросил он.

— Наркотики и лекарства — это одна из форм манипуляции. Попробуйте оставить наркомана без дозы, так он за дозу чего хочешь сделает. А попробуйте оставить больного без лекарства… Именно эти два рынка и есть самые рентабельные и доходные. Не удивлюсь, если в недалёком будущем будут специально выдумывать болезни, чтобы делать под них лекарства.

Ткачёв помотал головой, словно хотел освободить её от мозга.

— Почему вы думаете, что Шмелёв подходит на роль Главаря?

— Очень просто. Первое — он муж Шмелёвой. И если она была Информатором, что мы вскоре узнаем точно, то всё складывается. Второе — Шмелёв, используя своё положение, мог легко выйти на контакт с Цыганковым. А тот смолчал, дабы не быть «человеком» в уголовном мире. Третье — Шмелёв имел доступ к кадрам, так как в его обязанности кадры ГУВД и входят. То есть, подобрать Исполнителей ему не составило труда. Четвёртое — он в течение дня может быть где угодно, потому что на службе. Пятое — его должность и звание позволяют ему знать о расследовании всё, ведь Поплутин ему подчиняется. И он может отводить от себя всякие подозрения.

— Складно, — согласился Ткачёв. — Если Поплутин и опера сегодня накопают что-то в таксопарке, значит, нам ждать очередной труп?

— Да. Если конечно, среди таксистов есть Шофёр.

— А если Поплутин, согласно моего поручения накопает в кадрах ГУВД Исполнителей, то…

— Ещё и трупы Исполнителей. Всё верно.

— А потом…

— Вы будете копать под первого секретаря горкома и его «удачно» переведут в другой город. А здесь будет другой.

И предвосхищая фразу Ткачёва Хмель закончил:

— А затем вы едете в Москву героем за наградой, Поплутин становится замом Шмелёва и получает звание подполковника. А в Зареченск придет бригада из КГБ. Вот и всё. А, забыл… Приедет из Москвы новый прокурор города.

Но полковник сорвал с последней фразы агента пафосное покрывало.

— А если Главарь — не Шмелёв?

Хмель сощурился.

— Тогда вы, Андрей Викторович, должны найти настоящего Главаря. И пока не найдёте, отсюда не уедете…

После ухода Хмеля Андрею Викторовичу захотелось написать рапорт об увольнении и немедленно отбыть в Москву. Но он знал, что рапорт ему запихнут в одно место и протолкнут до самых гланд, а потом мощным пинком отправят обратно в Зареченск.

А ещё он понимал, что Хмель, скорее всего, прав. Главарь явно близок к милицейскому кругу. Одно убийство Цыганкова об этом говорит. Потому что уголовники на встрече с Ткачёвым сразу бы обозначили его связи с Главарём, ибо… боялись агента чекистов и боялись гнева Автондила. Получается, что Цыганков в обход «авторитетов» договаривался с Главарём. Значит Главарь — мент. Или около того. И на Цыганкова у него был железный компромат.

Так, надо поднять дела, где фигурирует Цыганков. Но сделать это незаметно — через следователя прокураторы. Он, вроде, старик ничего — понятливый.