Книга Связанные венцом, страница 16 – Алеся Лис

– Не вздумай, глупая девчонка, – хватает меня за руку.

И в этот момент стекло в окошке разлетается десятками осколков. Я едва успеваю прикрыть лицо руками и откинутся назад, в страхе пытаясь, как можно глубже вжаться в спинку сидения. Если б не плотно задернутые шторы, то боюсь, что порезов было бы не избежать. А так лишь легкие жалящие ранки на тыльной стороне ладоней.

– Нужно лечь на пол, – тихо шепчу, сползая с мягкой сидушки.

Дергаю за руку застывшую Дениз, которая продолжает таращиться на стрелу, застрявшую в стене экипажа. Мадам Кану первая забирается под свою лавку.

В бок кареты что-то громко ударяется, слышится приглушенный стон. Я закусываю рукав платья, стараясь не кричать. Тонкую дверцу прошивает острие ножа. С его конца на пол медленно скапывает красная густая кровь. Карета кренится еще больше.

Ногами отталкиваюсь от стенки и, стараюсь отодвинуться к противоположному краю. Если эта чертова коробка перевернется, мы будем в ловушке.

– Мадам Кану, Дениз, нам нужно всем передвинуться к правому краю, – командую я.

Как ни удивительно, но женщины меня слушаются и карета, благодаря нашей миграции, немного выравнивается.

– Это все оборотни. Как пить дать, – бормочет Кану. – Грязные животные.

– Оборотни? – обмирая, переспрашиваю. – Зачем?

Их страна Горар тоже граничит с Ханаром и Ньелокаром, и, насколько я знаю, выступает нейтральной стороной, не вмешиваясь в войну.

– Затем, глупышка, – шепчет Кану. – Если сейчас между Ханаром и Ньелокаром будет мир, то Горар потеряет шанс под шумок забрать часть территорий, которые принадлежат драконам. И мелкие набеги, которые жалкие оборванцы устраивают на границе, привлекут внимание драконьей верхушки. Сейчас-то времени нет приструнить обнаглевших блохастых тварей.

– Но ведь это глупо так подставляться… – шепчу в ответ.

– А кто докажет? Будет скандал международный. Наследницу Ханара убили на землях драконов. А может и сами драконы руку приложили. Отомстили за своих.

Нервно сглатываю, чувствуя, как начинает мутить. Запах крови разливается в воздухе тошнотворными нотками железа.

Глухие удары сыплются градом на хрупкие стены. Я вздрагиваю каждый раз, опасаясь снова увидеть, как пронзает тонкое дерево очередной клинок, испачканный кровью. Дениз тихо плачет, мадам Кану, похоже, молится, скрутившись в клубочек под лавкой и крепко прижав руки к груди. Я тоже пытаюсь вспомнить знакомые с детства слова молитвы, но в голове каша. Получается только беззвучно шептать: “Помоги, помоги, помоги...”.  Осознание, что моя жизнь закончится вот так, на пыльной дороге, в чужом мире, среди всех этих людей и нелюдей, для которых я лишь разменная монета в политической игре, заставляет буквально сжиматься от ужаса. “Не хочу умирать…”, – сглатываю удушающий комок в горле. Тут не хочу… так не хочу...

А затем все стихает. Будто накрывает непроницаемым куполом. И слышится бешеный стук сердца в груди, набатом бьется пульс в ушах. Тихо скрипнув, отворяется дверь. Светлый проем заполняет огромная темная фигура. От страха вскрикивает Дениз. Я бы тоже сейчас кричала, но язык словно прилипает к небу, и голос замирает где-то в горле.

– Ваше высочество, вы не пострадали? – слышу знакомый голос Маркуса Вейланда и громко всхлипываю.

Не оборотень. Дракон… Но вдруг… вдруг мадам права. Драконы хотят убить принцессу Ноэль, чтобы отомстить. Звучит бредово, но, тем не менее, мне страшно. Очень страшно. И вместо того, чтобы принять протянутую руку, я еще дальше отползаю. 

