Книга Этот ковен не сломить, страница 13 – Изабель Стерлинг

Чашка бьется, не успеваю я осознать намерение швырнуть ее на пол. Осколки разлетаются в разные стороны. Все взгляды устремляются на меня.

«Малейший промах может превратить из звезды в изгоя». Я знаю, что нужно извиниться. И сказать, что это случайность. Надо исправить ситуацию, пока снова не заработала фабрика слухов. Но я не могу. И не хочу.

– Бентон – монстр! – Мой голос, звенящий от избытка чувств, разносится по мастерской. – Иди куда подальше, если считаешь иначе!

В помещении воцаряется тишина. Время тянется до невозможного медленно. Миссис Паркер смотрит то на Нолана, то на меня. Наконец она энергично кивает – рассыпавшиеся по плечам кудри так и подскакивают.

– Ханна, на моих уроках подобные грубости запрещены, ясно?

– Да. Прошу прощения. – Прикусываю язык, чтобы не ляпнуть нечто такое, о чем пожалею.

– Спасибо. – Миссис Паркер принимается за Нолана. – Возьми швабру и наведи здесь порядок.

– Но ведь…

– Ждешь особого приглашения?

Нолан бормочет что-то подозрительно похожее на те слова, за которые мне попало от миссис Паркер, но берет швабру и сметает осколки разбитой чашки в совок.

Кусочки розовых лепестков катятся по полу и будто подмигивают, а после звонка аромат любимого парфюма Бентона тянется за мной по школьным коридорам.

* * *

Призрак Бентона преследует меня до конца уроков. Он идет за мной к шкафчику и философствует, что, как ни парадоксально, но мы должны просить совета именно у самих себя, а вовсе не у родителей. В классе для самостоятельной работы он просит не расстраиваться из-за разрыва с Вероникой. Когда звенит последний звонок, Холл стоит у моей машины, сжимая в руке письмо о зачислении в Бостонский университет.

А потом в призрачных глазах появляется холодный блеск. Конверт тает в воздухе, превращаясь в ружье, дуло которого Бентон приставляет к моей голове.

Я забираюсь в машину, опять загоняя воспоминания в глубину души. Пытаюсь позвонить детективу Арчеру, чтобы подтвердить вечернюю встречу, но сразу попадаю на голосовую почту. Так и подмывает вышвырнуть телефон в окно, но, к счастью, прилетает эсэмэска.

Д.А. Я занят. Как только освобожусь, заеду обсудить планы.

Перспектива услышать новости помогает спокойно доехать до дома, но и здесь, в полном одиночестве, я нервно меряю шагами столовую. Мама вернется из университета после шести, а когда появится Арчер, вообще неизвестно. Сидеть и ждать – не вариант, нужно что-то делать.

Зои!

Я спешу к себе в комнату и отправляю запрос на видеочат, скрестив пальцы, чтобы на сей раз она ответила.

Лицо Зои появляется на экране и удивляет меня настолько, что я едва узнаю кузину. С нашей последней встречи она явно полюбила косметику: подводка и хайлайтер на темно-коричневую кожу нанесены умело.

На губах – ярко-красная помада с эффектом металлик, макияж глаз напоминает океан на закате.

– Привет, незнакомка! – с деланной беззаботностью восклицает Зои, но в ее взгляде сквозит напряжение. Опухшие от слез веки ничем не замаскируешь. Улыбка тоже выходит неискренней. – Прости, что не отвечала на эсэмэски. У нас…

– Жарковато? – подсказываю я.

С губ Зои срывается некое подобие смешка.

– Ага, можно и так сказать.

Воцаряется тишина. Я наблюдаю за Зои, а кузина, похоже, рассматривает свои колени. Не представляю, как заговорить о жутких испытаниях, которые нам выпали. Хочу сказать, что все понимаю, но просто не могу признаться, что моя магическая сила изменилась. Ведь Зои утратила свой дар безвозвратно…

В итоге заставляю себя пробурчать хоть что-то:

– Я в курсе случившегося. Как ты держишься?

– Ненавижу эту ситуацию! Всю, от начала до конца… – У Зои срывается голос, она поднимает глаза к потолку, сдерживая слезы. А ведь кузина прежде никогда не плакала. – Вокруг одни страдания. Совет просит молчать о случившемся, мол, чтобы не сеять массовую панику. Но держать нас в изоляции неправильно. В семьях начались ссоры. Вчера на собрании ковена твоя бабуля наорала на верховную жрицу.

– Хорош прикалываться! – В голове не укладывается, что милая бабуля Роуз повысила на кого-то голос. Она не способна злиться или расстраиваться. В отличие от другой моей бабки, леди Арианы, которая родными вечно недовольна и разочарована. Чувство вины накатывает с новой силой: мне следует позвонить бабушке Роуз. Надо было сделать это еще в прошлые выходные.

– О том, как орет твоя бабуля, я в жизни не стала бы прикалываться. – Зои вытирает слезы и откашливается. – Ладно, Ханна, выкладывай. Ты ведь позвонила не для того, чтобы спросить, как у меня дела, особенно в такой день, как сегодня. Колись, что тебе нужно?

Густой румянец заливает щеки: досадно, что Зои права. Но у меня есть тайные мотивы, а ведь хорошая подруга просто позвонила бы, чтобы поддержать.

– Знаю, Совет разбирается в том, что случилось с вашим ковеном. – Понижаю голос, хотя в доме никого нет. – Но в прошлый раз я им доверилась, и нашей семье это вышло боком.

– Получается, ты хочешь поиграть в детектива. – Зои шумно выдыхает. – Что именно тебя интересует?

– Все.

Мы почти час разбираем то, чем кузина занималась на прошлой неделе. До того, как члены ковена потеряли магическую силу, они вообще не собирались в одном и том же месте. Распорядок дня у Зои не изменился, разве только учеба началась. Новеньких в классе нет.

Не случилось абсолютно ничего особенного, но внезапно целый ковен лишился магической энергии.

– Ты ничего не чувствуешь? – спрашиваю я. Сразу после того, как Бентон отравил меня препаратом, присутствие стихий я ощущала, а контактировать с ними не могла.

Зои качает головой.

– Внутри сплошная… пустота. – Как это состояние на нее действует, Зои может не объяснять. На ее лице буквально написаны боль и страдания, которые и сто слоев косметики не замаскируют.

– Зои, я придумаю, как все исправить, обещаю!

– Нет уж, я первая соображу! – Зои криво улыбается. – Шкурный интерес здесь не только у тебя, Ханна.

Мы обещаем писать друг другу, если появятся зацепки, и едва чат прерывается, в дверь звонит Арчер. Одет детектив настолько буднично, что я едва его узнаю. В кои веки на нем джинсы, а галстука не просматривается.

Похоже, я пялюсь откровеннее, чем хотелось бы, поскольку Арчер изгибает бровь, что выглядит совершенно фантастически на его обычно бесстрастном лице.

– Ханна, моя жизнь работой не ограничивается. Странно, что ты потрясена до глубины души.

– Потрясена? Я? – Жестом приглашаю его войти и закрываю дверь. – Выпьете что-нибудь? У мамы наверняка еще есть кофе, в холодильнике – вода.

По короткому коридору Арчер проходит в гостиную и качает головой.