Книга Вселенная Анимант Крамб. Лондонские хроники, страница 32 – Лин Рина

– Как это произошло? – пораженно спросила миссис Рид, увидев черную кашу, прилипшую к манжете моей блузки, но я только устало покачала головой.

– Джимми уронил молоток в корыто с гнилью, и Анимант, не моргнув и глазом, вытащила его, – громко сообщил Лукас, словно это был подвиг. Что было совсем не так.

– О нет. Бедная Анимант, – тут же пожалела меня Фэнни, но я лишь покачала головой.

– Почему это корыто вообще стоит в сарае? – поинтересовалась я, кончиками пальцев снимая с шеи шарф.

– Потому что никто не хочет его чистить, – бросил Тобиас, а Томас лишь пожал плечами. Наверное, это было в порядке вещей для Ридов – оставлять проблемы до тех пор, пока они не взлетят до небес, а не решать их.

Именно из-за этого мы с Томасом оказались в шкафу.

– Кто бы мог подумать? – пожаловалась я, уже почти смеясь. – Если вы не очистите его завтра, это сделаю я. Нельзя оставлять вонючее корыто, – я угрожающе подняла испачканный грязью указательный палец и наставила его на стоящих вокруг меня братьев.

– Я хочу это увидеть, – рассмеялся старший из них, и я указала пальцем прямо на него.

– Тебя это тоже касается, Джонатан Рид. Просто подожди.

– А теперь закончили шутить. Идите наверх и снимите мокрые вещи. Не хватало, чтобы кто-то еще заболел из-за этого, – Гидеон Рид нарушил хорошее настроение своими резкими словами, снял с головы шапку и уставился на меня. Он разглядывал мое лицо, на котором наверняка была пара пятен, а потом вдруг отвернулся и исчез вниз по коридору.

Все разошлись, большинство поднималось по лестнице, но я ненадолго задержалась, так как Энн Рид обещала мне принести наверх миску с водой и кусок мыла, чтобы я смогла смыть вонючую жижу.

Потом я на уставших ногах поднялась по ступенькам и удивленно подняла голову, когда кто-то встал у меня на пути.

Томас Рид ждал меня на верхней ступеньке лестницы, и я обессиленно прижалась к нему.

– Я горжусь тобой, – прошептал он мне, и знакомый тон его голоса вызвал у меня улыбку.

– И правильно делаешь. Я полезла в корыто со слизью. Если бы знала, что в нем, то, наверное, не сделала бы этого, – призналась я, и Томас тихо рассмеялся.

Черная пыль рисовала причудливые узоры на его лице, он тоже выглядел усталым, но глаза по-прежнему сияли так же, как и в сарае.

– Тебе, видимо, понравилось таскать толстые бревна, – заметила я, когда он обхватил мою талию руками.

– Не совсем, – заявил он, притягивая меня еще ближе к себе. Я позволила этому случиться, наслаждаясь теплым ощущением, которое разлилось у меня в животе и разгоняло по венам жар. – Но я почувствовал, что действительно вернулся домой. Не как студент, который посмел покинуть дом из-за груды книг. А как часть семьи.

Я кивнула, понимая, что он имел ввиду. Даже если Гидеон Рид упорствовал в этой ссоре, Томасу стоило вернуться домой после столь долгого отстутствия.

– Рада за тебя, – искренне ответила я.

В скудном свете коридора его карие глаза были еще темнее, чем обычно, и мой взгляд как бы сам собой скользнул к его губам.

Мое сердцебиение мгновенно участилось, и пришлось зажмуриться, чтобы не схватиться своими грязными руками за края его серого жилета и не притянуть его к себе.

Потому что мы были одни. Все находились в своих комнатах, остались только мы вдвоем. Такие моменты случались слишком редко.

– Ты помнишь тот день, когда сундук свалился через купол? – тихо спросил Томас, еще больше привлекая мое внимание к его губам.

– Да, я тоже об этом подумала раньше, – призналась я и подняла подбородок, чтобы приблизиться к нему. Он тоже наклонился ко мне, коснулся своими длинными пальцами моей спины, из-за чего я окончательно потеряла голову.

– Ужасный был день, – добавила я, подумав, что необычайно устала тогда, ведь он оставил меня одну и ушел учить детей.

На следующий день мы впервые по-настоящему поругались.

– Ты, наверное, запомнила его иначе, чем я, – пробормотал Томас совсем близко, и я сглотнула от покалывания, которое повергло мое тело в смятение. Он ласково убрал с моего лба мокрую прядь волос.

– Это был день, когда закончилась жизнь многих книг, – произнесла я, и Томас, смеясь, приложил свой лоб к моему.

– Это был день, когда я понял, кто ты, – с улыбкой объяснил он и наконец наклонил голову, чтобы поцеловать меня.

В одно мгновение я растаяла в его руках, не ощущая ничего, кроме нежного давления его нижней губы и слишком быстрого биения моего сердца.

Я любила его поцелуи, не могла насытиться ими и тут же теряла рассудок. Когда он целовал меня, то мог заставить сделать все, что угодно. Даже поход в архив он выкупил у меня таким способом, негодник.

Тихое хихиканье коснулось моего уха, и Томас прервал поцелуй. Слишком рано.

Растерянно моргая, я бросила взгляд через плечо и только сейчас увидела, как Фэнни и Мэрион быстро закрыли за собой дверь. За нами наблюдали.

Но, к сожалению, не только они. Потому что рядом с нами на лестничной площадке кто-то громко кашлянул.

Мы обернулись, и ужас пронзил меня, когда я обнаружила отца Томаса, угрюмо смотревшего на нас темными глазами.

Мы тут же оторвались друг от друга, и я резко отошла назад, открыв рот, чтобы что-то сказать, но снова закрыла его, когда мне не пришло в голову ничего умного.

Томас выпрямился, поправил жилет и перевел взгляд на отца.

– Отец, – сдержанно произнес он, и тот поднялся по последним ступеням к нам.

– Мисс Крамб, не стоит ли вам переодеться? – пробормотал Гидеон Рид, не отрывая взгляда от сына, и я криво улыбнулась.

Он хотел, чтобы я ушла, и он смог поговорить с Томасом. Ведь ему не велели идти переодеваться.

Я сделала реверанс вновь до того, как поняла, насколько нелепо это должно было выглядеть, и нерешительно отступила назад.

Томас не смотрел на меня, так что я не смогла убедиться, что все в порядке, чтобы оставить его здесь одного, так что прокралась прямо к комнате Фэнни и Мэрион, которые открыли мне сразу же, как только я коснулась ручки.

– Ты помог, – услышала я хриплый голос Гидеона Рида и последующее тихое фырканье Томаса.

– Естественно, я помог, – ответил мой жених, и я заметила, как он берет себя в руки, чтобы сохранить спокойствие.

Я намеренно медленно вошла в комнату, не обращая внимания на знаки, которые Фэнни и Мэрион пытались мне дать, и не закрывая за собой дверь полностью, чтобы все же понять, о чем говорят в коридоре.

– И твоя девушка тоже, – заметил Гидеон Рид, и мне стало очень жаль, что нельзя увидеть выражение лица Томаса.

Мое сердце колотилось от волнения так громко, что я боялась не уследить за голосами.