– Ваше высочество, не дурите, – хмурится Маркус.

Подается вперед, обхватывает длинными пальцами мое запястье и тянет на себя.

– Что вы себе позволяете? – возмущается мадам Кану.

Дуэнья приходит в себя довольно-таки быстро, выбирается из укрытия с видом величественной королевы и притягивает меня к себе, пытаясь закрыть своим телом.

Маркусу приходится выпустить мою руку. Он гневно скрипит зубами и хмурит брови. Затем устало проводит рукой по лицу и шумно вздыхает.

– Ничего плохого я принцессе не сделаю, уважаемая мадам. Но карета поломана. На починку уйдут сутки. Ждать так долго у меня нет ни желания, ни возможности. Поэтому весь кортеж остается в Корбэтте, а я забираю принцессу в Атар.

– Как забираете? Никуда она не поедет. В конце концов, это неприлично! – кипит гневом Кану.

– Жизнь принцессы важнее приличий, и смею напомнить, на нас только что напали, − жестко произносит. − Тем более, что во дворце сейчас проживает моя жена, леди Сабина Вейланд, и бабушка, вдовствующая графиня Лирой.

– Оборотни? – хрипло уточняю из-за спины дуэньи. – На нас они напали?

Мне тоже не очень хочется ехать с драконом. Во-первых, откровения дуэньи еще слишком свежи в памяти. А во-вторых, элементарно боюсь себя выдать. Сейчас я практически не контактирую с драконами, фразы прощания и приветствия ни в счет. Но что будет, если я наедине с Маркусом Вейландом проведу почти сутки? Да любая моя неосторожная реплика может посеять зерно сомнения в его сознании.

– Возможно, – пожимает плечами дракон. – В любом случае вас нужно доставить в королевский дворец как можно быстрее.

На этом терпение ящера заканчивается, и он снова хватает меня за руку. Я и сообразить ничего не успеваю, как оказываюсь снаружи.

– Не смотрите, принцесса, – приказывает дракон.

Но уже слишком поздно. Взгляд скользит по распростертым изувеченным телам. Почти на всех цвета Ханара.

– Бут... – хрипло шепчу, завидев знакомую фигуру.

Сердце сжимается в ужасе. Так много крови. Так много смертей. И все из-за меня.

– Я же сказал, не смотрите! – рычит Маркус и прижимает мою голову к своей груди, стараясь закрыть обзор.

Но перед глазами уже навеки отпечаталась кровавая картина. И рыдания замирают в груди острой болью. Мне жалко этих людей, жалко даже Атена, который так грубо и бесчеловечно повелся со мной. А видеть Бута, его лежащее ничком тело с неестественно вывернутой рукой, выше моих сил. Он явно не заслужил смерти, и по-доброму отнесся ко мне.

Сознание заволакивает туман. Я даже не замечаю, как оказываюсь верхом на коне. сквозь пелерину и теплую ткань платья чувствую холодные доспехи Маркуса Вейланда. Он сидит позади, крепко прижимая меня к себе и отрывисто отдает приказы Колу. Из дверей кареты выглядывает любопытная Дениз. Мадам Кану я не вижу, но ручаюсь, сейчас она кипит от гнева. В этот момент мой взгляд падает вниз, на вялую пожелтевшую траву под копытами лошади, и к горлу подкатывает тошнота. Боже мой, насколько же высоко я сижу. Так и шею сломать можно.

Цепляюсь пальцами за переднюю луку седла и делаю несколько шумных выдохов, чтобы успокоиться.

– В чем дело, ваше высочество? – интересуется Маркус.

Невнятно мычу в ответ, крепко сжимая зубы. Боюсь, если открою рот, то не смогу удержаться от крика. Но первый же шаг коня все-таки вызывает у меня испуганный громкий выдох.