Онлайн книга «Успех или борода»
|
Но сейчас веселье получилось иного свойства. Потому что сейчас никто не старался вести себя идеально, не притворялся ради других. Каждый оставался собой, мы радовались компании друг друга и тому, что наша семья растет – Дрю, Джесс, а теперь, надеюсь, и Сиенна. Мне мучительно хотелось остановить это мгновение навсегда. Но тут же – как всегда, если дела шли не просто нормально, а хорошо, – я подумал, что не заслуживаю права на веселье вместе со всеми. * * * – Признаться, я надеялась, ты все же отвезешь меня на Поле Ястреба или в любовное гнездышко Джесс и Дуэйна, – со вздохом пожаловалась Сиенна, когда мы свернули на галечную дорогу вокруг Бандитского озера. При этих словах я не удержался от улыбки: – Могу повернуть обратно. Сиенна снова вздохнула: – Не надо, у меня завтра ранний рейс. В аэропорту нужно быть к четырем утра. – А куда ты улетаешь? – Я знал о ее поездке из разговоров на съемочной площадке. – У меня встреча в Лос-Анджелесе по поводу сценария, который я недавно закончила. Студия уже начала кастинг. Я только туда и обратно, в воскресенье ночью уже вернусь… – Она нахмурилась, глядя на показавшийся впереди дом Хэнка: – Ты будешь мне звонить? Жалобная нотка в ее голосе вызвала во мне желание обнять Сиенну и заверить свое согласие медленными, долгими поцелуями. Проблема заключалась в том, что, если я прижму ее к себе, поцелуями дело не ограничится. Я захочу распробовать ее бедра и груди, и речь уже не о курице «моджо». – Конечно, – сразу улыбнулся я и подал мобильный: – Напиши мне свой номер. Пока я обходил пикап, Сиенна набрала и сохранила в телефоне свой номер. Когда я открыл дверцу, она приняла предложенную руку и позволила помочь ей спуститься, переплетя наши пальцы и держа мой телефон. – Нужно освещение получше, – рассеянно сказала она, хмурясь из-за начинавшихся сумерек. – Иди сюда, на крыльцо! Она потянула меня за собой, поднимаясь по ступенькам и явно что-то задумав. Я не возражал, плотоядно любуясь ее ногами и задом. Каждое покачивание юбки напоминало, что гольфы доходят только до середины бедер, и я всякий раз вспоминал ее атласную кожу. Когда мы взошли на крыльцо и Сиенна включила лампу, я уже забыл, что мой мобильный у нее. Сиенна повернулась ко мне и собралась что-то сказать, но я успел первым, поймав зубами ее нижнюю губку. Дыхание у нее оборвалось. Глаза расширились. Тело напряглось. Мне понравилось, что я ее удивил: это так и чувствовалось. Я лизнул ее губу и обнял Сиенну за талию, взявшись пятерней за зад. Мне нужен был ее вкус на языке и мягкость плоти под моими пальцами. Я не собирался задирать ей юбку на крыльце, но я мог показать, как сильно мне этого хочется. Сиенна застонала, опустив длинные ресницы, и прильнула ко мне. Кончик ее языка встретился с моим у самых губ, приглашая меня внутрь. Она выгнулась, вытянулась, прижалась роскошными грудями ко мне, а круглой задницей – к моей ладони. Везде, где соприкасались наши тела, загорался воображаемый огонь. Жар сменялся холодом, по спине и ногам пробегала дрожь, отчего бедра двигались сами, подчиняясь инстинктивному ритму. Оторвавшись от моего рта, Сиенна, задыхаясь, проговорила: – Джетро, это очень плохая идея… Я уже хотел спросить, хочет ли она, чтобы я прекратил, когда Сиенна запустила пальцы мне в волосы и притянула к своей шее: – Не останавливайся! Такие противоречивые призывы заставили меня улыбнуться в ее кожу. Может, зря я начал целоваться на крыльце дома Хэнка Уэллера, где нас может заметить любой праздношатающийся (каковых не оказалось) или ее телохранители (что вероятнее)? Но я не хотел ее отпускать. – Я хочу потрогать, насколько ты горячая. – Я покрывал мелкими поцелуями ее шею под подбородком, перечисляя, что я хочу, но пока не могу сделать. – Завести пальцы внутрь… – Черт возьми, как же я люблю твой акцент, – выдохнула Сиенна. Получилось что-то вроде чертвозьмикакжеялюблютвойакцент. – Скажи что-нибудь еще! – Что ты хочешь, чтобы я сказал? – Что угодно! Такое, что тебя возбуждает. – А что возбуждает тебя? – Наверное, все, что возбуждает тебя, возбуждает и меня. – Отлично. Я хочу оставить здесь засосы, – я накрыл ее грудь ладонью и принялся перебирать пальцами, медленно вырисовывая круги вокруг ее соска. Мне хотелось кусать ее нежную кожу и смягчать жжение языком. – Я хочу чувствовать тебя подо мной, задыхающуюся, стонущую… Я продолжал целовать ее в шею, оттянув пальцами край блузки, чтобы обнажить плечо, когда услышал тихий щелчок. Я замер, напрягшись, и новый, иной адреналин, отрезвляющий и заставивший внутренне собраться, толчками пошел по жилам. Я вскинул голову, ища источник звука, готовый разбить и фотоаппараты, и головы любых притаившихся в кустах вуайеристов, однако никого постороннего не увидел. На крыльце мы были вдвоем. Сиенна наблюдала за мной со смягчившимся, блаженным и невероятно счастливым лицом, отставив руку в сторону. Телефон был повернут к нам, включенный в режим фотографирования. Чуть ли не через минуту я дотумкал, что Сиенна засняла нас на мой мобильник. – Что ты де… – Смотри, какая у тебя теперь моя аватарка на телефоне, – прикусив нижнюю губку, она озорно улыбнулась, показав мне экран. Фотография поймала нас в пикантный момент: Сиенна, с запрокинутой головой, с обнаженной шеей и плечом, выглядела очень соблазнительно. Она жарко зашептала: – И каждый раз, когда я буду звонить… Я покачал головой, и радуясь, и не одобряя ее затею: – Какая ты скверная! – Если я такая скверная, почему ты улыбаешься, рейнджер? Я сорвал еще поцелуй, втираясь в нее бедрами, потому что чувствовал – ей нравится. Дождавшись, когда ее тело натянется в ожидании, как струна, я отступил и выхватил у нее телефон. Попятившись, я засмотрелся, как тяжело ходит ее грудь от глубоких вздохов, а глаза затуманены желанием и страстью. Широко улыбаясь, я оставил Сиенну на крыльце, сказав на ходу: – Потому что ты еще и очень, очень хорошая. * * * Я столкнулся с проблемой. Вечером в воскресенье пришло уведомление от сотового оператора, что лимит текстовых сообщений на месяц почти исчерпан. Я заподозрил, что дело в семидесяти пяти эсэмэсках, которыми мы с Сиенной обменялись с пятницы. Поэтому я позвонил и перешел на безлимитный тариф. Но проблема заключалась не в этом. Дело в том, что я не любил эсэмэски. По-моему, если у вас есть что сказать и речь не о пустяках, лучше звоните или заезжайте. |