Книга Мой любимый тренер, страница 44 – Диана Рымарь

И так уверенно идет прямо к подъезду моей драгоценной, что меня аж корежит.

Он что, не понял сегодняшнего предупреждения?

Замираю, ожидая, что Инга его попросту не впустит. Он постоит, погундит в домофон, а тут подоспею я с двумя увесистыми аргументами — правым и левым кулаками. Но он оказывается в подъезде в мгновение ока.

Как так?! Она его впустила?

— Геворг Артурович, вы меня слушаете? — пытается привлечь мое внимание адвокат.

Но мне уже не до нюансов с договорами.

— Все завтра, — резко отвечаю и кладу трубку.

Еще несколько секунд просто пялюсь на дверь подъезда, соображая, что только что произошло.

Это такой прикол? Инга шутит надо мной? Вчера Островский ей усиленно строчил сообщения, а сегодня вот так запросто является в гости. Он бесстрашный, что ли? Или бессмертный?

Да, да, я внаглую подглядел, кто вчера писал Инге во время тренировки. Я не виноват — телефон лежал экраном вверх, а я крайне любопытен до всего, что ее касается.

Вчера я спустил все на тормозах, но только потому, что Инга этому козлу так ничего и не ответила. А тут на тебе — с разбега и в гости. Зачем пришел?

Впрочем, не важно зачем. Он о своем приходе пожалеет и сильно.

И Инга пожалеет, если он явился по ее приглашению.

Выхожу из машины и размашистым шагом направляюсь к двери подъезда. Набираю в домофоне номер квартиры Инги.

— Кто там? — слышится ее голос.

— Дед Пихто… — рычу на взводе.

— Жора, ты, что ли? — удивляется она.

На секунду мне кажется — кинет трубку домофона, и все. Сжимаю кулаки, готовый брать дверь подъезда штурмом. Однако почти сразу слышу звук открываемого замка. Захожу в подъезд и спешу на нужный этаж.

— Привет. — Инга распахивает передо мной дверь.

Даже улыбается, плутовка.

— Я думала, ты занят…

Захожу в прихожую и первым делом спрашиваю:

— Где он?

— Кто? — хлопает ресницами она.

А меня этот цирк шапито уже изрядно достал.

Одариваю Ингу злым взглядом и попросту отодвигаю в сторону. Заглядываю на кухню, в спальню, ванную, чувствуя, как адреналин гуляет по венам. Но отчего-то никого не нахожу.

— Жора, что ты делаешь? — пищит она мне в спину.

— Ищу твоего бывшего мужа, а когда найду, ни один пластический хирург ему уже не поможет…

— Что? — охает она и вдруг заявляет: — Ну поищи…

От ее слов градус моего раздражения поднимается до небывалых высот. Ощущаю, как в висках стучит кровь. Оборачиваюсь и спрашиваю с грозным видом:

— Что это значит?

— Что его тут нет! — заявляет она уверенным голосом. — Жор, ты совсем кукушкой тронулся?

Сжимаю челюсти, шумно вздыхаю в тщетных попытках взять в себя в руки. Цежу сквозь зубы:

— Я видел, как этот козел прошмыгнул в подъезд. И ты его пустила. Зачем?

Инга снова хлопает ресницами, изображая полнейшее непонимание.

— Я не впускала, мне в домофон вообще никто не звонил, кроме тебя.

— Но я же видел! — настаиваю на своем.

— Жор, а ты уверен, что это был он? — Левая бровь Инги ползет вверх.

Смотрю в ее зеленые глазищи, кристально честные с виду, и понимаю — я уже ни в чем не уверен. Он или не он? Пару минут назад я готов был поклясться — видел Островского. Но не мог же он испариться, верно? А потом в голову приходит мысль — может, этот придурок вовсе не к Инге шел, а я баран.

Или Инга просто морочит мне голову.

— Жор, подожди, — вдруг говорит она.

Тянется к сумочке и достает какой-то файл.

— Вот, свидетельство о разводе! Пожалуйста, давай закроем вопрос с Виктором.

Закроем, ага… Закроешь тут, когда он круглые сутки перед глазами.

Смотрю то на Ингу, то на бумажку, доказывающую, что их брак официально закончен. И все никак не могу успокоиться.

— Мне не нравится, что он вокруг тебя трется… — заявляю грозно.

— Ты видишь его где-то рядом? — разводит руками она.

Аргумент, с которым не поспоришь, но и он меня не убеждает.

— Как мне при таком раскладе уезжать в командировку? — спрашиваю с прищуром. — Хоть охранника к тебе приставляй, честное слово…

— Только попробуй, — отчего-то начинает злиться Инга.

— А что? — спрашиваю с прищуром.

Она делает шаг назад и смотрит на меня обиженно:

— Жор, а ты вообще мне хоть немного доверяешь?

Ее вопрос меня не на шутку задевает. Доверяю, конечно. Точнее, доверял пять минут назад, пока не увидел, как Островский входил в подъезд.

Видно, я слишком громко думаю, потому что Инга вдруг резко отшатывается от меня и спрашивает дрожащим голосом:

— Если нет доверия, о каких отношениях может идти речь?

При этом смотрит на меня с такой досадой, даже болью, что мне становится не по себе.

— Ты что, так намекаешь на расставание? — стараюсь перевести все в шутку, даже усмехаюсь краями губ.

А она что-то не спешит меня разубеждать. Пристально глядит мне в лицо и молчит.

— Я, вообще-то, пошутил, — резко серьезнею.

Инга наконец отмирает:

— Я не хочу с тобой расставаться, но ты понимаешь, что твое поведение очень обижает? Ты вламываешься в мою квартиру, устраиваешь обыск, обвиняешь меня в том, в чем я и близко не виновата…

В этот момент понимаю, наверное, я малость переборщил.

Шумно вздыхаю, шагаю к Инге:

— Солнце, не обижайся. Я думал, Островский пошел к тебе, и в голове что-то перемкнуло…

Смотрю в ее расстроенное донельзя лицо и уже понять не могу, как я в три секунды мог поверить, что Инга за моей спиной водит какие-то шуры-муры.

— Не надо меня ревновать, — качает она головой. — Я не изменю тебе!

Шагаю к ней вплотную, забираю из ее рук свидетельство о разводе, кладу его на полку в коридоре. А потом обнимаю мою Царицу, нежно к себе прижимаю.

— Извини меня, — шепчу ей на ухо.

А потом целую. Сначала в мочку уха, потом переключаюсь на шею.

Инга позволяет, ей это явно нравится. Обнимает в ответ, прижимается ко мне крепче.

Ее до дрожи приятно держать в руках. Она такая родная и милая… И вся моя.

Решаю окончательно — я, скорее всего, не Островского видел. Просто переработал и на фоне стресса принял какого-то похожего мужика за него. Да, наверное, так и было.