Книга Разрешаю смотреть, страница 3 – Мария Манич, Мария Летова

Если бы только что я не поймала его за разглядыванием своей груди, решила бы, что он присутствует за столом только в физическом смысле, а в ментальном — отсутствует.

Подняв глаза, рассматриваю его лицо.

Увидела бы в толпе и сразу отвернулась бы, а здесь смотрю. Длинные загорелые пальцы ловко работают вилкой и ножом. Ладони жилистые, как и весь он.

Я не набиваюсь к нему в друзья, хотя это было бы логично, потому что за столом именно мы двое состоим в возрастной категории восемнадцать плюс и тридцать минус.

— Ты не вегетарианка? — смеётся Женя, отвлекая моё внимание.

Указывает на блюдо с запечённой курицей в центре стола, и я понимаю, что ужин в этой семье — что-то очень традиционное. В нашей семье ужин — это кому как приспичит. Мы вообще дома за ужином собираемся раз в столетие. Родители всегда много работают, особенно отец.

— Фёдор у нас вегетарианец, — сообщает Женя.

Надо же. Это всё объясняет.

Бросаю быстрый взгляд на эту персону, которая молча пьёт морковный сок из старомодного хрустального стакана. Точно такие же есть у моей бабули.

— Я тоже вегетарианец… — вклинивается пятилетний Сеня.

— Не совсем, — тактично замечает Женя.

— Я люблю всё. — Протягиваю ей свою тарелку.

— И побольше, — ехидничает Адель.

— Лепёшку, То-ня? — растягивает моё имя Алекс, предлагая хлебную корзину.

Вздыхаю и беру кусочек.

Жую салатные листья, поглядывая на свой телефон, пока Аделя общается со всеми по очереди. Нанизываю на вилку кусок курицы и отправляю в рот. Егор не ответил ни на одно из моих сообщений. Что происходит?

“Эй, але, гараж! Где твои реакции?” — быстро набираю ему вдогонку к фотографии.

— Фёдор, ты бы показал тут Тоне всё. С друзьями познакомил… — рассуждает Женина мама. — На пляж свозил...

Просто отличная идея!

Я — будущий журналист. Я люблю коммуницировать с людьми, для меня это как воздух. Ну и вечеринки я тоже люблю!

— Отличная идея! — встрепенувшись, смотрю сначала на неё, а потом на садовника.

Перестав работать тяжёлой челюстью, медленно поднимает глаза и наконец-то смотрит прямо на меня.

Глаза у него чёрные, как угли. Первый раз такие вижу. Он чуть щурит их, будто у него со зрением проблемы. Весь его мрачный вид говорит мне о том, что отличной эту идею он совсем не считает.

— Без проблем, — односложно отвечает парень, задержав взгляд на моём лице.

Опять этот стрёкот под рёбрами, к которому присоединились мурашки. Это вообще законно: иметь такой голос?

— Когда поедем? — спрашиваю, дружелюбно улыбнувшись.

— Сегодня, — опускает голову, возвращаясь к своему диетическому салату.

— То есть вот сейчас? — не отстаю я, постукивая босой ногой по полу.

В крови мерно вскипает адреналин. Так всегда бывает, когда передо мной встаёт перспектива пойти и поискать себе приключений.

— Угу, — отзывается он, не отрываясь от еды.

Этот ответ не особо проясняет ситуацию, но, прежде чем успеваю задать уточняющие вопросы, ко мне обращается довольная Женя:

— Вот и хорошо. А то у тебя вид такой, будто завтра война.

— Нет! — заверяю я, принимаясь за свою курицу. — Мне всё очень нравится.

— Нам тоже было по восемнадцать лет, мы всё понимаем, — взмахивает рукой Светлана.

— Двадцать, — поправляю на автомате и опять смотрю на своего молчаливого гида. С целью поддержания диалога, спрашиваю: — Так ты совсем не ешь мясо?

После секундной задержки снова поднимает глаза, и я почти уверена в том, что перед этим он посмотрел на мои губы. Это вороватое касание очень похоже на очередной щипок, которым до этого он наградил мою грудь.

Быстро сменив траекторию, смотрит в тарелку и, откашлявшись, говорит:

— А что, у понятия “вегетарианец” есть несколько смыслов?

Врожденная хрипотца этого голоса опять ударяет по моим слуховым рецепторам. Чувствую, как по щекам ползёт краска, а на моём лице это особенно очевидно.

Игнорируя галдёж за столом, смотрю на его опущенное грубое лицо, буркнув:

— Вечно путаю вас с фруторианцами.

В ответ он подхватывает тарелку и встает из-за стола. Не оценив мою шутку, бросает на ходу:

— Через полчаса жду тебя на улице.

Пройдя на кухню, счищает остатки ужина в мусорное ведро и опускает тарелку в посудомоечную машину, после чего молча скрывается в коридоре.

Отцепив взгляд от подтянутой, одетой в серые штаны задницы, перевожу его на присутствующих. Они поглощены едой и друг другом, и, судя по всему, для семейства Немцевых нет ничего необычного в том, что один из них только что по-английски покинул помещение.

Сделав глубокий вдох, смотрю на настенные часы, решая не опаздывать, потому что не уверена в том, станет ли он меня ждать. Быстро сметаю содержимое своей тарелки и, наклонившись к сестре, уточняю:

— Справишься без меня?

— Вполне, — с набитым ртом отвечает она.

— Мам, можно я с ними поеду? — спрашивает Алекс, подрываясь из-за стола.

— Через пару лет, — спокойно обламывает сына Женя, поворачиваясь ко мне. — Запиши наш адрес на всякий случай.

Киваю и быстро вбиваю заметку в свой телефон.

Спустя пять минут крашу губы алой помадой, пританцовывая у зеркала в ванной.

Я всё ещё жду ответа от Егора. Честно говоря, я уже немного злюсь. Расхаживая по комнате, делаю ему видеодозвон. Выдерживаю ровно семь гудков и сердито жму отбой. Я не сгораю от желания сию минуту услышать его голос, я сгораю от желания потребовать объяснений. Раздумываю о том, чтобы написать его сестре, с которой мы отлично поладили, впрочем, как и с его родителями, но решаю оставить это на крайний случай.

Перебросив через плечо цепочку сумки, просовываю ноги в свои пробковые “Майклы Корсы”.

На улице тихо и быстро стемнело, воздух прохладный и свежий. Такого свежего воздуха я не нюхала уже тысячу лет. Возможно, в жизни здесь, на Кипре, есть больше преимуществ, чем мне кажется.

Прикрыв за собой выкрашенную в синий входную дверь, останавливаюсь на круглой ступеньке маленького крыльца и осматриваю хорошо освещённую территорию перед домом.

Знакомый долговязый силуэт вижу у гаража, рассчитанного на две машины.

Стоя ко мне спиной, ждёт, пока поднимется автоматическая дверь. На нём всё те же серые штаны, но вместо футболки рубашка в жёлтую полоску. Одежда на нём сидит свободно, но ничего не скрадывает. У него достаточно широкие плечи и пропорционально узкие бёдра. Короче говоря, фигура у него что надо.