Онлайн книга «Миллионер, Париж и туфелька»
|
Позади бабушки маячил папа. – И кто же он? – бабуля достала из кармана джинсов пачку сигарет, зажигалку и с любопытством причмокнула. – В доме не курить! – вскинул руки наш родитель. – Спокойно, Лёшик, – отмахнулась бабушка и вскоре воздух в комнате наполнился ароматом табака и ментола. Лёшик, а вернее Алексей Петрович – наш с Машей папа, недовольно фыркнул. Он осуждал курение в любом его проявлении, но повлиять на бабушку у него никак не получалось. – Ангелина Васильевна, это мой дом! Какой пример вы подаете девочкам? – Да ладно тебе, – фыркнув, бабуля бесцеремонно высыпала содержимое моего жестяного пенала, превратила последний в пепельницу и подошла к окну. – Так кто тот счастливчик, из-за которого ты порезала волосы? – приподняла тщательно подведенную черным карандашом бровь бабуля в сторону Машки. Сестра скрестила руки на груди и покраснела. – С чего ты взяла, что я сделала это из-за парня? —нахохлившись, поинтересовалась она. Бабушка снисходительно ухмыльнулась. – А разве нет? – Это неважно, ясно?! – у Машки задрожал подбородок, за ним губы, она оттолкнула отца от двери, и быстро выбежала из комнаты. До нас донесся вопль Картошки (видимо, ему таки наступили на облезлый хвост), а потом раздался хлопок входной двери. Маша сбежала. – Как она могла? – растерянно пробормотал папа. – Ой, Лёша, ну что тут удивительного? – произнесла бабушка и стряхнула пепел с сигареты в пенал. – Переходный возраст, он на то и дается, чтобы нервы родителям трепать. А еще, чтобы эксперименты ставить. Я, например, в пятнадцать лет пирсинг сделала. На губе, между прочим! Правда, меня из школы чуть не исключили, так что украшение пришлось снять. Папа с осуждением посмотрел на бабушку и вышел из комнаты. – Это Машка из-за Кирилла покрасилась, – сдала бабушке сестру я и аккуратно положила пакет с платьем на кровать. – Из-за Волкова, что ли? – бабушка скривилась так презрительно, что на миг мне показалось, что она проглотила пепел от своей тонкой сигареты. – Смазливые красавчики всегда ветрены, а Маша еще в прошлом году ходила в хорошистках, и английскую школу с отличием закончила! Куда катится мир? Нет, чтобы на соседа, который с ней в английской школе учится в одной группе, внимание обратить, так нет же! Ей футболиста подавай! – Ба, ей это не объяснишь. Кирилл – звезда, по нему умирают все девчонки в школе, начиная шестой и заканчивая девятой параллелью. Я покачала головой и осторожно достала из пакета дорогое платье. – Ух, ты! – воскликнула бабуля и, наконец, затушила сигарету в самодельной пепельнице-пенале в предвкушении чуда. Приложив платье к груди, я повертелась перед огромным, на полшкафа зеркалом. – Мне идет, ба? – Идет, Оленька. Тебе все идет, – восхищенно закивала она. – Я рада, что тебе нравится. – Небось, дорогое, да? – Ужасно дорогое! Половину зарплаты, как ветром сдуло… Бабушка загадочно улыбнулась. – Ну… и для кого купила? – Для Андрея, – погрустнела я. – Оля, ну, сколько можно?! – она сморщила лицо еще сильнее, чем когда я сказала про Волкова-младшего. – Знаю, знаю… но иногда так хочется, чтобы мы снова были вместе! – Клин клином вышибают, – хихикнула бабуля, и ее голубые глаза озорно сверкнули. – Так все говорят. А ты попробуй, вышиби. – Как долго ты будешь откладывать в долгий ящик свою личную жизнь? – покачала головой она. Я улыбнулась своему отражению в зеркале. – Обещаю подумать над этим вопросом перед сном! Да, у меня нет никакой личной жизни. К сожалению, ничего серьезного после расставания с Андреем и не было. Когда на тебя падают заботы о младшей сестре, учеба и работа, на любовные романы, которых в обилии выпускает наше издательство, времени не остается. Так что блондинка с голубыми глазами на самом деле является неприступной ледышкой. Увлечение Дорониным – моя единственная отдушина. – Запомни, Оля – сначала любовь! Все остальное потом, – бабушка подняла вверх указательный палец. Я усмехнулась. – А как же твои слова Маше о том, что замуж надо выходить только за миллионера? – Фу, забудь! Это я домашней наливки перебрала в прошлые выходные. Зачем тебе миллионер, если не будет любви? Любовь, Оленька, не продается! Ее невозможно купить! Я украдкой вздохнула и посмотрела на свое отражение в зеркале. Снова фантазия понесла меня прочь из комнаты, в красивый ресторан, где на предстоящем банкете по случаю десятилетия нашего издательства я танцую медленный танец с Дорониным. Глупая мечта, которой, скорее всего, никогда не будет суждено осуществиться. – Оля, мне тебе надо кое-что сказать, – резко оборвала мои фантазии бабушка. Я аккуратно развесила платье на плечиках и присела рядом с ней на кровать. – Что-то с папиным магазином? – Хуже, Оленька. Намного хуже. – Что может быть хуже? – Алена возвращается. – Как возвращается?! Почему?! – С ней разорвали контракт. Бабушка отодвинула пенал в сторону, и в комнате воцарилось гробовое молчание. Алена – наша с Машей третья сестра. У нас общий папа и разные мамы. Много лет назад, еще до рождения Маши, у папы с мамой что-то не ладилось в отношениях, и он завел бурный роман с танцовщицей. Не просто с танцовщицей! Папу чуть не увела из семьи настоящая стриптизерша. В общем, в семью папу вернули, а вот в результате неуемной страсти на свет появилась Алена. Ее легкомысленная мать долгое время тянула из нашей семьи деньги на содержание девочки, а потом и вовсе сбежала заграницу с каким-то спонсором. Увы, Алена в чужой стране не прижилась. Я уже заканчивала школу, когда третья сестричка поселилась в нашем доме. Мне было семнадцать, ей пятнадцать, а Машке всего десять. Наша собственная мама очень сильно болела, и приезд Алены был совсем некстати. Папе удалось оформить ее в закрытый частный лицей, на полный пансион, но это нам мало помогло – спустя полгода Алену исключили из лицея за многократные нарушения режима, и она вернулась в наш дом. А потом мы похоронили маму, и начался настоящий кошмар. Бабушка еще жила в Москве, переезжать не планировала, а на мои хрупкие плечи легло все сразу – выпускные экзамены, беспрерывно рыдающая Маша и невменяемое чудовище Алена. Сначала бабушка приехала на полгода, поддержать меня перед поступлением. А потом, когда я не сдала вступительные экзамены, горько вздохнула, продала квартиру в Москве и переехала к нам навсегда. Часть денег с проданной квартиры пустили на оплату моего обучения: бабушка решила, что я заслуживаю хорошее образование. Себе она купила двухкомнатные апартаменты в соседнем подъезде, двумя этажами ниже. |