Книга Королевство плоти и огня, страница 104 – Дженнифер Ли Арментроут

Во мне вскипело радостное волнение.

– Куда? – спросила я, подворачивая длинный рукав.

– Я подумал, что ты не прочь увидеть настоящий Предел Спессы.

Я открыла рот, чтобы спросить, доверяет ли он мне настолько, чтобы показать город, но смогла удержаться.

Он окинул меня взглядом.

– Что?

– Я не прочь.

Склонив набок голову, Кастил мгновение изучающе смотрел на меня, словно не верил моему ответу.

– Рад это слышать. – Он шагнул вперед и остановился передо мной. – Но с условием.

– Каким?

Он поднял мою руку и сложил края рукава в виде манжета.

– Мы продолжим притворяться.

У меня дрогнуло сердце.

– Что ты – просто Хоук?

– А ты – просто Поппи. – Он закатал мой рукав, остановившись под локтем. – Хочешь повыше?

Я поняла, что он спрашивает из-за бледных шрамов на внутреннем сгибе локтя, и кивнула.

Его глаза одобрительно блеснули, и он подогнул рукав выше локтя.

– Мы не будем тратить остаток дня на размышления о прошлом.

– И на беспокойство о будущем? – добавила я.

Кастил кивнул и жестом показал поднять другую руку.

– Мы просто будем Хоуком и Поппи. Вот и все.

Я смотрела, как он закатывает второй рукав.

– К тебе никто не будет относиться как к Хоуку. И во мне не будут видеть Поппи.

Он поднял на меня взгляд.

– Все остальные не имеют значения. Только ты и я.

Сердце опять дрогнуло. Нельзя отрицать, что притворяться – в высшей степени неразумно. Притворство размывает границы и… не кажется притворством. Но также нельзя отрицать: я хочу именно того, что он предложил.

И когда я удерживалась от глупостей?

Кроме того, я хочу увидеть Предел Спессы.

Сказав себе, что это главная причина, я кивнула.

– Согласна на твое условие.

На его правой щеке появилась ямочка.

– Значит, договорились?

– Да.

– Тогда нужно скрепить договор. Знаешь, как атлантианцы скрепляют сделки? Поцелуем.

– В самом деле? – недоверчиво переспросила я. – Очень сомнительно.

– Возможно.

– И очень похоже на ложь.

– Да, – кивнул Кастил.

Я не смогла сдержать рвущийся наружу смех. А Кастил двигался так невероятно быстро. Он наклонил голову, и его рот оказался на моем еще до того, как я отсмеялась. Меня встряхнуло прикосновение его губ к моим. Поцелуй… такой же опьяняющий, как и укус, как и все, что исходит от Кастила. А потом его пальцы зарылись в мои волосы, откинули назад мою голову и не встретили протеста. Поцелуй углубился, и от прикосновения его клыков, его языка к моему по мне пробежала волна горячей, напряженной дрожи.

– Прости, – прошептал он в мои губы. – Знаю, сначала надо было спросить, но твой смех… я ничего не мог с собой поделать, Поппи.

Его руки переместились на мои щеки, и пальцы не колебались, когда дошли до шрамов.

– Ты имеешь полное право мне врезать.

Не хочу его бить. Хочу, чтобы он поцеловал меня еще раз. Я тихо выдохнула.

– Теперь сделка скреплена?

Кастил громко сглотнул.

– Да. – Он подался назад и взял меня за руку. – Идем. Если мы задержимся еще немного, то вряд ли покинем эту комнату.

Я широко распахнула глаза. Он явно говорит серьезно, и по мне опять пробежали мурашки.

Кастил вывел меня через террасу во двор, по-прежнему крепко держа за руку. Я посмотрела на залитый солнцем Вал и прищурилась.

– На Валу люди.

– Да, и прошлой ночью тоже были. Ты просто их не видела.

– Зрение смертных оставляет желать лучшего, – пробормотала я, и он самодовольно ухмыльнулся. – Но я думала, что так далеко на востоке Вознесшиеся не представляют угрозы.

– Не представляют, но лучше перебдеть.

Наши сапоги мягко топали по лужайкам и песку.

– Аластир сказал, что восстановление Предела Спессы – твоя идея.

– По большей части, – только и ответил Кастил.

Мы подошли к конюшням. Я ощутила укол разочарования, но сразу напомнила себе, что сегодня мы не будем думать о будущем.

– Что насчет поездки верхом? – спросил он. – Это недалеко, но мне лень идти пешком.

– Меня устроит и то, и другое.

– Чудесно. Потому что у меня есть еще одна идея.

Из открытой двери сбруйного сарая вышел пожилой мужчина.

– Как дела, Коултон? – поинтересовался Кастил.

Мужчина выступил вперед, вытирая лысую голову носовым платком. Чем ближе он подходил, тем яснее становилось, что он вольвен. Глаза у него голубые, как зимнее утро.

– Хорошо. – Он склонил голову в приветствии. – А у тебя?

– Никогда не было лучше.

Коултон ухмыльнулся и перевел взгляд на меня. Внезапно его улыбка застыла, он отшатнулся назад, уставился на меня. Я напряглась, руки рефлекторно сжались, стиснув кисть Кастила, но сразу заставила себя ослабить хватку. Вольвен так отреагировал либо из-за шрамов, либо потому что понял, кто я – кем я была. Девой. Я напомнила себе, что не могу винить его в такой реакции.

– Все хорошо, Коултон? – ровным тоном спросил Кастил.

Вольвен моргнул, улыбка вернулась. Он глянул на принца, и его оливковая кожа стала красноватой.

– Ну да. Да. Прошу прощения. Мне только что почудилось очень странное. Меня как будто ударило статическим разрядом. – Он сунул платок в передний карман безрукавки. – Это она? Твоя невеста?

Мне хотелось верить, что вольвен сказал правду, но я прекрасно знаю: не следует верить чему-то только потому, что так хочется. Я открыла чутье и потянулась к Коултону. Невидимая связь установилась, и я ожидала горького вкуса, давящей тяжести недоверия и неприязни. Но почувствовала другое. Холодный всплеск в моем горле оказался удивлением, а за ним последовало терпкое смущение. Похоже, он сказал правду.

– Это Пенеллаф, – сказал Кастил. – Моя невеста.

Услышав в его тоне холодность, я шагнула вперед и с улыбкой протянула руку.

– Приятно познакомиться, Коултон.

На его лице снова появилась улыбка до самых ушей.

– Для меня честь познакомиться с тобой.

Вольвен взял мою руку и распахнул глаза. Я опять ощутила через связь удивление.

– Вот, опять. Ощущение статического разряда. – Он рассмеялся, не выпуская моей руки, и покачал головой. – Наверное, это ты, Пенеллаф.