Онлайн книга «Вампиры»
|
– Ваше Святейшество! – обратился помощник, и голос его был полон отчаяния и почти детской наивной обиды. – Этот тип, Ворон, просто катастрофа! – Поведайте же, – предложил Человек. – Ваше Святейшество, он прибыл пьяным, кричал, гадко себя вел и сквернословил, оскорблял всех, кого видел. Он называл братьев евнухами, а сестер пингвинами. Он пытался драться с охранником у приватного входа. – И подрался? – Нет, Ваше Святейшество. Я вмешался, – со вздохом поведал помощник. – Ваше Святейшество, простите меня, но я едва не пожалел об этом. Наглецу бы пошла на пользу хорошая взбучка от швейцарца. – Мы полагаем, что инструкции были предельно ясными? – Да, Ваше Святейшество. Именно по этой причине я и вмешался. Но мои усилия едва ли были приняты с благодарностью. Мистер Ворон назвал меня… э-э… – Назвал вас как? – Безъяйцевым. – Мой старый друг, я понимаю: для вас это тяжело, – вздохнув, сказал Человек. – Нам очень жаль. – Ваше Святейшество, я нисколько не жалуюсь, я всего лишь… Помощник запнулся и продолжил с улыбкой: – Похоже, я все-таки жалуюсь. Простите меня, Ваше Святейшество. – Не за что. – Ваше Святейшество, спасибо. – Мы слышали, он ранен. – Да, Ваше Святейшество. Все его правое плечо в бинтах. Но он все равно не позволил нашим докторам осмотреть его. Помощник запнулся, взглянул на окно в дальнем конце древнего зала. – Ваше Святейшество, он утверждает, что в порядке. Но он лжет. Мне кажется, движения причиняют ему сильную боль. – Это и в самом деле так, – тихо подтвердил Человек, и, улыбнувшись, с горечью добавил: – Только он мучается и тогда, когда не двигается. Очень мучается. – …Ваше Святейшество, я знаю, что этот мистер Ворон очень важен для… но нам бы очень помогло, если бы… Ваше Святейшество, мы можем узнать, кто он? – Не можете. – Но, Ваше Святейшество, если бы мы только… – Не можете. – Да, Ваше Святейшество, – еще раз вздохнув, подтвердил помощник. Это был глубокий вздох облегчения. Раз уж нет, то и ответственности нет. – Все готово, – сообщил он. – Стол накрыт. Как и пожелали Ваше Святейшество, подаваться будет американская еда. – Спасибо. Вы выказали чрезвычайное тщание. – Ваше Святейшество, благодарю, – произнес помощник и глянул на часы. – Этот человек, Ворон, в обеденном зале уже пятнадцать минут. Он уже пьян. Возможно, лучше будет встретиться с ним в другое время. – Лучшего времени не будет, – сказал Человек. В его голосе прозвучало столько скорби и горечи, что помощник, к своему удивлению, не смог вымолвить и слова. Он приблизился, поцеловал кольцо, пошел прочь – но остановился у двери. Человек понял, что его помощник – в крайней степени отчаяния и растерянности. – Пожалуйста, Ваше Святейшество, осторожней с мистером Вороном. В его душе много гнева. И… он ведь ненавидит вас. Человек подождал, пока останется один, затем встал и, мягко ступая, прошел к боковому входу, но заколебался перед тем, как открыть дверь личной столовой. – Да, конечно. С чего бы нет? – пробормотал под нос. С тем он и вошел. Широкий сводчатый потолок. Гобелены. Ковер, которому три века. Длинный узкий стол, у каждого края – по тяжелому деревянному креслу. В дальнем сидел Джек Ворон, с ногой на подлокотнике, с бокалом вина в одной руке и сигаретой – в другой. Человек ответил кивком на приветствия слуг – пара у каждой стены, спокойных и незаметных, без малого сливающихся с интерьером – и молча прошел к середине зала. – А, вот и он наконец, – буркнул Ворон, медленно, тяжело встал и пошел навстречу вошедшему. Человек подождал, пока Ворон приблизится, затем произнес: – Джек, я рад снова видеть тебя. И протянул руку с кольцом. Ворон посмотрел на кольцо в очевидном замешательстве, потом улыбнулся, сунул сигарету в рот, переместил бокал из правой руки в левую, пожал руку с кольцом и сквозь облако сигаретного дыма осведомился: – А ты как, черт возьми? Несмотря на неоднократно повторенный и разъясненный приказ, слуги чуть сдержались. Человек и не дрогнул, спокойно встретил взгляд Ворона и улыбнулся. – Джек, мы – неплохо. Но, как мы видим, ты ранен? Он указал на толстый слой бинтов под брезентовой курткой Джека. Тот рассеянно махнул рукой. – А-а, священник, учитывая обстоятельства, это сущие мелочи. Все остальные, кроме Кота и меня, трупы. Все. Команда мертва. Ее больше нет. – Да, Джек. Мы знаем. Они несколько секунд глядели друг другу в глаза. Ворон вдруг отвернулся, стряхнул пепел на ковер и взялся за графин с вином. – Все умерли. Всех убили, – сообщил Ворон и долил себе вина. Затем он шлепнулся назад, в кресло, и обиженно осведомился: – Ну, и как прошла ваша рабочая неделя? Дальше – больше. Слова и тон делались все оскорбительней и презрительней. Он обращался к Человеку: «Ваше Ослейшество». Он гасил сигареты о ближайшее, что оказывалось под рукой: о тарелки, бокалы, столешницу. Он был развязным и шумным, злым, непристойным – и отвратительным. Человек мало говорил, но его скорбное молчание, казалось, облаком висело у его края стола. Человек все больше боялся того, что слуги, впавшие от изумления в почти коматозное состояние, могут не выдержать, и встреча закончится насилием. Он обвел их взглядом и приказал: – Вы все – покиньте нас! Они отреагировали не сразу, но в конце концов вышли – с каменными лицами, медленно, нехотя. Луиджи остановился у двери и оглянулся. – Мы позовем вас, если понадобится. Луиджи по-прежнему стоял и смотрел. – Мой старый друг, все будет в порядке, – тихо заверил Человек. И тогда остался наедине с Вороном. – Вот это другое дело, – хихикнул тот. – Сейчас можно и по-хорошему тяпнуть. Он схватил кресло у стены, подвинул, чтобы поставить рядом с Человеком, но закачался и чуть не упал. И было нелегко таскать тяжелое кресло одной правой. И оттого в Вороне проснулось что-то, помимо ярости и злости – что-то глубже. И хуже. Он наконец подвинул кресло к Человеку, плюхнулся на сиденье и понял, что остался почти без вина. Он тоскливо посмотрел на почти пустой графин у себя на коленях. – Джек, у нас есть еще, – по-прежнему спокойно и негромко сообщил Человек и потянулся к графину рядом со своей тарелкой. |