Онлайн книга «Мост Вечности»
|
Все мои эксперименты пока ограничивались спальней. Тело раскачанное, налитое мышечной массой, слушалось Ниршана обычно беспрекословно, но вот внизу паха. Ха, там все гораздо занимательнее. Не так, как у женщин. Я обнаружила, что его перец живет собственной жизнью и, подумать только, никак, вообще никак, не связан с душой. Прилив крови вызывало вовсе не желание секса. Точнее не только оно одно. Прилив мог быть вызван чем угодно. Злостью, честолюбием, планами к получению желаемого, прикосновениями к коже, фантазиями снов, давлением. Но вот если прилив крепкий, то тогда это ни к чему хорошему не приводило. У Ниршана портилось настроение, появлялась боль в самом чувствительном месте, и ему хотелось убрать накопившееся неудобство. Вот беда. Нежные, ласковые касания его руки к самому себе не действовали. Он с таким же успехом без какого-либо облегчения мог осыпать ласками собственный локоть или пятку. И, что странно, требовалась жесткая рука. Усилия. У меня появилась теория о том, что возможно мужчины такие жесткие, потому что они там с собой такие жесткие. Аж рука отнимается! Чтобы какая-нибудь девчонка стала теребить себя до потери пульса, настолько яростно и ядрено, словно хочет оторвать насовсем. Зачем?! Выйдя за дверь, я (точнее Ниршан) сделала несколько шагов, разглядывая дом. У него статусное жилье. Стояла поздняя ночь, должно быть тихо. Но слышались звуки. Я открывала все двери подряд, пока не наткнулась на лакея лет шестидесяти. Судя по залу и линейке, вымеряющей линию блюд от края стола, здесь готовили утреннюю трапезу. – Где мои таухуа? Лакей удивленно посмотрел на меня, выпрямился и молчал. От меня дружелюбием не разило, скорее чем-то иным. Алкоголем? – Я спрашиваю, где мои таухуа? Тот сглотнул, тиская линейку в руках. – Сэр, у вас их нет, – он попытался подобрать нужные слова, смутился. – Таухуа… Вот это новость. Но нужна девушка, хотя бы одна. Лакей настолько смутился и так покраснел, словно он сам лично только что распустил мой гарем. – В доме совсем нет женщин? Он сглотнул. – Есть. – Показывай, – велела я, думая, что мне любая сгодится. Лакей положил линейку и повел меня по коридорам дома до кухни. Идти было тоже так себе. Тело заносило из стороны в сторону. – Вот, – произнес лакей, показывай рукой. Я уставилась на женщину. Пару секунд осознавая, что вижу знакомое лицо. На нем за прошедшие годы добавилось морщин, но оно не изменилось. Дина. Но не буду же я делать это с Диной. – Ладно, – ворчливо произнесла я. – Покажи мой кабинет. Если лакей и удивился, то виду не подал. С тех пор, как хозяин получил травму, тот часто бывал в отпуске и торчал дома. Вероятно, как любой мужчина, которому делать совсем нечего и скучно, он чудил. А учитывая, что арктики в принципе не болеют, такое поведение можно было приписать не здоровью. Пройдя в кабинет, я упала в кресло, обдумывая ситуацию. Что же делать? Неужто, Ниршан, не любит женщин? Воспоминания о нас, говорили, что любит. Еще как любит. Тогда в чем дело? Рука сама потянулась к коммуникатору внешней связи. Щелкнула по нему. Появился голографический дисплей, обозначилась последняя загруженная программа. Звонок онлайн, Гуй Ли. Хм, а почему бы и нет. Он жил совсем недалеко, пять минут езды. Соединить с Гуй Ли. На мониторе возникла картинка вызова абонента. Затем пространство заметалось, и спустя миг на меня смотрел заспанный Гуй Ли. – Слушаю, – хрипло произнес бывший дядька, поднимая голову с подушки. Сел, стряхивая остатки сна. – Ниршан Линь, ты? – Ага, он самый. Не сделаешь одолжение старому другу. – Какое? – он проснулся окончательно, потому что голос потерял сонность и приобрел обычные тона. – Срочно нужна таухуа. Всего одна. Откуда я знала, что арктики так ревностно относятся к своим таухуа. Что подобное расценивается, как просьба попросить у соседа ложку, чтобы почесать зад, а затем вернуть назад. –Что-о-о?! – У тебя их тысяч пять, не меньше. Выручи друга. Хотелось добавить «Не будь жмотом»! Гуй Ли вскочил с кровати и как-то странно заметался по комнате. Прямо взбодрился, будто собирался сделать зарядку. Размять затекшие ото сна мышцы ног, рук. Но метался он точно орангутанг в клетке. – Ты понимаешь, о чем просишь? – прошипел он в коммуникатор. Я (точнее Ниршан) закатила глаза. – О, ну я что, не знаю, как ты к ним относишься? Тот молчал, застыв, и я добавила: – Да, верну я тебе в любо-о-о-й момент твой сморкальник. Мне всего-то на раз. Вид у Гуй Ли стал окончательно безумным. Попытка не пытка, решила я, наблюдая за беснованием бывшего дядьки. – Знаешь что, да иди ты! – он стал заикаться, а потом, все-таки набрав побольше воздуха в легкие, заорал: – Ты че, блин, совсем ополоумел, пьянь заразная. Побираться вздумал? Низший род бессмертных. Я таких, как ты, на ху… Гасить все его упреки показалось бесполезно, и я выключила связь. Подумав немного, взяла лежащую на столе красную ленту, накручивая на пальцы руки. Ладно, следующий. Набрала номер. – Что-то случилось? – Велигор Янчжун был на связи. – Таухуа нужна, – сообщила я, наблюдая за реакцией. Тому в голову не пришло, что нужна его собственная таухуа. Он приподнялся, рассматривая меня, затем сощурившись, сказал: – Сейчас буду. Отключился. Я одобряюще покачала головой. Вот это друг. Вот это я понимаю. Никаких воплей и крика. Раз нужна, сделаю, и даже сам привезет. Не сказал, только через сколько. Во времени-то я ограничена. *** Велигор прибыл через час. Он торопливо вбежал в кабинет, лицезрея пьяного полуголого Ниршана в кресле. Остановился. – А где девушка? Велигор сузив глаза, наблюдал за ним. – Будет, скоро, – произнес он, оценивая его. Старался понять, что не так. А все было не так. Сидел тот не так, двигался не так, даже смотрел не тем взглядом. И спросишь, кто перед ним. А ему кто ответит? –У меня времени полчаса, так что уточни. Когда? – В смысле, полчаса? – Потом не нужно будет. – Говоришь, любая сойдет? – Велигор скинул ветровку, оставшись в трико и футболке. – Злата подойдет? – Любая. – А Кида? – Тоже. Велигор прыгнул на Ниршана, когда тот не ожидал. Ниршан выставил руки вперед, попытался оттолкнуть нападающего. Успел вмиг подтянуть к себе немаленькие коленки. Заголосил с визгом, так что на секунду-другую Велигор оцепенел. Обозлился. |