Онлайн книга «Под деревом зеленым или Меллстокский хор»
|
III ПРИЗНАНИЕ То было утро позднего лета: утро, когда обильная роса не спешит исчезнуть и трава в тени весь день остается влажной. Часов до одиннадцати фуксии и георгины усыпаны мелкими каплями и брызгами влаги, переливающимися всеми цветами радуги при малейшем движении воздуха; и такие же капли висят повсюду на ветвях, словно серебряные ягодки. Нити, сотканные садовыми пауками, кажутся толстыми и блестящими. А стоит ступить по траве в солнечном и сухом местечке, как из нее, жужжа, вылетают десятки долгоножек. В одном из таких уголков Фэнси Дэй и ее подружка Сьюзен Дьюи, дочь возчика, старались пригнуть к земле ветку, усыпанную скороспелыми яблоками. Прошло три месяца с тех пор, как Дик и Фэнси приехали вместе из Бедмута, и любовь их за это время расцвела. На пути этой любви было немало преград, и потребовалась немалая хитрость, чтобы сохранить ее в тайне, поэтому страсть все больше захватывала Фэнси, а сердце Дика - в силу тех же причин или других - постоянно переполняли самые нежные чувства. Однако радость Фэнси не была безоблачной. - Она так богата, богаче любой из нас, - говорила Сьюзен Дьюи. - У ее отца пятьсот акров земли, она может выйти и за доктора, и за священника, да за кого угодно, стоит ей только захотеть. - По-моему, Дику вовсе незачем было идти на это гулянье, раз он знал, что я не смогу там быть, - с тревогой отозвалась Фэнси. - Он не знал, что тебя там не будет, а потом уж было неудобно отказываться, - сказала Сьюзен. - Какая же она собой? Рассказывай. - Надо признаться, она довольно хорошенькая. - Неужели не можешь рассказать толком! Ну же, Сьюзен. Сколько раз, ты говоришь, он с ней танцевал? - Один раз. - Ты как будто сказала "два раза"? - И не думала. - Но ему, наверно, хотелось пригласить ее еще раз. - По-моему, нет. Ей-то, видно, очень хотелось потанцевать с ним еще. Да и всем другим девушкам тоже, Дик ведь такой красавчик и настоящий кавалер. - Еще бы... Так как же, ты говоришь, она была причесана? - Длинные локоны, волосы совсем светлые, и вьются сами, потому она и кажется такой хорошенькой. - Она старается отбить его у меня. Да, да, старается! А я не могу носить локоны из-за этой несчастной школы. Но я все равно буду носить локоны, пусть даже мне придется бросить школу и уехать домой - буду, и все тут! Посмотри, Сьюзен, ну посмотри же! Разве у нее такие мягкие и длинные волосы, как у меня? Фэнси высвободила из-под шляпы вьющуюся прядь и распустила ее по плечам, чтоб показать, какие у нее длинные волосы. Она глядела на Сьюзен, стараясь угадать по глазам, что думает подруга, - По-моему, у нее волосы почти такие же длинные, - сказала мисс Дьюи. Фэнси, полная отчаяния, молчала. - Хорошо бы мои были посветлее, как у нее! - печально заговорила она. Но у нее они не такие мягкие, правда? Ведь правда? - Не знаю. Фэнси рассеянно глянула на порхавших одна около другой бабочек - желтую и красную с черным, и тут только заметила, что к ним приближается Дик. - Сьюзен, вон идет Дик, - легок на помине! - Ну, если так, я пошла домой, я тут лишняя. - Сыозен и в самом деле повернулась и ушла. Показался прямодушный Дик, вся провинность которого на этом гулянье, или пикнике, заключалась лишь в том, что, любя одну-единственную Фэнси, он горько вздыхал без нее и тем самым лишил себя невинных радостей, которые могло бы доставить ему гулянье; он и с соперницей-то Фэнси стал танцевать с горя - просто не зная, как убить этот скучный, нудный вечер. Но Фэнси этому не верила. Фэнси обдумала, как ей держаться. Упрекать Дика? О нет. - Я ужасно расстроена, - сказала она, делая вид, что с превеликим огорчением разглядывает под деревом несколько упавших яблок; однако настороженное ухо уловило бы в ее голосе выжидательные нотки, - она словно хотела посмотреть, как отзовется Дик на ее слова. - Из-за чего ты расстроилась? Что случилось? - горячо откликнулся Дик. - Я разделю с тобой твое горе, милая, и помогу тебе. - Нет, нет, ты мне помочь не можешь! Никто не может! - Отчего же? Что б там ни было, не надо так огорчаться. Скажи мне, дорогая, в чем дело? - О, это совсем не то, что ты думаешь. Просто ужасно, и грех этот на мне! - Грех? Да разве ты, Фэнси, способна грешить! Быть этого не может, я знаю. - Может, может! - твердила Фэнси, очень мило разыгрывая безутешное отчаяние. - Я поступила дурно, и мне стыдно в этом сознаться. Никто меня не простил бы, никто! А уж ты и подавно! Я позволила себе кокетничать! - Что? Неужели кокетничать? - Дик с трудом сдержал готовое прорваться негодование. - Да ведь только позавчера ты говорила мне, что в жизни своей ни с кем не кокетничала! - Нет, кокетничала, - и так все нехорошо вышло! Я позволила другому говорить мне о любви, и... - Боже мой! Но я прощу тебя - если это не твоя вина, - да, прощу! Теперь Дик чувствовал себя совсем несчастным. - И ты поощряла его? - Ах, я сама не знаю... да, хотя нет. Да нет, пожалуй, все-таки поощряла? - А кто же это? Молчание. - Скажи мне. - Мистер Шайнер. После долгого молчания, которое нарушил стук упавшего на землю яблока, мучительный вздох Дика и всхлипывание Фэнси, Дик заговорил с непритворной суровостью: - Рассказывай все, все как есть. - Он посмотрел на меня, а я - на него, и он мне сказал: "Пойдемте к воде - я покажу вам, как ловить снегирей". А мне, мне так хотелось научиться, - я давно мечтала поймать снегиря! Я не устояла перед соблазном и говорю ему: "Хорошо", - а он: "Тогда идемте". И я пошла с ним к нашей прекрасной реке, и тут он говорит: "Внимательно следите за тем, что я буду делать, и тогда научитесь сами: я обмазываю веточку птичьим клеем, отхожу в сторонку и прячусь в кустах; тут прилетает умница-птичка, садится на ветку, хлопает крыльями, и она - ваша, не успеете вы и..." - и... забыла что! - Чихнуть, - мрачно отозвался Дик из пучины поглотившего его отчаяния. - Нет, не чихнуть, - всхлипнула Фэнси. - Тогда, значит, "глазом моргнуть"! - Дик говорил тоном человека, решившего узнать всю правду или погибнуть. - Вот, вот! Потом я взялась за перила, чтобы перейти по мостику и... Вот и все. - Ну, особого греха тут нет, - сказал Дик строго, но уже повеселев. Правда, я никак не возьму в толк, чего это Шайнеру вздумалось обучать тебя не его это дело. Однако, сдается мне, тут было еще что-то, посерьезнее, а не то с чего бы тебе так расстраиваться? |