Онлайн книга «Уплыть за закат. Жизнь и любови Морин Джонсон. Мемуары одной беспутной леди»
|
– Но мне не нужно столько! – Остановимся на этой цифре, миледи, и посмотрим, что получится. Если у тебя к концу месяца будут оставаться деньги, прячь их в чулок. В конце года купишь мне яхту. – Да, сэр. Какого цвета? – Сделаешь мне сюрприз. И я откладывала пенни, пятаки и десятицентовики, копила «яичные деньги» и при этом ни разу никому не задолжала, даже бакалейщику. И хорошо – ведь Брайан завел свое дело раньше, чем предполагал. Его хозяин, мистер Фонс, после двух лет работы сделал Брайана младшим компаньоном, а в 1904 году – помощником управляющего. Полгода спустя после нашего переезда в чудесный новый дом мистер Фонс решил удалиться от дел и предложил Брайану выкупить у него его долю. Это был один из немногих случаев, когда я видела своего мужа в замешательстве. Обычно он принимал решения быстро, с хладнокровием пароходного шулера, но на сей раз впал в рассеянность: дважды положил сахар в кофе, а потом забыл его выпить. Наконец он сказал: – Мо, мне надо посоветоваться с тобой об одном деле. – Но я ничего не понимаю в делах, Брайни. – Слушай, любовь моя. Я бы не стал забивать тебе голову. Deus volent [73], больше мне этого делать не придется. Но вопрос касается тебя, наших троих ребят и того, который заставил тебя снова надеть свободное платье. – И Брайан подробно рассказал мне о предложении мистера Фонса. Я обдумала вопрос как следует и спросила: – Значит, ты должен будешь каждый месяц выплачивать мистеру Фонсу «ренту», как ты ее называешь? – Да, если доход фирмы превысит среднюю цифру за последние годы, сумма выплаты увеличивается. – А если доход будет ниже? Сумма уменьшается? – Она не должна быть ниже назначенной ренты. – Даже если фирма будет терпеть убытки? – Даже и тогда. Это входит в договор. – Брайни, что он, собственно, тебе продает? Ты обязуешься содержать его до бесконечности… – Нет, только двенадцать лет – столько он рассчитывает прожить. – А если он умрет, все кончится? Хм… А известно ли ему, что фамилия моей двоюродной бабушки – Борджиа? – Нет, его смертью дело не кончится, так что не сверкай так глазами. В случае смерти рента выплачивается его наследникам. – Ну хорошо. Ты будешь содержать его двенадцать лет. Что ты будешь иметь сам? – Ну… я получаю действующий бизнес. С картотеками, с досье, а главное – с именем. Получаю право пользоваться вывеской «Фонс и Смит, консультации по горному делу». – А еще? – поторопила я. – Контору с мебелью и аренду. Контору ты видела. Да, видела. Она находилась на западной окраине города, напротив «Интернешнл харвестер». Во время весеннего паводка 1903 года, когда Миссури снова повернула вспять и попыталась подняться вверх по Кау до Лоуренса, Брайни пришлось переправляться в свою контору на лодке. Я спрашивала себя, почему горная фирма помещается именно там – никаких шахт в западной котловине не было, одна непролазная грязь до самого Китая. Да тяжелый смрад от скотопригонных дворов. – Брайни, а почему она у вас помещается именно там? – Аренда дешевая. Такая же контора на Уолнат или Мэйн, даже на Пятнадцатой, обошлась бы нам вчетверо дороже. Договор об аренде, разумеется, переходит ко мне. Я подумала еще немного. – А часто ли мистер Фонс ездил по делам фирмы? – Раньше или в последнее время? Когда я поступил к нему на службу, и он, и мистер Дэвис ездили на полевые изыскания, а я оставался в конторе. Потом он и меня научил вести обследования – перед тем как мистер Дэвис ушел на покой. Потом… – Прошу прощения. Я хотела узнать, много ли ездил мистер Фонс за последний год. – Да он уж года два не ездит на полевые обследования. Пару раз выезжал по финансовым делам. Два раза в Сент-Луи и один в Чикаго. – А туда, где нужны болотные сапоги, выезжаешь ты? – Можно и так сказать. – Ты сам так говоришь. Дорогой, тебе очень хочется завести свое дело, да? – Ты же знаешь, что да. Просто возможность подвернулась раньше, чем я рассчитывал. – Ты вправду хочешь услышать мое мнение? Или я просто помогаю тебе, в качестве резонатора, прийти к собственному выводу? Он расплылся в улыбке, которую я так любила: – Пожалуй, и то и другое. Решать буду я. Но вправду хочу услышать, что ты скажешь, – как если бы решение зависело только от тебя. – Прекрасно, сэр. Но мне нужно больше информации. Я не знаю, сколько ты получаешь жалованья, – и знать не хочу: жене не подобает спрашивать об этом мужа. Скажи мне только – эта рента больше или меньше твоего жалованья? – А? Больше. Намного больше. Даже с учетом премий, которые я получал за некоторые сделки. – Все ясно, Брайни. Высказываю свой совет в повелительном наклонении: откажись от его предложения. Завтра же скажи ему об этом. И одновременно попроси прибавки. Попроси его – нет, просто скажи, что твое жалованье должно равняться той ренте, которую он рассчитывал выдоить из фирмы. Брайни опешил, потом рассмеялся: – С ним случится удар. – Все может быть. Во всяком случае, он рассердится. Будь к этому готов и не давай ему разозлить себя. Просто скажи ему спокойно, что справедливость есть справедливость. Последние два года всю тяжелую и грязную работу делал ты. Если фирма способна платить Фонсу такую высокую ренту ни за что, то, уж конечно, может заплатить тебе столько же за твои усердные труды. Верно? – Верно-то верно. Но мистеру Фонсу это не понравится. – Еще бы ему понравилось. Он хочет тебя захомутать, и его, понятно, не устроит, если ты захочешь проделать с ним то же самое. Брайни, отец учил меня, как проверить, честную ли сделку тебе предлагают: поменяй стороны местами и посмотри – по-прежнему ли она честная. Метод зеркального отражения. Скажи это мистеру Фонсу. – Скажу, когда он слезет со стенки. Мо, он не станет мне столько платить. Может, лучше сразу уволиться? – Не думаю, Брайни. Если ты просто уйдешь, он повсюду раструбит о твоем нелояльном поведении – скажет, что взял тебя зеленым юнцом, всему тебя научил… – В этом есть доля правды. Когда он брал меня, я понимал кое-что в добыче свинца, цинка и угля – работал на их месторождениях летом во время учебы. А о драгоценных металлах знал только из книг. Так что у него я многому научился. – Поэтому увольняться тебе не нужно. Ты только просишь, чтобы тебе платили столько, сколько причитается. А сколько тебе причитается, ясно из его предложения. Справедливость есть справедливость. Пусть себе уходит на покой и платит тебе за руководство фирмой столько же, сколько сам рассчитывает получать. |