Онлайн книга «Против шерсти»
|
– Лу… Луиза? Я сдержала слезы и улыбнулась. Но не слишком широко, чтобы Том не видел, как у меня выросли зубы. – Привет, Том. Он подошел ко мне, кивая, и медленно опустился на соседние качели. Он не сводил глаз с меня, моей шерсти и карточки, приколотой к черной накидке. – Надо же, Луиза. Я бы никогда не подумал, что… – Я тоже. Он откинул голову назад, закрыл глаза. Он молчал. Он больше на меня не смотрел. Может, его напугало мое тело. Может, я ему не нравилась. Может, в день похорон он поцеловал меня из жалости. Только из жалости. Я начала качаться, чтобы не расплакаться. Откинув голову назад, я разглядывала желтые облака. Цепочки качелей скрипели при каждом движении вперед-назад. Том последовал моему примеру. Мы качались несинхронно. Но качели Тома двигались в том же темпе, что и мои, хоть он и был намного тяжелее. Сначала я отлетала далеко назад, а он улетал вперед, через секунду он уносился назад, а я, вытянув ноги, взмывала вверх, и мне казалось, что мое тело больше ничего не весит, что я могла бы улететь на небо, словно птица. Накидка за моей спиной развевалась, как черные крылья. Это продолжалось всего несколько мгновений. Несколько чудесных мгновений. И через секунду сила притяжения влекла меня обратно вниз. Наши с Томом качели пересекались внизу, на полпути. Тогда-то он и спросил меня: – Все в порядке? – Все хорошо. Как ты? – Неплохо. – Как стажировка? – Ничего особенного. – Ладно. – Как в школе? – Тяжело. – Из-за… – Да, из-за волос. – Учителя пристают? – Все. – Они… Я не услышала его вопрос. Я крикнула: – Что?! – Они тебя боятся? – Да. Они думают, что это болезнь. – А это не болезнь? – Нет. Это из-за хромосомы. Я вот такая, с этим ничего нельзя сделать. – У тебя что-нибудь болит? – Нет. Наоборот. – Наоборот? – Да. Я хорошо себя чувствую. – Круто. – Больше ничего не болит, ни шрамы, ни стержни. – Что? Том не услышал моих слов, поэтому я сказала: – Я очень хорошо себя чувствую! – Значит, это не болезнь. – Нет. Вовсе нет. – Но так говорят по телику. – Они ошибаются. Они так говорят, потому что… Том закончил фразу за меня. – …Потому что ничего не понимают. – Да, именно. Им страшно. – Понятно. – Понятно? – Да, понятно. – А ты… ты не боишься? – Нет. – Почему? – Потому что я вот такой, и с этим тоже ничего не поделать. – Но ты не такой, как я. – Нет. Все люди разные. Но я знаю, что ты чувствуешь. – Что? – Я знаю, что ты чувствуешь! – Откуда ты это знаешь? – Потому что я тоже особенный. Я засмеялась: – У тебя есть суперспособности? – Нет, не то что у тебя. Я возразила: – У меня нет суперспособностей. – Нет? – Нет. – Ты не можешь высоко прыгать? – Нет. – Не можешь приземляться на лапы? – Не могу. – А может, у тебя девять жизней? – Нет. – Что тебе известно обо всем этом? – Я не хочу ничего знать. – Не хочешь? – Я хочу жить. – Прекрасно. – Я уже один раз чуть не умерла. – Я знаю. – И не хочу это повторять. – Мудрое решение. Потом наши качели дважды оказывались на одном уровне, но мы молчали. Ровно столько времени мне потребовалось, чтобы набраться смелости. Я сказала: – Но есть одна вещь, которую мне хотелось бы повторить. – Что? – Я боюсь тебе говорить. – Да нет, я не расслышал, что ты до этого сказала. – Я сказала, что… Да так, ничего. – Ничего? – Ничего. Вперед-назад, вперед-назад. Мы молчали. – Ты уверена? Что ты сказала? Я потрясла головой: – Ничего. – Ладно. Тогда я тебе кое-что скажу. – Давай. – Это не так-то просто. У меня голова кружится. – У меня тоже. Вперед-назад, вперед-назад. Мы снова молчали. Том, наверное, тоже набирался смелости, глядя в желтое небо. – Помнишь, я сказал, что я особенный? – Да. – Супер. Так вот, я особенный. – И в чем твоя суперспособность? – Мне нравятся парни. – Что? – Мне нравятся… – … – …Парни. – … И снова вхолостую вперед-назад, вперед-назад. Никто не проронил ни слова. Над нами было желтое небо, а в моем животе – дыра. – Теперь ты знаешь, что я особенный. Я глубоко вдохнула: – Знаю. – Но это не болезнь. – Я знаю. – Но многие люди так считают. – Я знаю. – И мне не всегда легко. – Представляю. – Особенно здесь, в этом городе. Я хотела сказать ему что-то хорошее, но не могла. – Ты удивлена? – Да. – Расстроена? Я соврала: – Нет. – Ты имеешь на это право, Луиза. – Я не расстроена. Снова вперед-назад, вперед-назад в полной тишине. А потом я задала вопрос: – У тебя были… любовники? – Да. Но немного. Мы это скрывали. – А теперь? |