Онлайн книга «Нарушая все запреты»
Тянется уже к своей голове, ведет по волнистым волосам… – Эхххх… – протягивает, прожигая взглядом щеки, губы, глаза… – Мстишь за то, что не подошел? Спрашивает, прищурившись… Наверное, попадает в цель, пусть сама Полина до этого не додумалась бы, а теперь фыркает… Смотрит в сторону, чуть краснеет… И чуть улыбается… Неожиданно даже для себя. Держится из последних сил – закусывает уголки губ, чтобы не палиться… Но это сложно. Душевный улавливает, изворачивается, заглядывает снова в лицо… – Давай-давай, улыбнись для меня… И опять: скажи что-то такое Марик, улыбку в жизни не получил бы, а этот… – Господи, чего же ты хочешь от меня-то? Вот приставучий!!! Полине чертовски важно сохранить лицо. И по-особенному тепло из-за осознания: он дает это сделать. Его душу наверное греет её улыбка. Её – его реакция. Он сам смотрит и улыбается… Потом моргает, вырастает и выравнивается, протягивает руку: – Я – Гаврила. Представляется, повергая в новый шок. В голове Полины мелькает «ну и имечко»… А потом она внимательней смотрит, и осознает, что ему идет… Он простой и прямолинейный. Такой же, как имя. И редкий. Определенно редкий. Во всяком случае, она таких в жизни не встречала. Наглых и теплых. Она себя дурищей-болонкой чувствует, которая тает от силы, исходящей от большой пушистой овчарки. Стоит, как вкопанная, уши подняты… Приятно его внимание. Приятно рядом быть… – Ну и откуда ты такой, Гаврила… Это не особо-то вопрос. Поля просто взглядом проходится по парню опять, убеждаясь в том, что сразу определила. Он одет не богато, но выглядит хорошо. Не прячет под дорогой одеждой и стоящими состояние часами свою никчемность. Он сам по себе чем-то является. Манящим очень. Неожиданным. – Из Любичей. Слышала когда-то? – таким же, как его ответы и брошенные следом вопросы. Конечно, она не слышала. Просто зависла, пытаясь разобраться, он так над ней потешается или действительно… Поняла, что действительно… Не сдержалась от нервного смешка. Просто потому, что в жизни не предположила бы возможность подобного диалога. – Нет, конечно, – впервые ответила на его вопрос прямо. Он это отметил, сам заулыбался шире. Будто взглядом ещё потеплел. А Поле пришлось бороться с собой и внезапным желанием – прикоснуться к нему. Вот просто взять и положить ладонь на плечо… – Ничего, покажу тебе как-то… Очень красиво у нас, только петухи по расписанию – в пять утра. Но это не смертельно. Они проорались – а ты перевернулась и дальше спишь… А так... Воздух... Речка... Молочко из-под коровки... Поля в жизни не была в деревне. В жизни с петухами не просыпалась. А тут… Почему-то представила. Почему-то понравилось. Почему-то возникло желание записать в заметках «Любичи», чтобы потом загуглить, забудет ведь… – Гаврила из Любичей… Забавно… Она протянула задумчиво, снова скользя взглядом по парню. Встретилась с глазами, сглотнула… – Полина. Только сейчас вложив свою ладонь в его руку. Большую, теплую, сухую… Приятную… Но он не злоупотребляет. Сжимает легонько, щекочет ладошку подушечками пальцев, переворачивает быстро, склоняется, клюет в центр губами, сжимает в кулак. Мол, держи подарок… И она, как дура, не раскрывает тут же… Радует его. По глазам видно, радует… – Красивая Полина… – а он её, произнося с чувством. – Такая красивая… – Давая почувствовать себя совсем лохушкой. Он давно заработал на пересчет зубов. Ей давно пора домой. Но они почему-то стоят и смотрят друг на друга… – Что тебе сказали наши парни? – в ответ на Полин вопрос Гаврила просто пожимает плечами. Мол, ерунда, не парься… А ей сложно не париться. Она внезапно волнуется. Сжимает кулак, держит поцелуй так, чтобы он не видел, вроде бы просто сложив руки на груди. – Меня сложно испугать, Полин… Гаврила не кичится, Полине не хочется скривиться. Наверное, раз он говорит – то действительно сложно. Только теперь интересно – по какой причине. – Почему тогда не поднялся… Или не так уж хотел? – но она задает другой вопрос. Тот, что мучил весь вечер. Её задело то, что он так легко успокоился, а она всё никак не могла найти себе места. Полина к такому не привыкла. Если уж быть болонкой – важно знать, что своему волку ты нужна. А этот… – Не волнуйся, Полина, я за тебя обязательно когда-то не одну морду разобью, обещаю… Просто так бы мы не познакомились. А мне же важно… – Зачем тебе со мной знакомиться? – его слова действуют на Полину так, как не действовали ничьи и никогда. Не отскакивают теннисными мячиками от равнодушной оболочки души, а проникают внутрь, доставляя дискомфорт и удовольствие. Она не заметила раньше, а даже пульс частый-частый. И ответ важный-важный… – Ты – моя. Сразу понял. Будоражит так, что в грудной клетке даже больно. А Поле нужно сохранить лицо. Она фыркает и снова отворачивается. Но в то же время сжимает кулачок сильнее… – Я ничья… Отвечает после паузы, смотря в глаза с вызовом. Ей не нравится, когда несут такую чушь. Пока она может быть свободной – она ею будет. Свобода – чуть ли не самое важное, что могут дать деньги. – Была ничья. Увиделись – моей стала… Но Гаврилу вообще не сбить. И в наглости не обвинить. Он снова говорит ласково. Будто ребенку объясняет. Глупому, упрямому, любимому… Но невозможно ведь полюбить с первого взгляда? Только что они чувствуют? Ей плохо и хорошо. Оторваться невозможно. А ему? – Я уезжаю… – сказать сложно, но необходимо просто, Полина это знает. Всем лучше будет, если вот сейчас разойдутся и никогда не встретятся. – Я тебя в такси посажу… Гаврила достает из своего кармана телефон, чтобы вызвать, но Поле из-за этого только горше. Он не представляет даже, кого пытается взять нахрапом… – Не надо. За мной водитель заедет… Её слова заставляют замереть на секунду, потом он снова смотрит в девичье лицо. По-новому и с новым интересом… – Дай телефон свой. Приказывает, хотя Поле казалось, сейчас всё поймет, развернется и уйдет… С одной стороны, она рада, что он удивил. С другой… Она в жизни не даст телефон. У них без шансов. Так зачем тянуть? – Нет, – отказывает, мотая головой. В лицо не смотрит. Не хочет видеть ни сожаления, ни разочарования. – Всё равно получу… Но никак не ожидает вот такой ответ получить. Помимо воли впивается глазами в лицо. Видит, что Гаврила серьезный уже. Смотрит так, что не фыркнешь, не засмеешься, на слабо не возьмешь. |