Онлайн книга «Босс без совести»
|
– Нет, кое-что получше, – подмигнул Ворошилов. – Ты издеваешься? Я смотрела на коричневый бумажный пакет из фастфуда. Собственно, удивил не пакет. Я-то видела, куда мы приехали, и даже слышала, что заказывает Ворошилов. – Как тебя еще не разнесло? Никита поставил два стаканчика с кофе на приборную панель, и, стоило признаться, аромат от него шел отменный. От напитка, само собой, – еще не хватало мне к Ворошилову принюхиваться. Босс развернул пакет и начал доставать содержимое: пенопластовый лоток с блинами, картонный стаканчик с овсянкой. Еще один лоток – с идеальными кругляшками яичницы и картофельными оладьями. В конце – картошка фри и два гамбургера со свиными котлетами. – Здесь вкусный кофе. – У нас в столовой тоже, – съязвила я, мысленно облизываясь на вкусняшки. Жирно, вредно. Но как же хочется жрать. – Нет, здесь действительно хорошо. Плюс – это мой ресторан. Посмотрела на Никиту с сомнением. – А что тут такого? – спросил Ворошилов, после чего развернул один из гамбургеров и, честное слово, облизнулся. – Франшизу любой купить может. – Любой миллионер. – …ардер, – поправил меня шеф, с наслаждением откусывая сочный кусок от своих булочек. – «…ардер», – передразнила я Волка. – А питаешься, как студент, который празднует получение стипендии. – Прелесть – в мелочах, – заявил Ворошилов. Я принялась за блинчики с брусничным джемом. – Когда я был студентом, я этого не ел. У нас был шведский стол со стейками, свежими морепродуктами и азиатские пятницы. – Представляю, как выглядел твой подростковый бунт. Небось, сбегал в супермаркет, чтобы тайком купить фабричный майонез с ГМО? – Ты смеешься, – заметил Ворошилов недовольно. – А я вермишель «Паутинку» попробовал впервые в двадцать три. – Ничего не потерял, – заверила я его. Вот уж точно – сытый голодного не поймет. Или голодный – сытого. Если бы у меня в студенчестве был шведский стол вместо сосисок в тесте, может, не пришлось бы два раза в больнице с гастритом лежать. А кто-то страдает по макарошкам. Бедненький. Я макнула картофельный оладушек в соус. И все равно вкусно. Пока горяченькие и хрустят. Ням-ням-ням. – Может, скажешь, зачем тебе тональник, – не удержалась я. Разговор все равно не клеился, тишина уже минуты три как ставит меня в неловкое положение. – Для татуировок, – Ворошилов переключился на кофе. – У тебя нет татуировок, – поймала я собеседника на лжи. Так и хотелось пожурить Волка за такую промашку. А ведь говорил, что между нами только правда. – Слушай, это глупая отмазка. Я видела тебе без одежды. И не раз. Только если ты не хочешь сказать, что у тебя забита татуировкой задница… Потому что часть члена я тоже успела лицезреть и, насколько помню, он был чист. – У меня забиты обе руки, – как-то неуверенно произнес Никита, делая это признание. – Закрашиваю тату только для офиса. – В клубе же ты не работал, а наколок не было видно, – заметила я осторожно. Мне по-прежнему не верилось. – Но приехал-то из офиса, – парировал Ник, заводя машину. Наконец-то он доел. – А в субботу? – А ты не думаешь, что ты – тоже часть моей работы? Мне не нужны слухи в офисе или фотографии в Интернете. – Ну да, а теперь признался, потому что… – Я предложила Ворошилову закончить предложение самостоятельно. – …потому что уверен, что ты не станешь рассказывать. – И все равно это глупо. Зачем забивать себе руки, а потом тщательно это маскировать? Вроде как тату делают, чтобы выделиться. Типа протеста… – Ты можешь быть менее дотошной? – сощурился Никита, одаривая меня раздраженным взглядом. – Только если не придется из тебя клещами вытаскивать каждое слово. – А ты не думала о том, что я вообще не хочу с тобой разговаривать? Последняя фраза прозвучала обидно. Действительно обидно. – Тогда… – Даже дыхание перехватило от этой грубости. Разговаривать он со мной не хочет. Будто мне сильно надо. – Тогда я, наверное, лучше поеду дальше своим ходом. Попробовала дернуть ручку двери, но Ник оказался быстрее – заблокировал центральный замок, не позволяя мне выйти. – Я неправильно выразился, – уточнил он, ничуть не извиняясь. – Я не хочу с тобой разговаривать потому… – Пока ни хрена не лучше звучит, – заметила я. Ну это я так, на всякий случай. Вдруг Ворошилов иного мнения. – …потому что я не знаю, о чем с тобой разговаривать. Чтобы быть правильно понятым и чтобы ты не была такой язвой. Правильно, неправильно. У него точно все дома? – Ты усложняешь, – заверила я его. – Отнюдь, – возразил Ворошилов, словно спорить – это единственная его цель в жизни. – Давай посмотрим. Если я буду рассказывать о себе что-то положительное, ты решишь, что я пытаюсь к тебе подмазаться. Если продолжу общаться в привычной мне манере, ты опять заявишь, что я нарочно стараюсь казаться грубым. – Опять? Я уже что-то подобное заявляла? – И тут мы приходим к третьему варианту. Если я что-то расскажу тебе про Максима, ты придешь к выводу, что я намеренно пытаюсь очернить его. И значит, я – конченый завистливый идиот. – Стоп. Во-первых, какого черта ты принимаешь решения за меня? То, что я подумаю, вообще не твоего ума дело. Вселенная как бы не вертится вокруг тебя. Во-вторых, пуп земли, если тебе станет так легче, я могу вообще не делать каких-либо выводов. В-третьих, есть миллион тем, которые не будут вообще никак касаться твоей персоны. В-четвертых… Когда это я тебе заявляла, что ты нарочно грубишь? И при чем тут Максим, и что ты можешь про него рассказать? И если даже можешь, то это не значит, что должен. А если должен, то… – Женщина, ты мне мозг взрываешь! – возопил Никита. – Вот и поговорили, – заключила я обиженно. – Видишь, – Ворошилов, кажется, все-таки решил не молчать, – я же попробовал? Мы только начали что-то обсуждать, а ты все язвишь и язвишь. Это обязательно? Да. Нет. Не знаю. – Ладно, прости, – сдалась я. – Мне тоже сложно подстраиваться под твое настроение. И да, я жду подвоха. – А если его нет? – Тогда кто-то где-то посвистел и сдох, не иначе, – улыбнулась. – Ладно. Теперь точно все. Да и вообще! – Обсудим твой захват моей квартиры? – предложила я новую тему для беседы. – Нет, – Никита мотнул головой. |