Книга Ты под моей кожей, страница 16 – Екатерина Котлярова

Машу отрицательно головой, прикусывая губы. Никита хмыкает, отпускает мою руку, и подъезжает к столу. Берёт в руки вилку и с невозмутимым видом начинает есть. Снова чувствую перед ним вину. Никитка не задаёт лишних вопросов, не лезет в душу, знает, что я сама расскажу, если захочу. Но знаю, что его цепляет моё молчание. Думает, что я ему не доверяю. А я себе не доверяю. Самой себе.

Иду в комнату и достаю из середины стопки вещей припрятанный подарок. Копила на него полгода и с нетерпением ждала увидеть реакцию Ника на свой подарок.

Поставила на стол перед ним чёрную коробочку. Никита с неверием посмотрел на меня. Открыл её и расплылся в улыбке.

— Ксюнь, это ведь так дорого. Зачем?

— Я могу побаловать своего любимого человека? — спрашиваю с улыбкой, наблюдая за тем, как Ник надевает часы на руку.

— Спасибо большое, Ксюш. Я так их долго хотел.

— Я знаю, — ласково улыбаюсь и кладу руку ему на плечо. — Поэтому и купила. Знала, что ты обрадуешься.

— Обожаю тебя, Ксюш, — вдруг серьёзно говорит Ник. — Не за часы, а за всё, что ты делаешь для меня.

— И я тебя, — растрогавшись, шмыгаю носом и бросаюсь к нему в объятия. — Если бы тебя не было рядом всё эти годы, не знаю, где бы я была. Ты выдержал моё постоянное подавленное настроение, моё недовольное лицо и срывы. Знаешь, в своей медицинской карточке я увидела, что мной мама забеременела во второй раз. До этого у неё был выкидыш. Тогда я плакала и думала… я думала о том, что если души людей действительно переселяются, то я хотела бы встретить человека, в котором живёт душа моего не родившегося братика или сестрички. А потом я встретила тебя. Ты стал мне самым близким человеком. Стал моим другом, братом.

Никита поцеловал меня в висок. Он ничего не говорил, потому что особо говорить то было не о чем. Наши взаимные чувства выражались в отношении друг к другу, в заботе и уважении.

— Пойдём смотреть "Рапунцель"? — спрашивает тихо, поглаживая по руке.

— Ты ведь ненавидишь этот мультфильм, — фыркаю я.

— Зато ты любишь, — отвечает просто. — Может в этот раз смогу разглядеть, что тебе так нравится в нём.

— Ладно, — смеюсь.

Через десять минут устраиваемся поудобнее на кровати и включаем мультфильм на ноутбуке. Ник сидит, облокотившись на подушки, а я положила голову ему на колени. Проходит минут двадцать, когда я тихо говорю:

— Я люблю Мишу.

Ник прикручивает звук, но не останавливает фильм.

— Я впервые влюбилась, Ник. Полюбила. Не, как друга, а как мужчину.

Ник молчит, давая возможность мне выговориться.

— Я его увидела впервые, когда бегать пошла. Позавчера. Он смотрел на меня так странно, а в лицо его взглянула и влюбилась. С первого взгляда. В глаза его, в лицо, в фигуру. А он сегодня позвал меня гулять. Просто гулять. В парк. Кофе мой любимый купил. И разговаривали мы с ним. Я ему про маму рассказала и про отчима. Ему захотелось открыться, понимаешь? А он потом щенка спас. На дорогу выскочил прямо перед машиной. Я... — говорю сбивчиво, путаясь в словах, в собственном дыхании. — Я не могу, Ник, он такой… такой…

— Самый лучший? — подсказал парень, накручивая прядь моих волос на свой палец.

— Да. Невероятный, — киваю согласно. — Рядом с ним кости в желе превращаются. И уютно невероятно. Каждое мгновение задержать хочется. С тобой тоже уютно, но иначе. Он будто одно целое со мной. Будто идеальная деталь. Будто его специально для меня сделали. И мне касаться его хочется постоянно. И вообще. Всего его хочу, — не стыдно Нику говорить о таких вещах.

— И он тебя хочет, — Никита щёлкает меня по носу.

— С чего ты взял?

— Я мужчина, дорогая моя, — слышу по голосу, что Ник улыбается. — Ты когда из ванной вышла, мне казалось, что он тебя сожрет. У него стояк каменный в штанах был.

— Ник! — возмущаюсь я.

— Что? Я себя лишним почувствовал. Думал сбежать незаметно. От ваших гляделок жарко даже мне стало. Специально сказал Мише, что ты моя жена.

— Сказал? — я села на кровати. — Он же меня изменщицей считать будет. Я же… Боже! Кошмар какой. Я  же целовалась с ним. Миша решит, что я падшая женщина.

— Не решит. Он в тебя влюблен уже семь лет.

— Что? — я хмурю брови.

— Ты помнишь, кто тебе медведя этого подарил? — Ник указывает в угол комнаты, где сидит плюшевый медведь.

— Смутно.

— Он несколько месяцев каждую неделю приезжал в детский дом и смотрел на тебя. Может и больше, но два месяца точно. Я за ним наблюдал.

— Это что же получается? А… что… а вдруг…

— Не думаю, что он следил за тобой. Слишком был удивлён, когда увидел меня. Следил бы, знал, что мы вместе живём.

Вдруг в голове четко всплыла картинка — я сижу на качелях, и ко мне подходит взрослый парень. Высокий и широкоплечий. Протягивает мне медведя и улыбается так, как мама всегда улыбалась, когда смотрела, как я ем. Он показался мне таким добрым тогда. Я ему улыбнулась и в щеку поцеловала. И сама смутилась и убежала. Я тогда ещё перед сном его представляла. Мечтала, что встречу его ещё раз, что у нас завяжется с ним разговор. Даже свадьбу представляла. Но больше его не увидела. Образ Мишки из головы стёрся за семь лет. Да и не разглядела я его тогда толком. Только широкие плечи и добрую улыбку.

— Разве так бывает?

— Бывает, Ксюнь. Я узнал, что его сестра родная… а ладно... — обрывает себя на полуслове и машет рукой.

— Ты про Леру что-то хотел сказать? — спросила аккуратно.

— С  чего ты взяла?

— Видела сегодня, как ты фотографии её рассматривал, — забавно видеть, как Никита краснеет. — Так всё-таки нравятся тебе такие девчонки? Как ты там сказал? Силиконовые куклы?

— Она не силиконовая кукла. Всё у неё своё.

— Я знаю. По ней видно. Просто слишком много макияжа.

— Без макияжа она красивее, — в голосе Ника проскальзывает нежность.

— Ты её любил? — задаю единственный интересующий меня вопрос.

— Сложно сказать. Но был влюблён точно.

— А сейчас?

— Я не видел её три года. Думал, что влечение прошло. Перестал искать её по всем социальным сетям. Кроме имени ведь не знал ничего. А потом... Сама знаешь. Тогда я понял, что не забыл. Миша дал вчера свой контакт для связи, а она  у него в друзьях.

— И к какому выводу пришёл?

— Что по-прежнему на ней клинит, — честно признался Ник.

— И что делать собираешься?

— Ничего. Кому нужен инвалид? — горечь в голосе.

— Ты не инвалид! — я злюсь.

— Ксюнь, ты можешь говорить что угодно, но я инвалид. Я сижу в кресле, работаю из дома, никуда не выхожу. Я даже не знаю, смогу ли я иметь детей или нет. Врач сказал, что всего пять процентов вероятность.  Я не смогу ходить с ней в кино, не смогу защитить её в случае чего, не смогу на руках носить.