Онлайн книга «Ветер и крылья. Старые дороги»
|
– Вы же лекарь. – Я могу сказать вам, что делать, но поможет ли это? Не знаю… – Так что именно делать? – Мия достала серебряную монету. – Не прошу прийти к нам, вы понимаете… Рефелли кивнул. Чего уж тут понимать? Придет он, не придет он, результат будет один и тот же. Человек или справится сам, или не справится. От него ничего не зависит. – Дана Мия, кто именно у вас заболел? – Мать и тетка. Мы перенесли их в одну комнату и ухаживаем за ними. – У них набухли чумные бубоны? Мия задумалась, но ненадолго. – У матери – да, у тетки – нет. – Скорее всего, ваша тетка умрет через несколько дней. – Почему? – Если бубон появился, с отравленной кровью и слизью из него выходит вся зараза. Если его нет… ядовитая кровь циркулирует в организме. – Так… А если выпустить ядовитую кровь? – Ваша тетка умрет еще быстрее. Не переживет кровопотери. Поверьте, дана, это уже пробовали сделать. Мия задумчиво кивнула. – Понятно. А у мамы он набухает… в паху. – Размер бубона? Мия задумалась. – Примерно как куриное яйцо. И очень болезненный. До него даже дотронуться нельзя, маме даже в беспамятстве больно. Лекарь с грустью поглядел на девушку, еще ребенка… жалко. Ему всех было жалко. И в то же время он не сомневался: в следующие несколько дней умрет не одна такая же. Чума косит всех, не разбирая ни кто, ни кого… – Вы кормите мать и тетку, дана? – Да, ньор Рефелли. Но получается очень плохо. – Заставляйте их есть, дана. Хоть как, но заставляйте. Подберите что-то более питательное, яйца, варенные в сливках, мед, вино, кормите почаще, каждые два-три часа, сейчас их телам нужны силы, чтобы бороться с болезнью. Хотя… часто и это не помогает. – Но пусть у них будет на один шанс больше, – кивнула Мия. – Что еще? – Чаще меняйте одежду. Маска вам будет мешать, но вы можете дышать через тряпку, которая смочена в настое можжевельника или полыни. Обрызгивайте отваром этих трав комнату, держите окна закрытыми… больным нужно тепло. Горячие кирпичи к ногам, теплые одеяла… – Так… – Для вашей матери… сделайте припарку на бубон. – Из чего? – Мед, хлеб, горчичные зерна. Смешать и прикладывать. – Это… помогает? – Поможет прорваться бубону. Если он прорвется, ваша мать может выжить. Это ее единственный шанс. – Поняла. А для тетки? Если в ней сейчас отравленная кровь… хоть что-то я сделать смогу? – Можете попробовать клизму, все же немного, да поможет. Можете рвотное. – Их и так обеих постоянно рвет. – Тогда только клизму [15]. Мия вздохнула, потерла лоб. – Я попробую… – Я могу прислать к вам сиделку… но я бы не рекомендовал. – Да? Почему? – Потому что сиделки сейчас… как бы это вежливее сказать, дана… – Словами! – рыкнула Мия. – Что с ними не так! – Те, у кого есть дом и семья, сейчас с ними. А уличные… вы понимаете, дана? Дана понимала. – Перебьемся, дана, – тихо шепнул ей Иларио. – Я, вы, дан – должны справиться. – Попробуем. – И уже лекарю: – Ньор Рефелли, я пока не нуждаюсь в услугах сиделки, но если вы зайдете к нам дня через два… Вы сможете? – Я постараюсь, дана. Берегите себя. Мия только вздохнула. Себя… Вот о себе она почему-то и не думала. Брата бы уберечь, сестер… зачем они вообще приехали в эту проклятую Эврону?! Как хорошо было в Феретти! * * * Дома никаких изменений не было. Мия вздохнула, потом еще раз проверила запасы, все пересчитала и отдала ключи дяде. Тот неотлучно сидел с больными. – Оставь у себя, Мия. – Хорошо, дядя. – Как ты себя чувствуешь? – Не слишком хорошо. Но это не болезнь, просто усталость. – Тогда иди и поспи. Мы с Иларио пока справимся, а ты отдохнешь. А еще лучше – поспите. И ты, и Иларио. Потом меня сменишь ты, потом Иларио, потом опять я. Будем чередовать уход, иначе свалимся от усталости. И… слуги решили уйти. Я не удерживал. Мия кивнула. – Все? Никто не остался? – Ваша служанка. Мария. Она сейчас с детьми. У нее тоже нет признаков заболевания. Мия кивнула повторно. Чувствовала она себя как фарфоровый болванчик с головой на ниточке. Или как марионетка. Голова гудела… Болезнь? Нет. Усталость. А даже если и болезнь… она не поддастся! У нее мама! И брат, и сестры, и… и вообще! Метаморфы не должны умирать от чумы, их и так мало осталось! – Я думала о ней хуже. Потом надо извиниться. Джакомо кивнул. – Она, конечно, дура. Но хотя бы верная… Я сказал ей, чтобы пока она к больным не подходила… пусть сидят отдельно. Мия с этим была полностью согласна. – Пойду приготовлю что-нибудь покушать. Может, лепешки испеку или хлеб… – Ты умеешь? – Я училась в Феретти, у кухарки. Если уж честно – пряталась Мия на кухне. От типично женских занятий вроде шитья и вышивания, которые ей решительно не нравились. Ну и постепенно готовить научилась. И неплохо, кстати говоря. Еще и на конюшне пряталась, но кони ей сейчас без надобности. Так что девушка подошла к больным, поцеловала мать в щеку – и отправилась на кухню решительным шагом. Говорите, яйца, вино… Сейчас мы гоголь-моголь состряпаем! Кажется, там еще было несколько яиц! И испечем что попроще, или сварим… Она не заметила, какими взглядами за ее спиной обменялись двое мужчин. Но заговорили, только когда дверь закрылась. – Кажись, эта в вас пошла, хозяин. – Да, братец сейчас бы в храме валялся и скулил. Или признаки болезни у себя искал. Джакомо был далеко не ангелом. И умирать ему не хотелось. Но что изменится от его стонов? Надо делать что должно, а там посмотрим! * * * Мия рассуждала примерно так же. Поэтому сейчас пекла небольшие, с ладошку, лепешки. |