Онлайн книга «Стоять, бояться, раздеваться!»
|
– Какое там! В пятом классе им добавили французский. И тогда же мы дома стали учить немецкий. – Дарья немного замялась. – Я сама учитель немецкого, так что обошлись без затрат на репетитора. – А «O Tannenbaum»... это он благодаря вам знает? – Ёлочка? Немецкая? – Глаза напротив округлились. – А что он рассказывал? – Пел! – Вероника не смогла сдержать смех. – Детишкам на утреннике. Неделю назад. Он был Дедом Морозом, а я – Снегурочкой. Поздравляли подшефный детский дом. Будто я произнесла какую-то абракадабру, Дарья даже голову по-собачьи набок наклонила. – Пел... Вот это дела! – всплеснула руками. – Я уж думала, что не помнит. После всего... – Нет! Отлично помнит. А как поёт! У него очень красивый голос. Крепко сжав спинку стула, немолодая женщина медленно опустилась на сиденье. – Ты сейчас как не про моего сына говоришь. – Она пригладила волосы. – Я ведь правда думала, что он и песни забыл, которым я его учила. И вообще языки. Эта его бывшая... Она Руслану всю жизнь сломала. Ни семейного счастья, ни света божьего не видел. Я до их свадьбы в церкви ни разу не была, а потом... сама молиться научилась. От неожиданной откровенности у Вероники тоже ноги подкосились. – Он рассказывал мне про... поездки. – Язык не повернулся сказать «горячие точки». – Даже так?! – Дарья тяжело сглотнула. – А только об этом говорил? Про развод ничего? Она сжала губы, словно не слова сдерживала, а боль, физическую, острую. Веронике даже обнять ее захотелось. Разгладить между бровями глубокие складки, чтобы эта все еще красивая женщина не хмурилась и не ворошила в памяти плохое. Но от нее ждали не объятий, а ответа. – Нет... – впервые за время разговора она растерялась. – Ну и дурак, – выдохнула собеседница. – Хотя... я и на такое не надеялась. * * * Из-за визита родителей Руслан чувствовал себя последним дебилом. Мало того, что отец застукал их в кровати и провел ревизию в доме, так ещё впереди ждал допрос с пристрастием от матери. О том, что она поймёт, насколько сын встрял с Вероникой, сомнений не было. Ещё недавно Руслан и сам не думал, что все завертится так серьезно. После всех их препирательств он готов был поверить в секс. В хороший. Регулярный. В офисе. Чтобы, так сказать, спускать пар, не отходя от кассы. Он не собирался ничего узнавать о прошлом своей временной секретарши. Не планировал убийства её бывших. И уж точно не фантазировал о поездках по магазинам. Вероника была Гну! Головной болью. Подарком от генерального, который следовало сберечь, а затем вернуть законному владельцу – в приемную босса. Но ничего у него с этой женщиной не получилось по плану. Вместо того чтобы приставить охрану и забить болт – трясся над безопасностью лично. Как параноик. Вместо того чтобы отшлепать по заднице за поездку на работу без охраны – чуть не оттрахал в машине такси. А вместо поиска временной квартиры где-нибудь в центре города, в шаговой доступности от офиса, – увез на свою дачу, под свое крыло, да ещё и взбесившегося «младшего» выпустил из штанов. Так и хотелось похвалить себя за успехи на рабочем фронте. Стахановец! Образец безопасника! Хоть клянись отцу: «Это у нас не шуры-муры, а боевое задание!» Только пустые яйца и трусы, кружевные с вырезом в промежности, на полотенцесушителе портили всю малину. – Так девушку, как ты сказал, зовут? – Словно и правда страдал склерозом, отец в третий раз задал один и тот же вопрос. Ругая себя за то, что поперся в гараж, Руслан отпилил последний брусок для елочной подставки и взялся за молоток. – Ве-ро-ника. – За три удара загнал гвоздь в дерево по самую шляпку. – Красивое имя. – Угу. – И девушка красивая. – Мм... – вместо ответа промычал Руслан. – Работаете, говоришь, вы вместе? Этот вопрос тоже звучал. С другой интонацией, другим порядком слов. Отец будто вспомнил времена, когда работал военным следователем, и профессионально брал сына в оборот. После пятнадцати лет в следствии Руслану это было даже не смешно. Сам отлично знал каждую интонацию, помнил все гласные и негласные правила допроса. Не думал никогда, что окажется в роли допрашиваемого, но послать собственного отца язык пока не поворачивался. – Временно работаем вместе. Надеясь закончить поскорее, Бадоев-младший взял следующую часть подставки. Отобрал гвоздь нужной длины, но минута молчания опять истекла. – И работаете, и не только работаете? – Да. – Сутками вместе. Даже в выходные. – Так получилось. – И насколько у вас серьезно? Теперь отец не повторялся. Убедившись, что сын ясно помнит имя своей подружки и количество часов, проведенных вместе, он, похоже, перешел к закручиванию гаек. – Мы просто спим. – Трахаетесь. – Батя! От неожиданности Руслан закашлялся. Некоторые слова из уст отца звучали дико и в десять, и в сорок. – А что батя не так сказал? – развел руками Бадоев-старший. – Вот если бы ты ответил, что любовью занимаетесь, я бы и хлеборезку раскрывать не стал. А так... – Слушай, может, закончим с этим разговором? – Я просто не помню, чтобы ты раньше на Новый год с кем-то... спал. – Отец почесал подбородок, забрал молоток и сам в два удара загнал следующий гвоздь. – И чтобы сюда кого-то привозил – тоже не помню. Бывшая твоя, небось, вообще не знает о существовании дачи. Если бы у них был не разговор, а спарринг, то последний удар любой судья посчитал бы нарушением правил. Тема Дианы давно была табу. Причём не его, а родителей. Они ни слышать, ни знать о ней ничего не хотели. Но, похоже, внушительные прелести Пожарской способны были изменить любые правила. – Ты по Диане соскучился? – Руслан забрал молоток. – Даже и не вспоминал. Веришь? – Вот и я не вспоминаю. И Новый год иногда праздную не один. – Празднуешь! И чугунную ванну таскаешь, и ёлки рубишь... – Таскаю и рублю! – Со скуки. – Захотелось! Спроси его, почему так разозлился, Руслан сам бы не ответил. Вроде и не пацан давно, чтобы переживать из-за нагрянувших родителей. Выспался, чтобы звереть от нескольких повторяющихся, но все же обычных вопросов. Не босс рядом был, не Федька, а отец, который за жизнь видел его всяким. Но все равно внутри что-то дергало. Веронику, оставшуюся один на один с матерью, хотелось увести куда-нибудь и спрятать. А отца бросить тут с долбаными брусьями, молотком и гвоздями. |