Онлайн книга «Черные бабочки»
|
Гномов тоже много, но если у эльфов большинство – девчонки, то у гномов наоборот, девчонок вообще почти не бывает. Оружие эльфов – луки, мечи и кинжалы, а у гномов – топоры, секиры, кистени всякие, чеканы и палицы. Главные противники эльфов и гномов – это орки и гоблины. Во-он они идут, с рогами, видите? У орков черные ятаганы и лица раскрашены. Еще они пирсинг любят... – Чего любят? – не понял Громыко. – Ну, прокалывать себе все – уши, брови, губы, язык, пупок... и все остальное, – Митя смешался и сменил тему: – Эльфы если пьют, то вино, да и то немного. Гномы пиво хлещут, бутылями здоровыми. Ну, а орки – эти водку пьют и дерутся потом. – Погоди, Мить, – вклинился Илья, – а кто тут вообще за порядком следит? Я так понимаю, дойдет сейчас вся эта кодла до места, разобьет палатки, вскроет консервы, а под них – водочку, и начнется такой тарарам... – Не, – Митя замотал головой, – не начнется. На конах все организовано. Тут старшие – их мастерами называют или наставниками, или богами, а то еще высшими – за порядком следят. И дружинники есть, стража коновская, и правила все соблюдают. А кто напьется там, или начнет приставать, или играть не по правилам – таких выгоняют сразу. – Но пить-то они все же пьют? – Потом, после игры. В Москве уже. Ну, или остаются на месте, когда мастера разъедутся. Но таких мало. – А эт-кто-т-акие? – Яна ткнула пальцем в шагающую неподалеку группу смешно одетых ребят и девчонок, ноги которых украшали меховые лохматые гетры. – Это хоббиты. А рядом, в шляпах, с посохами – наверное, маги. – Митя вытянул шею и, прикрыв глаза ладошкой от слепящего солнца, оглядел шумную толпу вокруг: – Да, а вон те, в пятнистых плащах с мечами – дунаданы, следопыты Севера... – И все же интересно мне... – задумчиво пробурчал Громыко и, оглядевшись, тронул за рукав толстого гнома лет девятнадцати-двадцати с мясницким топором на плече: – Слышь, я вот тут первый раз – далеко еще? – Тут все в первый раз! – общительно усмехнулся гном, – мы зимой вообще не боевимся – холодно. А вчера кто-то клич бросил: «Давайте боевку устроим в лесу!» Ну, и пошло. Челы созвонились, кто-то кому-то мыл намылили, кто-то в реале встретился... Видал, сколько народу собралось? А ты кто, кстати? – Я-то? – усмехнулся Громыко и скорчил зверскую рожу: – Упырь я. Саблезубый! – А-а-а... – понимающе протянул гном и махнул рукой, – ваши где-то там, в начале идут. – Во-во. Отстал я маленько, – и майор, хлопнув гнома по алюминиевому наплечнику, затерялся в толпе. Тут в голове изрядно растянувшейся колонны грянула песня, которую подхватили сразу сотни голосов: Ур-р-ра! Споем, друзья, втроем, Прощай, очаг и отчий дом! Сквозь ветер злой, дожди и зной Мы до Раздола добредем! Туда, где эльфы с давних пор Живут в тени туманных гор, Мы побредем, покинув дом, Лихим врагам наперекор! А что потом – решим потом, Когда в Раздоле отдохнем, — Нелегок долг, и путь далек, Но мы вернемся в отчий дом! Близка рассветная пора! Нам в путь пора! Нам в путь пора! – Это Толкиен написал, – уважительно сказал Митя, когда смолк многоголосый хор. Мальчик увлеченно озирался и вскоре даже обнаружил в толпе ролевиков знакомого. В компании мрачных, облаченных в плащи цвета ночи ребят шагал Антошка Петров, Митин одноклассник. Антошка в последнее время увлекся чем-то непонятным – выкрасил в черное волосы, постоянно слушал плейер, нацепил на куртку зловещие значки с черепами и крестами, словом, начал страдать ерундой по полной программе. Ерунда эта, как выяснил Митя, называлась движением глумов, от английского «gloomy», что переводилось как «темный», «мрачный». Интернетовские глумы на своих форумах обсуждали в основном нюансы глумовской черным-черной моды, мозгодробительную музыку и тему смерти. Компания Антошки изображала из себя вампиров – беленые щеки, подтеки крови вокруг бледных губ, запавшие глаза. На общем пестром фоне выглядели глумы, как черная роза в букете полевых цветов – вроде и красиво, но уж слишком мрачно... Песенное поветрие оказалось заразительным. В руках у многих ролевиков появились гитары, и вскоре, перекрикивая друг друга, отдельные фэнтезийные расы уже распевали свои народные песни. Гномы ревели «За синие горы, за белый туман в пещеры и норы уйдет караван...», эльфы отчаянно визжали на весь белый свет: «О Элберет, Гинтоноэль, надежды свет далекий! От наших сумрачных земель поклон тебе глубокий!» Неожиданно в этой дикой какофонии послышался знакомый всем мотив. – О! – Громыко поднял вверх палец. – Это я послушаю, пожалуй... И майор полез сквозь шагающую толпу туда, где несколько парней горланили: На поле орки хохотали, Назгулы шли в последний бой. А молодого Гиль-Гэлада Несли с пробитой головой. По шлему вдарила дубина, Причем четыре раза аж! И трупы юных рохиримов Дополнят утренний пейзаж. Дул-Гулдор, пламенем объятый, Вот-вот рванет Ородруин. «А жить так хочется, ребята!» — Кричал нам Черный Властелин. Извлек Кольцо из-под обломков Исилдур, а не Гиль-Гэлад. И возле Ирисной низины Стоял эльфийский грубый мат. И полетят тут орлы Манвэ Валаров хитрых известить, Что Гиль-Гэлад к ним не вернется И не приедет погостить. В углу заплачет тихо Варда, Взрыднет Илуватар-отец. Никто из эльфов не узнает Про Гиль-Гэладовский конец... И будет Палантир пылиться На полке в крепости Ортханк. А ведь не помер Гиль-Гэлад бы, Изобрети Валары танк! – Это темные эльфы! – пояснил Митя, протолкавшись к Громыко. – Они светлых не любят и подкалывают все время. – А Гиль-Гэлад – это типа Щорса у светлых эльфов был? – Типа кого? – не понял Митя. – Ладно, проехали... – махнул рукой Громыко и тут же спросил: – Слушай, Митяй, а это кто такие? Зомби какие-то... Нестройная группка облаченных в серые простыни пацанов и девчонок угрюмой колонной по трое топала как бы отдельно от всех. Заунывными голосами они пели свою песню: |