Книга Миллиардер. Книга 3. Конец игры, страница 67 – Кирилл Бенедиктов

—А откуда же вы узнали об этом зеркале, если Разумовский хранил тайну как зеницу ока?

—О, люди той эпохи были весьма умны и предусмотрительны. — Бонзо остановился перед небольшой, окованной металлом дверцей и начал греметь ключами. — Граф описывал все свои эксперименты с Зеркалом Исиды в зашифрованном дневнике. Долгое время этот дневник никто не мог прочитать — шифр был весьма мудреным. Пока в тысяча восемьсот… простите, тысяча девятьсот восемьдесят восьмом году мой папа, Соломон Рувимович, не нашел ключ к шифру Разумовского. Он был большой книголюб и знаток тайнописи, мой папа. Секрет шифра он доверил только мне. Я, конечно, был поражен, сначала не поверил ни одному слову… но потом, когда увидел Зеркало своими глазами, понял, что все, о чем писал граф, чистая правда.

Он повернул ключ в замке, и окованная дверь со скрипом отворилась. За ней начиналась другая лестница, немного более широкая и куда более старая. Кирпичная кладка свода была выщерблена, на стенах кое-где тускло светились пятна селитры.

—Мы уже под землей, — сообщил Бонзо. — Это ход, пробитый людьми графа.

На Гумилева пахнуло сыростью. Ему вдруг расхотелось спускаться вниз, какие бы чудеса ни ожидали его в конце пути. Почему-то мелькнула мысль о том, что некоторые московские диггеры, знавшие столичные подземелья как свои пять пальцев, пропадали в них бес­следно.

—Долгое время я был единоличным хранителем старой тайны, — со вздохом сказал антиквар. — А потом появились люди, которые тоже знали о Вратах Пустоты…

—Что за люди? — спросил Андрей.

—Их называют Странники. — Бонзо снова вздохнул. — У них есть карты таких Врат — правда, сами они предпочитают термин «линзы», — и они путешествуют между мирами. Врат Разумовского на их картах не было, но когда один из них случайно вышел в подземелье под этим домом, сохранять тайну стало невозможно.

—А откуда о них узнал Илья Ильич?

—Ну как же, — Бонзо даже удивился вопросу, — ведь господин генерал тоже занимается аномальными предметами, а поиск предметов — главная цель Странников. Они не могут не знать друг о друге.

«Опять предметы! — с неожиданной злостью подумал Гумилев. — Неужели я не могу шагу ступить, чтобы не наткнуться на очередной предмет? Впрочем, Свиридов посвятил им всю свою жизнь, так что не приходится удивляться, что все, что связано с ним, так или иначе касается предметов».

Лестница сделала последний виток, и они оказались на небольшой, усыпанной песком площадке перед каменной стеной, в которой чернел полукруглый лаз.

—Нам туда. — Антиквар посветил в лаз фонариком. — Еще десять шагов, и мы на месте. Берегите головы, здесь низко.

Тайный покой времен Ивана Калиты был похож на обычную пещеру, стены которой кое-где были облицованы камнем. По бокам валялся какой-то старый строительный мусор, почерневшие от времени доски, допотопного вида кирка. А в центре покоя переливалась и мерцала парящая в воздухе волнистая мембрана — ртуть пополам с серебром.

—Ну, вот мы и пришли, — сказал Бонзо с гордостью. — Это и есть Врата Пустоты, великая тайна подземной Москвы.

—И куда же ведут они ведут? — Гумилев внимательно рассматривал мембрану. Сначала ему показалось, что это просто игра света спрятанных где-то под потолком пещеры фонарей, но, приглядевшись, он понял, что линза вполне материальна, хотя из чего она сделана, определить было решительно невозможно.

—О, в самые разные, неожиданные места. Может быть, вы попадете в южноамериканскую сельву (Бонзо произносил это слово как «сэльва») или в индийские джунгли. А может быть, в снега Гренландии или сибирскую тайгу.

—Но мы должны встретиться с генералом Свиридовым, — возразил Андрей.

—Андрей Львович, — Иванов дотронулся до его руки, — товарищ генерал все предусмотрел. Вот, взгляните.

Он протянул Гумилеву обычный лист тетради в клеточку с чрезвычайно профессионально вычерченным кроком. Под выделенными красным кружочками стояли подписи: «Наска», «Ангкор», «Урал», «Нарбада», «Айерс-Рок», «Сирт», «Рапа-Нуи». Последнее название было подчеркнуто трижды. Кружочки были соединены стрелочками, некоторые — по два раза.

—Это схема, которой мы должны придерживаться, чтобы найти генерала, — объяснил он. — Я не знаю, в каком из этих мест будет нас ждать Илья Ильич, но в одном из них мы обязательно с ним встре­тимся.

—А как мы будем перемещаться между этими пунктами?

—Просто будем заходить в линзу и выходить из нее столько, сколько потребуется. Будьте осторожны: в некоторых случаях линзы висят довольно высоко над землей.

Иванов деловито огляделся и, положив свой вещмешок на груду черных досок, обернулся к Андрею.

—Нужно переодеться, Андрей Львович. Путь предстоит неблизкий.

Гумилев развязал свой вещмешок и обнаружил тугой сверток из темного материала, высокие армейские ботинки, теплые носки и перчатки. Иванов уже развернул свой сверток, оказавшийся комбинезоном, покрытым густо-фиолетовыми разводами.

—Водонепроницаемый негорючий материал, — объяснил он Андрею. — Очень прочный — порвать нереально, много раз пробовали.

Гумилев неохотно снял джинсы и свитер и натянул странный комбинезон. Материал был прохладным и приятным на ощупь. Он облегал тело, как вторая кожа. Ботинки, как ни странно, тоже оказались Андрею впору.

—Сорок третий, правильно? — улыбнулся Иванов, увидев, как Гумилев рассматривает ботинки. — Товарищ генерал просил подобрать под ваш размер.

—Если хотите, я заберу ваши вещи наверх, — предложил Бонзо. — Здесь сыровато, к тому же грызуны…

—Оружие, — Иванов достал из своего вещмешка два короткоствольных автомата, один закинул на плечо, второй отдал Андрею. — Это «Вихрь», умеете с ним обращаться?

—Приходилось. — Гумилев мысленно поблагодарил Санича, который раз в неделю обязательно вытаскивал его на стрельбище, где обучал технике стрельбы из различных видов оружия. — Мощная штуковина.

—Ну и замечательно. — Иванов похлопал по изрядно похудевшему вещмешку. — Там еще спички, нож, аптечка, компас, топливные брикеты, а также сухпай и термос с кофе. Все, что нужно для небольшой прогулки.

Он подошел к Бонзо и сердечно потряс его руку.

—Дай вам Бог здоровья, Юлий Соломонович! Родина вас не забудет!

—Моя родина за Средиземным морем, — сварливо сказал антиквар. — Привезите мне лучше какую-нибудь милую безделушку из тех мест, куда вас закинут Врата!

—Непременно! — Иванов кивком указал Андрею на серебристую мембрану. — Я иду первым, вы — за мной.

—А что, если мы с вами попадем в разные места?

—Это почти невозможно. Но если все же такое произойдет, продолжайте заходить в линзу до тех пор, пока не обнаружите меня или товарища генерала. Ну, как говорится, поехали!

Он шагнул к переливающейся линзе и шагнул в нее. Гумилев увидел, как исчезла, словно отсеченная, нога Иванова. Потом рука. А потом линза странно выгнулась, как бы втягивая в себя Иванова, и он исчез — провалился в разверзшийся посреди помещения бездонный колодец.