Книга Зеркальное отражение, страница 93 – Айзек Азимов

— Три года.

— Очевидно, вы сейчас во главе всего дела? И постоянно находитесь здесь? — Бейли чувствовал неловкость, задавая вопрос, ибо он по-прежнему не понимал, в чем же заключается это дело.

— К сожалению, я не могу отлучиться отсюда ни на одну минуту с тех пор, как убили патрона, — Клариса проговорила это ворчливо. — И непохоже, — продолжала она, — чтобы я смогла вырваться отсюда, пока не пришлют помощника. Кстати, вы не можете помочь мне в этом?

— Увы, вряд ли. Это не мое дело.

— Ну, что ж…

Кларисса стянула простыню и выпрыгнула из постели. На ней была ночная сорочка из одного куска материи. Она протянула руку к шее, где находилась пряжка-молния.

— Одну минуточку, — поспешно сказал Бейли, — если вы не возражаете против моего визита, то на этом пока закончим разговор. Я прибуду и познакомлюсь с вашим делом.

— Я не совсем понимаю разговора о личной встрече. Но если вы хотите ознакомиться с фермой, я помогу вам. Я сейчас включу контакты.

— Я не желаю никаких контактов, — громко сказал Бейли. — Я хочу видеть все собственными глазами.

Женщина склонила голову набок и с любопытством уставилась на детектива.

— Вы больны или ненормальны? Когда в последний раз вам делали генетический анализ?

— О дьявол! — вскричал Бейли. — Я же вам сказал, что я расследую убийство. С этой целью меня пригласили с Земли. Я полицейский инспектор Илайдж Бейли.

— С Земли! О небеса! Но что же надо расследовать? Всем известно, что Дельмара убила его жена.

— Нет, Клариса, я далеко не уверен в этом. Я хочу встретиться с вами лично и поговорить. У меня имеется на сей счет специальное предписание от главы Департамента Безопасности. Показать вам документ?

— Да, покажите.

Бейли протянул бумагу.

Клариса внимательно прочитала ее, потом покачала головой.

— Личная встреча? Это гадко, это отвратительно. О небеса! Но какое значение имеет еще одна капелька грязи в моей грязной работе? Послушайте, я ставлю вам условие. Вы не должны близко подходить ко мне. Все время вы будете находиться на расстоянии, которое я вам укажу.

— Согласен, — поспешно сказал Бейли.

Она расстегнула застежку на шее, и ночная сорочка упала к ее ногам. Последнее, что Бейли слышал, было сдавленное: «Подумать только, землянин!.. О небеса!»

— Ближе не подходите, — приказала молодая женщина.

Бейли, который находился от нее на расстоянии примерно десяти метров, ответил:

— Ладно, только я хотел бы побыстрее попасть в дом.

Он снова почувствовал себя скверно. Путешествие на самолете, в общем, перенес сносно. Но это не означало, что он привык к воздуху и солнцу.

— Что с вами стряслось? — резко спросила Клариса.

— Ничего, сейчас пройдет, — с трудом проговорил Бейли, — видите ли ли, мне не очень-то привычно находиться вне закрытого пространства.

— Ах, да! Вы же — землянин. Кажется, вы всегда должны быть закупорены или что-то в этом роде. О небеса!

В ее взгляде выразилось нечто, похожее на отвращение.

— Ну идите в дом. Только сначала я должна отойти от двери. Входите.

Бейли вошел внутрь дома, вздохнул с облегчением и взглянул на свою спутницу. На ее голове возвышалось сложное геометрическое сооружение, состоящее из переплетенных между собой кос.

«Интересно, — подумал Бейли, — сколько времени требуется для того, чтобы создать столь замысловатую прическу?» Но тут же вспомнил, что, вероятно, это проделали ловкие пальцы робота.

Она и Бейли расположились в противоположных концах большой комнаты и некоторое время молчали. Наконец Бейли заговорил:

— Вам, очевидно, не по душе встреча со мной?

Клариса пожала плечами:

— А кому это может понравиться? Я же не животное, а человек. Но, как видите, перенести встречу я в состоянии. Когда имеешь дело с… с… — Она заколебалась, затем, решительно вздернув подбородок, продолжала: — Когда имеешь дело с детьми, ко многому привыкаешь. — Слово «дети» она выговорила нарочито отчетливо.

— Вы, видимо, не очень-то любите свою работу? — осторожно осведомился Бейли.

— Конечно, нет. Но выращивание детей — важное дело, и кто-то должен делать это.

— А Рикэн Дельмар охотно выполнял эту работу?

— Думаю, нет. Но он никогда не выказывал своего отношения к ней. Он был хорошим солярианином.

— Скажите, Кларисса, вам нравился покойный Дельмар? Каким он был человеком?

— Патрон всегда думал о деле, был очень подтянут и сух, не разрешал себе и другим никаких вольностей. С ним все чувствовали себя на официальной ноге.

— А это необычно?

— Да, пожалуй… Конечно, в идеале все должны быть такими. Но это не всегда получается, в особенности при телеконтактах. Словом, он был, повторяю, хорошим солярианином, — сухо ответила она.

— Вы назвали свое дело фермой, и вы упомянули детей. Вы что, занимаетесь здесь воспитанием?

— К нам попадают человеческие эмбрионы со всей планеты.

— То есть как это — эмбрионы?

— Очень просто, ровно через месяц после зачатия. Хотите взглянуть?

— Да, — коротко ответил Бейли.

На обычно бесстрастном лице Бейли появилось выражение изумления, когда они подошли к стеклянным дверям огромного помещения, в котором длинными рядами стояли прозрачные баки, наполненные какой-то жидкостью. В этой жидкости плавали крошечные создания, из которых в будущем должны были получиться люди. Температура, влажность воздуха и состав жидкости — все, он был совершенно уверен, — идеально соответствовало наиболее благоприятным условиям, при которых стимулируется рост живых существ.

«Жизнь продолжается и здесь», — подумал Бейли, со странным чувством глядя на крошечные существа меньше половины его кулака, с непропорциональными черепами, крошечными ручками и ножками и рудиментарными хвостиками.

— Ну, инспектор, как вам это нравится? — раздался голос Кларисы.

Вместо ответа Бейли спросил:

— Вас только одно такое учреждение на всей планете?

— Одно, и этого вполне достаточно для того, чтобы поддерживать необходимый прирост населения.

Бейли взглянул на роботов, толпившихся около бачков с эмбрионами. Они останавливались около каждого, бесшумно и ловко проверяя показатели и добавляя в раствор необходимые вещества.

— Кто оперирует матерей? — неожиданно спросил Бейли.

— Медики.

— А почему не оперируют роботы?

— Не думаю, чтобы робот смог перенести такой эксперимент без повреждений. Резать человеческое тело — непереносимое переживание для позитронного мозга. Медикам приходится мириться с личным присутствием пациентов и с необходимостью прикасаться к ним.