Онлайн книга «Блокада. Книга 3. Война в зазеркалье»
«Рыба на крючке, — удовлетворенно подумал Жером. — Теперь главное — не торопиться». — Боюсь, оно у меня на квартире, — развел он руками. — Я не вожу с собой все препараты, они занимают слишком много места. — Но вы же знали, что у меня больная печень! — сварливо сказал Зоммер. — Кое-какие лекарства я захватил, но предвидеть все невозможно. К тому же я никак не ожидал, что у вас такой запущенный случай. — Запущенный? — с дрожью в голосе переспросил штандартенфюрер. — И это еще мягко сказано. Повторяю, в нормальных условиях я настаивал бы на немедленной операции. — А эта ваша ассистентка сможет привезти лекарство? «Отлично, — подумал Жером. — Он сам идет в расставленные силки, его даже подталкивать не приходится». — Думаю, да. Одна проблема — она снимает комнату в домике на окраине, там нет телефона. Если бы мы могли за ней кого-нибудь послать… — Ну, разумеется! Я отправлю за ней своего шофера. Через час она уже будет здесь. Жером вытащил из кармана ручку. — У вас есть какая-нибудь бумага, штандартенфюрер? Я напишу ей записку. — Вот, возьмите, — Зоммер вырвал листок из своей записной книжки. — И напишите, пусть захватит с собой документы, иначе ее не пропустят на территорию. «Дорогая Дайна, — написал Жером. Обращение „дорогая“ на их тайном языке означало, что речь идет о событиях чрезвычайной важности. — Ты нужна мне в Вороновице. Возьми у меня на квартире две баночки с „жемчужной росой“ и ароматические свечи № 4 и 8. Захвати документы и вещи — возможно, тебе предстоит провести здесь несколько дней. Отто». — А свечи зачем? — поинтересовался Зоммер, проглядев записку. — Это часть аюрведической терапии, — туманно объяснил Жером. — Индусы считают, что воздействие на организм должно быть всеобъемлющим, а не точечным. — О, — сказал Зоммер с уважением. — Есть многое на свете, друг Горацио… Он, кряхтя, зашнуровал ботинки и подошел к стоящему на тумбочке телефону. — Зепп, зайди ко мне. Они сидели в кабинете начальника аналитического отдела — святая святых «Иностранных армий Востока». Жером чувствовал знакомое волнение — он снова находился на расстоянии вытянутой руки от источника бесценной информации, как тогда, в поместье «Платан». Когда Центр не разрешил ему продолжить оперативную игру с Кнохеном, он от разочарования готов был биться головой о стену. Добывать информацию было делом всей его жизни. Диверсионные операции никогда не были коньком Жерома — разумеется, он проводил их, когда получал соответствующие задания, но делал это без особого азарта. Он даже думал порой, что если бы руководителем группы «Синица» назначили не его, а, скажем, Шибанова, то события с самого начала стали развиваться по другому сценарию. Шибанов был более склонен к силовым методам решения проблем; захват танка и прорыв на нем в ставку Гитлера — это было ему близко и понятно. Что касается Жерома, ему с самого начала чудилась в попытке взять ставку нахрапом какая-то червоточина. На оперативных совещаниях, которые проводил в Москве Абакумов, он больше отмалчивался, понимая, что в поле правила игры все равно придется менять. Так и получилось: когда они натолкнулись на мотопатруль в степи, и обергефрайтер Корш рассказал им о кольцах охраны вокруг ставки и режиме патрулирования особой зоны, Жером понял, что первоначальный план, придуманный московскими стратегами, никуда не годится. Ни Абакумов, ни Берия ни черта не знали о том, что творится под Винницей — у них не было здесь ушей и глаз, не было каналов связи, не было доступа к информации. А его, Жерома, специально натаскивали на добычу информации, как фокстерьера натаскивают на лису. Сначала все разузнать, а потом уже действовать — вот чему его учили. Поэтому он с легким сердцем принял решение перейти к плану «В», в эффективность которого не верили ни Берия, ни Абакумов. От этих мыслей его отвлек стук в дверь. В комнату вошел невысокий пожилой человек в штатском. — Зепп, — сказал Зоммер, протягивая ему записку. — Поедешь в Винницу, найдешь там фройляйн Кайните. Дайну Кайните. «Уж чем-чем, а склерозом ты точно не страдаешь», — подумал Жером. — Где она живет, гаупштурмфюрер? Жером назвал адрес. — Если фройляйн уже спит, разбудишь и извинишься. Затем завезешь ее на улицу… — Владимира Великого, — подсказал Жером. — Да, именно. А потом отвезешь ее сюда. Все понятно? — Абсолютно, — кивнул Зепп. — Прекрасный шофер, — довольно проговорил Зоммер, когда Зепп вышел. — Возит меня уже десять лет. Ни одной аварии. А ведь по вашим таблицам — ха-ха — он далеко не эталон арийца. Ведь мать у него была словачка. Жером внимательно поглядел на начальника аналитического отдела. — Штандартенфюрер, — начал он. — Скажу вам одну вещь — только это строго между нами. — Разумеется, — кивнул Зоммер. — Шкала расовой принадлежности Шультца — профанация. Все эти измерения черепов, формы носа и так далее — с точки зрения настоящей медицины — просто чушь собачья. — Неужели? — Давайте говорить начистоту, — Жером обвел рукой кабинет. — Здесь же можно? — Если вы имеете в виду прослушку, то ее здесь нет. Гелен не слишком жалует гестапо. — Так вот, как вы думаете, кто из руководителей Рейха мог бы пройти тестирование по шкале Шультца? Разве что Розенберг и, может быть, Риббентроп. Остальные, штандартенфюрер, оказались бы где-то в самом низу шкалы. Зоммер поджал губы. — Вы, конечно, специалист, гаупштурмфюрер, но я не стал бы на вашем месте делать столь опасные выводы… — Я к этому и веду, — улыбнулся Жером. — Разве кто-нибудь в здравом уме может сомневаться в принадлежности вождей Рейха к арийской расе? Конечно же, нет! Лицо Зоммера разгладилось. — А, так вы хотите сказать… — Что все эти методики в корне неверны. Поэтому-то мы и ищем другие, более научные и точные способы определения расовой чистоты. — И что же это за способы? Жером взял ручку и сделал вид, будто хочет проколоть себе палец пером. — Кровь, дорогой Зоммер. В крови, как в сказочной Книге Судеб, содержатся все сведения о человеке. И его расовая принадлежность, разумеется, тоже. — Потрясающе интересно, — сказал Зоммер. — И у вас уже есть соответствующие методики анализа? — Мы над этим работаем. Но нам очень не хватает материала для экспериментов. — Вы имеете в виду, крови? Но ведь существуют же концентрационные лагеря… — Где заключенные содержатся в невыносимых условиях. Нет уж, штандартенфюрер, благодарствую. После нескольких недель пребывания в лагере кровь заключенных необратимо портится и становится бесполезной для анализа. Нам же нужен материал свежий, от представителей разных рас, которые хорошо питаются, много двигаются, занимаются физическим и интеллектуальным трудом… |