Онлайн книга «Невидимки»
|
Эви… Ее портсигар… Почему-то мне в голову лезут мысли о представителях последнего поколения. И спички. Я чувствую боль в пальце. В него вонзился один из осколков - настолько тонкий и прозрачный, что я его не вижу. Я поворачиваю руку и замечаю ослепительный блеск. Только когда из ранки начинает струиться кровь, я разглядываю в своем пальце осколок. И вытаскиваю его. С одной стороны он ярко-красный. Моя кровь капает на коробок из-под спичек. О, миссис Коттрелл, Эви действительно хотела, чтобы ее кремировали. Я беру коробок, поднимаюсь с пола, из месива осколков, сигарет и спичек, и обегаю дом, выключая перепачканной кровью рукой все лампы и светильники. Когда я проношусь мимо ниши для верхней одежды в прихожей, Манус кричит: - Прошу тебя! Но я занята обдумыванием неожиданно осенившей меня мысли. Я выключаю свет во всех комнатах на первом этаже. Манус зовет меня. Ему нужно в туалет. Он кричит: - Пожалуйста! В огромном плантаторском доме Эви с мощными фасадными колоннами властвует тьма. Я ощупью пробираюсь в столовую, иду наугад вперед от двери и упираюсь в стол. У меня под ногами восточный ковер. На столе - кружевная скатерть. Я чиркаю спичкой о стенку коробка. Я зажигаю одну из свечей в большом серебряном канделябре. Я чувствую себя героиней средневекового романа. Я зажигаю остальные четыре свечи и беру канделябр в руки. Он очень тяжелый. На мне все тот же шелковый пеньюар со страусовыми перьями. Я, призрак умершей красивой девушки, с серебряной штуковиной со свечами иду по длинной винтовой лестнице мимо картин, написанных маслом, на второй этаж дома Эви. Войдя в спальню Эви, красивая девушка-привидение в шелковом пеньюаре, освещенном сиянием свечей, открывает шкафы, наполненные ее же одеждами, безбожно растянутыми и приведенными в негодность этим гигантским средоточием зла - Эви Коттрелл. Мои бедные измученные платья и свитера, и платья и слаксы, и платья и джинсы, и костюмы и туфли, и платья - почти все они изуродованы и изменены до неузнаваемости. Они умоляют меня прекратить их страдания. Фотограф в моей голове кричит: Покажи мне гнев. Вспышка. Покажи мне месть. Вспышка. Покажи мне полностью оправданное возмездие. Вспышка. Безжизненный призрак, безнадежное, абсолютное ничто - иначе меня теперь не назовешь, - я подношу канделябр к своим искалеченным одеждам. И… Вспышка. Передо мной разгорается настоящий ад. Ад в излюбленном гротескном стиле Эви. Все полыхает. Потрясающе! Я хватаю с кровати одеяло - пуховое, выполненное под старину, подношу его к огню, и оно мгновенно занимается. Занавески, зеленые бархатные портьеры мисс Эви, вскоре воспламеняются и они. Абажур лампы тоже горит. Черт! Огонь подбирается и ко мне. Вот уже тлеют страусовые перья на моем пеньюаре. Я поспешно хлопаю по ним первой уцелевшей тряпкой, которая попадается мне под руку, и выхожу из спальни Эви, превратившейся в чудесную преисподнюю, в коридор второго этажа. На этом этаже десять других спален, к каждой из них примыкает ванная. Я вхожу во все ванные. Как здорово горят полотенца. Как великолепен ад в ванной комнате! Вот "Шанель № 5". Духи вспыхивают. Пылают картины, написанные маслом, с изображенными на них скаковыми лошадьми и мертвыми фазанами. И восточные ковры. Безвкусные композиции из сушеных цветов на столах в считанные секунды превращаются в миниатюрные геенны. Красота! Кукла Эви по имени Катти Кэти тает на глазах. Потом воспламеняется коллекция чучел животных Эви, купленных ею во время карнавалов. Их зовут Кути, Пучи, Пам-Пам, мистер Баните, Чучи, Пу-Пу и Ринджер - все они подвергаются массовому сожжению. Здорово! Незабываемо! Я вбегаю в одну из ванных и хватаю нечто, еще не объятое огнем. Бутылочку валиума. Я спускаюсь вниз по винтовой лестнице. Ворвавшись в дом с намерением убить меня, Манус оставил открытой парадную дверь. Поэтому сейчас огненный ад, оставшийся позади меня на втором этаже, притягивает к себе холодный поток уличного воздуха. Этот поток плывет вверх, обтекая меня со всех сторон, задувая мои свечи. Теперь свет излучает только зажженное мной пекло. Оно дышит мне в спину и улыбается. У меня такое чувство, что я только что получила огромную награду за какое-то грандиозное достижение. Что я стала "Мисс Америкой". Я спускаюсь вниз. Ко мне приковано всеобщее внимание, и это безумно меня радует. Манус хныкает за дверью ниши для верхней одежды. Он чувствует запах дыма. - Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста, не дай мне умереть… Можно подумать, меня еще волнует его судьба. Манус хотел, чтобы его кремировали. Я пишу в блокноте на столике с телефоном: через минуту я открою дверь, но винтовка все еще у меня в руках. а сейчас я дам тебе валиум, просуну под дверь, съешь его. если не сделаешь этого, я тебя убью. Я вталкиваю записку в щель под дверью ниши. Я посвящаю Мануса в свои планы. Мы выйдем из дома и направимся к его машине. Теперь мой бывший жених должен выполнять все, что бы я ему ни приказала. Если он ослушается, я расскажу полиции, что этот тип ворвался в дом, в котором я спала, поджег его и похитил меня при помощи винтовки. Я сообщу и о грязном любовном романчике, завязавшемся между ним и Эви. Любовном! Когда я применяю это слово, описывая связь этих двоих, мне кажется, что у меня во рту ушная сера - до того делается гадостно. Я ударяю прикладом винтовки по другой двери ниши. Раздается звук выстрела. Какой-нибудь дюйм - и я распрощалась бы с жизнью. В таком случае выпустить Мануса из ниши было бы некому. Его сожрало бы пламя. Манус надсадно кричит: - Да! Я готов выполнить все, что бы ты мне ни приказала. Только, пожалуйста, не оставляй меня на растерзание огню и не стреляй в меня! Открой дверь! Я высыпаю на пол несколько таблеток валиума и ногой просовываю их в отверстие под дверью ниши. Потом открываю ее, держа перед собой винтовку, и отступаю назад. Воздух все гуще наполняется сизым дымом. Манус, пошатываясь, вываливается из ниши. Его божественные голубые глаза выпучены, руки вскинуты вверх. Я приставляю ствол винтовки к его спине и подталкиваю его к выходу. Мы идем к машине. |