Онлайн книга «Девочка стального магната»
|
– Отвечайте… – и побыстрее, времени почти не осталось! Он поджимает губы и, не выдержав силы моего взгляда и руки, коснувшейся его твердого живота в рубашке, отворачивается. А я поднимаюсь на цыпочки и добавляю его волнению искры. Целую прямо в губы. Чувствую, как руки на плечах становятся почти нежными. А мои пальцы таки смогли коснуться холодного металла. Это я вчера замешкалась, сегодня причин для волнения нет. Потому что я скорее сдохну, чем стану бизнес-проектом. Чем дам убить моего отца! Щелчок затвора и Иван широко раскрывает глаза. Но я уже кусаю его губу и, замешкавшись, он дает мне себя отодвинуть. Толчок в дверь и взгляд. Глаза в глаза. Синие в стальные. – Нина… Раз… Два… Три… Выстрел оглушает до звона в ушах. Борис отшатывается к стене. Хватается за грудь, по которой растекается красное пятно. Отец тут же подбегает ко мне, а в голову тычутся два автомата. – Не трогать! – выкрикивает Борис, и я впервые, впервые вижу, как дергается уголок его рта. – Если ты хотела попасть в сердце, то промазала. – Потому что сердца нет, – выдыхаю я, и еще раз в его глаза. Только после этого отворачиваюсь. Из дома мы бежим с отцом, только пятки сверкают. И очень удачно, что в машине Ивана остались ключи. – Папа, – окликаю я его и сажусь за руль. Он рядом. Трясется, сжимая в руках документы. – Надо было оставить? – спрашивает он меня, и мне хочется истерично смеяться, потому что я не знаю. Не знаю. Теперь я ничего не знаю. – Сможешь быстро загнать их за пол цены? – Постараюсь, – немного подумал, сказал он, пока я разгонялась по аллее. Ворота были закрыты, но мне уже все равно. – Нина? Не перебор? Я только сжимаю руль пальцами, только ощущаю, как рванными толчками бьется в груди сердце, как в голове все еще шумит. Как слезы ручьями текут по лицу, и закрываю глаза, когда бампер ударом врезается в кованые ворота. Раскрывает их. Так же, как раскрылись мои глаза на часть личности Бориса. Открываю глаза и вижу, как папа поддерживает руль, но на меня не смотрит. Мне еще предстоит ему сказать, что Уля неизвестно где и жива ли. А ему нужно будет мне рассказать про плен Бориса. Но учитывая побег, который мы совершаем, спустя пятнадцать минут, погружая вещи в нашу Ниву, времени у нас будет достаточно. Достаточно времени, чтобы подумать, а что я, собственно, натворила. – Ты убила его? – неверяще охает мать, а я пожимаю плечами. – Он же в стальной броне, что с ним может сделать одна маленькая пуля. Что с ним могу сделать я. – Даже у стальной брони есть слабые места, – как-то торопливо шепчет мама, сжимая в руке мою руку, пока мы мчим по заснеженной трассе. – Это слабое место не я, мам. Точно не я. Жалею ли я о том, что натворила? Нет, только жалею, что не забрала Виктора, кусочек черного хвостика которого видела, когда убегала. И я бы взяла его, да куда? На чемоданы. А еще жалею, что пришлось позвонить Жене. – Чего тебе? – отвечает она со всей любезностью, на какую способна. – На свадьбу не приду. – Ее и не будет. Я ушла от Бориса, – если можно так сказать. – Боже! Да девочка выросла! Ты в Новосибирск!? Я с тобой. Москва эта уже в печенках сидит. А где как не в Сибири водятся самые стальные мужики? Она смеется, а мне не до смеха. Я не знаю, смогу ли теперь вообще засмеяться. |