Книга Сила рода. Том 6, страница 40 – Павел Вяч

Для кого-то они были голимой рухлядью, которую можно было продать за серебро по весу, но для кого-то типа Славика, комплектующими, открывающими широкий простор для полета фантазии.

Со Славиком у нас была договоренность — после освобождения Игоревского от влияния Бездны, он возвращается в надел и занимается производством УГов.

Я очень сильно сомневался, что нас оставят в покое и поэтому намеревался создать целую армию УГов.

Ещё правее УГов стояли ровные шеренги Воинов.

Начищенная броня, сверкающие на солнце шлемы, артефактные мечи, вскинутые в приветственном салюте.

Три малых дружины, каждую из которых возглавлял отличившийся при осаде офицер.

Поручики Федосеев и Блинов и корнет Аковлев.

Откупные купца Ирго пришлись как нельзя кстати, и наши кузнецы за ночь подогнали доспехи под каждого Воина, участвующего в походе.

Кстати, Ирго всё же не удержался и попробовал завербовать Фила, на что тот испуганно, но всё же согласился.

В дальнейшем, если нам удастся раскрутить эту ниточку, у Макса будет очень много работы.

Ну а пока что Фил рассказал о составе военной экспедиции, умолчав, правда, об участии Толстого с Прокудиным-Горским.

Да и в наделе их дружин не было, поскольку встретиться с ними мы должны были под столицей Игоревского.

План Священного похода мы разрабатывали с участием Сасса.

Очень хотелось использовать для этого Волконского и Уварова с их склонностью к стратегическим решениям, но впутывать в войну родовичей и дворян я не хотел.

Меня и так смущало, что из всех гимназистов, встречи со мной искали только Толстой и Прокудин-Горский.

То ли одаренные так сильно доверяли Якову Ивановичу, то ли верили в закалку боем, то ли просто-напросто плевать хотели на своих отпрысков.

В последнее я не верил, поэтому действовать приходилось с удвоенной осторожностью.

В итоге Оут, по сути, возглавлял наш поход, а Макс под шумок выполнял поставленные перед ним задачи, связанные с безопасностью надела.

Что касается Сасса, то он оставался в наделе — принимать, сортировать и обучать все прибывающих к нам добровольцев.

Ну а в самом правом конце строя стояли обычные вояки из вольников.

Шефство над ними взял Хмурый.

Жижек же, как бы ни хотел поучаствовать в походе, вынужден был остаться в замке — количество важных вопросов росло как снежный ком.

Хмурый изредка отдавал команды, и вольники, вооруженные арбалетами, то вытягивались по стойке смирно, то брали свои смертоносные игрушки наперевес.

В этой дружине мы собрали лучших стрелков, лесников и егерей.

Мало кто знал, но заместителем Хмурого был Александр Горчаков — Яков Иванович до сих пор не вышел на связь, и я решил взять в поход добровольцев из гимназистов.

Вызвались, к слову, все до единого. И даже Громов.

С Громовым вообще вышло любопытно. Дмитро дождался окончания переговоров с купцами, нашел меня, и у нас случился откровенный разговор.

— Что дальше? — хмуро поинтересовался Дмитро, как только мы оказались в конференц-зале одни.

Ну как одни…

Я заблаговременно пригласил Бруно последить за беседой из комнаты наблюдения — эдакий мини-кабинет, из которого было отлично видно и слышно всё, что происходит в зале.

— Всё зависит от того, начнёт твой отец войну или нет, — я решил говорить с Дмитро максимально открыто.

— И что будет, если начнёт? — поморщился парень.

Видимо, в том, что войне быть, ни я, ни Дмитро не сомневались.

— Будешь находиться в наделе до её окончания.

— В качестве заложника?

— В качестве гостя, — я покачал головой. — Если бы не последний бой, в котором мы сражались плечо к плечу, я бы, не задумываясь, тебя использовал. Но сейчас… мы боевые товарищи.

— Знаешь, сколько я таких боевых товарищей видел? — устало усмехнулся Дмитро. — Да у отца каждый второй такой, и все в первую очередь отстаивают свои интересы.

— И это логично, — я пожал плечами. — Знаешь, Дмитро, я в чём-то понимаю твоего отца и сам, по идее, иду к тому же. Но есть существенное отличие.

— Снова шарманка про Честь? — поморщился Громов.

— Она самая, — подтвердил я. — На чужом несчастье счастья не построишь.

— Скажи это восточникам, — скривился Дмитро. — Но я тебя понял. В таком случае. Прошу заключить меня под домашний арест.

— Неожиданно…

— Разрываться между помощью роду и… товарищами? — горько усмехнулся парень. — Нет, спасибо.

На этом наш разговор закончился, а Дмитро вырос в моих глазах.

После разговора Дмитро отправился под домашний арест, весьма комфортабельный, между прочим, а я в секретный кабинет, где меня дожидался Бруно.

— Что скажешь?

— Это не моя война, — покачал головой Бруно. — Я понимаю, что могу претендовать на место главы, но… раскалывать семью… В общем, я бы не хотел влезать в эту грязь.

— А чего ты хочешь, Бруно? — от ответа Воина зависел мой дальнейший план и стратегия.

— Защищать, — уверенно заявил Громов. — Знаешь, Алексия чуть ли не каждый день пытается капать мне на мозги, и меня это нереально бесит! Плевать я хотел на эту власть и сбор княжеств, понимаешь? Хотя ты-то как раз вряд ли поймешь.

— Для меня сбор княжеств не цель, — я покачал головой, — а средство.

— Я тоже раньше грезил десятым рангом, — усмехнулся Бруно. — Но потом понял, что этот мир и моя семья — самое дорогое, что у меня есть.

— Даже несмотря на то, что Алексис пытался тебя убить?

— Кто знает, как бы я поступил на месте главы клана? — Громов пожал плечами. — В любом случае, после того, как я увидел в твоей памяти легионы песеголовых и лично встретился с Бездной… теперь я точно знаю, чего хочу.

— Что ж, — этими словами Бруно перечеркивал весь план по свержению своего дядюшки, но я и не думал расстраиваться. — Тогда я предлагаю тебе поступить следующим образом…

Не знаю, как Серебряные или паладины Братства, или гимназисты, но я этой ночью не спал.

Проверял должностные инструкции, подготовленные на любой случай, обговаривал с ближниками вопросы связи и взаимодействия, в сотый раз прокручивал в голове свой безумный план.

Бумаге в последнее время я не доверял. Даже своему блокноту. Точнее, тем более своему блокноту!

С одной стороны, меня все дико раздражало:

И тупицы-гильдейские, которые были не в состоянии заглянуть в будущее на десятилетия вперёд…

И дворяне, грызущиеся за территории, влияние и власть…