Книга Уплыть за закат. Жизнь и любови Морин Джонсон. Мемуары одной беспутной леди, страница 105 – Роберт Хайнлайн

– Нет. За инцест. За употребление наркотиков. За хранение наркотиков. За побег из-под опеки одного из родителей, Брайана Смита, Даллас, штат Техас. – Перечисляя весь набор для суда по делам несовершеннолетних, я внимательно наблюдала за Брайаном. Он и глазом не моргнул, когда я сказала «инцест», – стало быть, для него это не новость. Он вообще не реагировал, пока я не назвала его фамилию.

– Что-о? У газетчиков будет праздник!

– Да, думаю, в Далласе об этом напишут и «Ньюс», и «Таймс Гералд». Не знаю, как насчет «Канзас-Сити стар», – инцест не совсем в их стиле. Особенно когда сестра вступает в инцест сразу с двумя братьями – Огюстом и Дональдом.

– Морин, что ты такое говоришь?

– Брайан, я на пределе. Присцилла двадцать минут назад сбила меня с ног, а Дональд пытался выломать входную дверь. Если ты не прилетишь первым же ракетопланом, я вызову полицию и предъявлю свои обвинения. Хватит, чтобы подержать их под замком какое-то время, пока я не закрою дом и не уберусь из города. Никаких полумер, Брайан. Ответь мне прямо сейчас.

На экране рядом с Брайаном возникла Мэриэн.

– Мать, нельзя же так с Гасом! Он ничего не делал. Он дал мне честное слово!

– Мои говорят по-другому, Мэриэн. Если не хочешь, чтобы они показывали на суде под присягой, пусть Брайан их забирает.

– Это твои дети.

– И Брайана тоже, и состоят под его опекой. Шесть лет назад, когда я оставляла их у вас, они были хорошие, вежливые, послушные дети, не больше подвергнутые дурному влиянию, чем другие ребята. Теперь они стали буйными, грубыми, совершенно неуправляемыми. Говори же, Брайан, – вздохнула я. – Как ты решил?

– Сегодня я не могу лететь в Канзас-Сити.

– Прекрасно, я вызываю полицию, и пусть их арестуют. А я под присягой объявлю, в чем их обвиняю.

– Подожди!

– Не могу, Брайан. Пока что их сдерживает патруль – частная служба, охраняющая наш квартал. Но на ночь я их тут не оставлю: она выше меня, а он вдвое выше. До свидания, я звоню в полицию.

– Погоди! Я же не знаю, когда смогу попасть на корабль.

– А ты найми его – ты достаточно богат! Когда тебя ждать?

– Ну… часа через три.

– Значит, в шесть двадцать по нашему времени. В шесть тридцать я звоню в полицию.

Брайан приехал в шесть тридцать пять, но загодя позвонил мне с ракетодрома. Я ждала его в гостиной с обоими детьми… и с сержантом Риком из патруля «Аргус», и с миссис Барнс, диспетчером патруля и по совместительству охранницей. Компания у нас была не из приятных: охранникам пришлось продемонстрировать, что они сильнее подростков и никаких глупостей не потерпят.

Брайан тоже позаботился об охране: с ним прибыли двое мужчин и две женщины, одна пара – из Далласа, другая – из Канзас-Сити. Это было не совсем законно, но никто, а тем более я, не спорили о мелочах.

Я посмотрела, как за ними закрылась дверь, ушла наверх и плакала, пока не уснула.

Провал! Полный и окончательный провал! Я не знала, что еще могла сделать, но отныне мне никогда не избавиться от тяжкого груза вины.

Все ли я сделала, что могла?

Только с открытием бегущей дороги Кливленд – Цинциннати до Джорджа Стронга дошло, что мои пророчества – дело верное. Я всегда тщательно скрывала источник своего ясновидения, чувствуя, что правду Джорджу вынести будет труднее, чем мое умолчание. И я отшучивалась: смотрю, мол, в свой надтреснутый хрустальный шар; держу небольшую машину времени в подвале рядом с доской уиджи ^[158]; меня посещает дух вождя Раздвоенный Язык; гадаю на заварке, только чай должен быть непременно сорта «Черный дракон», у «Липтонского апельсинового» не та вибрация. Джордж, добрая душа, улыбался моему вранью и в конце концов перестал спрашивать, как я это делаю, а просто рассматривал содержимое каждого конверта как надежный прогноз – такими мои прогнозы и были.

Но открытие дороги Кливленд – Цинциннати он никак не мог переварить. Мы с ним вместе присутствовали при этом событии, сидели на главной трибуне и видели, как губернатор Огайо перерезал ленточку. На наших местах можно было свободно говорить о чем угодно; речи из громкоговорителей все заглушали.

– Джордж, сколько недвижимости по обеим сторонам дороги принадлежит «Гарриману и Стронгу»?

– Да порядочно. Хотя какой-то спекулянт обскакал нас и отхватил себе лучшие с коммерческой точки зрения участки. Однако «Гарриман индастриз» вложила солидный капитал в экраны Дугласа – Мартин, да ты и сама знаешь: ты была на том заседании и сама за это голосовала.

– Да, хотя мое предложение вложить капитал в три раза больше забаллотировали.

– Уж слишком рискованно, Морин, – покачал головой Джордж. – Деньги делают, рискуя деньгами… но не наобум. Мне и так стоит больших трудов удерживать Делоса от авантюр, не подавай ему дурного примера.

– Но ведь я была права, Джордж. Хочешь знать, сколько бы мы заработали, если бы приняли мое предложение?

– Морин, что толку считать неполученные барыши. Бывает, что и правильно угадаешь. Но это не значит, что метод догадок верен – ведь угадываешь далеко не всегда.

– Но я-то не угадываю, Джордж, – я знаю. Ты вскрыл уже несколько конвертов. Ошиблась ли я хоть раз?

– Это противоречит здравому смыслу, – вздохнул Джордж.

– Джордж, твое неверие в меня стоит «Гарриману и Стронгу» и «Гарриман индастриз» денег, и больших денег. Ну да ладно. Говоришь, какой-то спекулянт увел у вас лучшие земли?

– Да. Должно быть, ему удалось заполучить планы до того, как их обнародовали.

– Это не спекулянт, Джордж, а провидец – то есть я. Видя, что вы недостаточно быстро раскачиваетесь, я заключила как можно больше опционов, вложив в них все свои свободные деньги и все наличные, которые сумела получить под залог прочих капиталов. – Джордж огорчился, и я поспешно добавила: – Передаю все права тебе, Джордж. Но не даром – ты сам решишь, сколько мне выделить, когда наша собственность начнет окупаться.

– Нет, Морин, так нечестно. Ты верила в дело и была первой – все доходы твои.

– Ты не слушаешь меня, Джордж. Мне не на что купить эти земли – я все до последнего цента вложила в опционы, а будь у меня еще миллион, я бы заключила еще больше сделок, и на более длительные сроки. Я только надеюсь, что в следующий раз ты меня послушаешь. Уж очень обидно, когда я говорю тебе, что с неба скоро польется суп, а ты приходишь с чайной ложкой вместо ведра. Говорить тебе о следующем случае, который нам представится? Или пойти к мистеру Гарриману и попытаться убедить его, что я настоящая провидица?

– Скажи лучше мне, – вздохнул он. – Если захочешь.