Книга Дух воина, страница 61 – Марианна Красовская

Мужчины занесли Баяра в шатер, заполненный паром, опустили на циновку.

— Останется только Наран, – сказала Дженна, быстро раздеваясь до исподнего. — И Ольга мне приведите, будет помогать.

— Зачем мор? – недовольно спросил тоже раздевшийся Наран.

— Он точно никак не мог отравить Баяра, – пояснила Дженна. – А тебе недосуг тут торчать. Ты теперь – главный.

Остро и больно кольнуло в затылке, и девушка вскинула голову.

— Я принес лечебный чай, – пробормотал у входа Сулим.

— Поставь и уходи. Здесь будет смерть.

Своим предчувствиям Женька доверяла давно и безоговорочно. То, что брат мужа ее ненавидит – она подозревала и раньше. Теперь убедилась.

— Наран, вылей то, что он принес. Кроме чистой воды Баяру вообще ничего не давать, понял? И ни на шаг не отходить от него.

— Эй, я еще жив, – слабо прошептал хан.

— Это ненадолго, – свирепо пообещала Женька. – Я сама лично тебя задушу, когда ты придешь в себя. Пей как можно больше.

Наран придерживал друга за плечи. Баяр пытался пить. Вода из кувшина переливалась ему на шею и грудь. Он дышал едва-едва, глотал с трудом, а потом упал на бок, и его вырвало.

— Очень неплохо, – хмыкнула девушка. – Пей еще.

— Не могу.

— Через не могу.

Он хмыкнул и снова потерял сознание.

— Оберни его в мокрую ткань, – приказала Женька Нарану.

В шатер втолкнули испуганного Ольга.

— Раздевайся до исподнего, будешь мне помогать. И имей в виду – умрет он, умрешь и ты. Только куда более мучительно.

— На кол посадим, – закивал Наран. Женька поглядела на него с уважением. – Голого.

Рыжеволосый знал толк в пытках, как видно.

— А что с ним? – с любопытством спросил мор.

— Отравили. Наран, ты иди, ты нужен воинам. Только знаешь что… скажи, что Баяр прям совсем при смерти. Ну, наври чего-нибудь, тебе не привыкать. И следи за людьми, ладно?

— Понял, Дженна-аах.

— Сюда никого не пускать. Совсем никого.

— А Листян и Сулима?

— Совершенно никого, – рявкнула Женька. – Чего непонятного?

Пожалуй, от Листян был бы толк, но тогда ей пришлось объяснять, что она имеет против Сулима, а никаких доказательств, что он может быть причастен к отравлению у Женьки, конечно же, не было.

Наран кивнул и ушел, оставив ее наедине с отчаянием и диким первобытным ужасом. Только теперь, когда никто не видел (мор не в счет), Женька позволила себе заскулить. Если Баяр умрет… а он был очень и очень плох… что будет с ней? Как его вытащить в мире, где нет ни капельниц, ни гемодиализа, ни даже каких-то сорбентов? Она догадывалась, что активированный уголь – это совсем не то, что оставалось тут в кострах, тем более, что в костер тут шло все, что горело, чаще – сушеный навоз.

— Не вой, – неожиданно подал голос Ольг. – Надо поить, лучше горячим. И чтобы потел.

— Сама знаю.

— И обтирать.

— Знаю. Не дура.

— Кто его? За что? Нормальный же хан.

Женька фыркнула. Ольг как-то сумел привести ее в разум.

— Я думаю, это Сулим, – тихо сказала она. – Может, еще Илгыз. Или вдвоем, что тоже вполне вероятно. А вот зачем… этот вопрос я непременно задам им позже.

Баяр вдруг застонал, захрипел, выгнулся, судорожно сжимая кулаки.

— На бок его и быстро, – подскочила Женька. — Чтобы не захлебнулся рвотой и язык не завалился. Давай, заливаем в него воду, хоть что-то внутрь да попадет.

Спустя несколько мучительно-бесконечных часов Баяр приоткрыл глаза. Все тело у него ломило, во рту был едва ли не песок. Он вдруг ощутил дыхание смерти на своем лице и позвал ту, что стала ему за последнее время дороже всего.

— Дженна…

— Я здесь, любимый.

— Я… умру?

— Обязательно. Но не сегодня и не завтра. Я не отпущу тебя.

— Сайхан… если я умру, ты встанешь во главе стана. Я так хочу.

— И что мне делать с твоим станом?

— Ты сможешь. Проживете зиму, а там… еще одно лето и снова зиму… Ты справишься, в тебе – дух воина.

— Только попробуй мне тут умереть и не взять на руки нашего ребенка, – рыкнула Дженна, хватая его за плечи. – Я не смогу его вырастить, слышишь? Я вообще понятия не имею, что делать с младенцами!

Аргумент, конечно, сомнительный, сама Женька после такого заявления предпочла бы умереть, но Баяр вдруг округлил глаза и даже попытался приподняться.

— Ребенка? Но ты…

— Я беременна, точно говорю. Отвары эти я давно выливаю.

— Я не умру, – твердо заявил Баяр, ощущая вдруг страшную жажду жизни. — Что мне нужно делать?

— Пить и потеть. И это… чтоб жидкость выходила.

— Дай воды.

Женька поднесла к его губам кувшин, стараясь, чтобы он не увидел ее дрожащих рук. Неужели – сработало? Она верила в то, что если человек хочет жить – шансов победить смерть больше, чем у того, кто сдался.

Сколько часов она сидела над мужем? Приходил Наран, пытаясь заставить ее поесть или поспать – бесполезно. Женька мотала головой и снова вливала в Баяра горячую воду. Ольг держал хана за плечи, когда того рвало, выносил тряпки, помогал обтирать тело. Наверное, только к утру следующего дня засыпающая на ходу Женька поняла: жить будет. Баяра уже не рвало, не было больше судорог. Заснул, забылся в тяжелом сне. И только тогда она позволила себе выползти из “банного” шатра.

Наран донес ее на руках до женщин. Те быстро переодели Дженну, напоили бульоном – и она уснула мгновенно. Проснулась через пару часов и побежала обратно.

Хан дышал спокойно. Кожа была теплой на ощупь и уже нормального цвета. Мальчишка-мор спал у него в ногах, Наран дремал у входа в шатер – охранял. Встрепенулся, увидев Дженну, виновато заморгал глазами и вдруг выдал ей очень тихо:

— Дженна-аах, что теперь? Кто ханом будет?

— Что? – не поняла она.

— Баяр… ночью скончался. Нужно объявить народу.

— Но… – Женька растерялась. Она только что заглядывала в шатер – и муж ее был жив. Как это – скончался? — Ты что несешь, Наран? Головой повредился?

— Его последней волей было, чтобы войско поклялось тебе в верности.

Зарычала, ныряя снова в шатер. Кто-то из них двоих сошел с ума, это факт. Баяр все еще был там, теплый и абсолютно живой. Приоткрыл глаза, глядя ей в лицо, попытался улыбнуться.

— Что ты задумал, муж? — ей сейчас хотелось хорошенько его треснуть. И Нарана тоже. — Ты когда умереть успел? Я что, зря вокруг тебя прыгала тут?