Книга Романов. Том 4, страница 29 – Владимир Кощеев

— Разумеется, нет, — ответил я. — Празднество ведь еще даже не началось.

Самойлова кивнула, вновь прикладываясь к своей соломинке. С учетом ее уровня контроля дара хмель слетит с нее быстро — стоит только Екатерине Юрьевне пожелать этого. Сейчас она даже покровом не пользуется, чтобы алкоголь сделал свое дело.

— Кстати, — вставила Комарова, держась за руку с Петром Васильевичем, — что ваш род дарит по случаю помолвки?

— Род Ефремовых получает от нас небольшой кусок земли рядом с Амурским княжеством, — сообщил я с легкой улыбкой. — Там отличная природа, практически нетронутые сопки — место очень красивое и умиротворяющее. И весьма романтичное к слову.

— Хорошо быть княжичем, — вздохнул Рогожин.

— Да, это действительно так, — посмеялся я в ответ, повернувшись к Никите Александровичу. — Но на самом деле та земля уже давно Семену приглянулась, и я воспользовался тем, что знаю своего друга уже долгие годы. А вообще отец предлагал разные варианты, но Семен сам выбрал.

Дальше боярышни перехватили инициативу, хвастаясь, что от их семей пошло в подарок на сегодняшнем мероприятии. Отдельно я подметил как бы между делом брошенное Орловым замечание:

— Амур — река большая, так что мы решили подарить прогулочную яхту, — сказал Петр Васильевич. — И, надеюсь, княжич будет ей доволен, это «Буревестник» последней модели, такого еще нет ни у кого в мире.

Хороший выбор, особенно учитывая, что из Благовещенска на нем можно будет легко переплывать реку до Китайской территории. Красивый и практичный подарок, о котором Ефремовы не смогут просто так забыть.

Я же склонился к плечу стоящей рядом Виктории и предложил:

— Не желаете ли немного пройтись, Виктория? — спросил я, с удовольствием вдыхая умиротворяющий аромат ее духов.

Я видел, как покраснело ее ушко от моего голоса, и не смог не улыбнуться от этого зрелища.

— С удовольствием, — поправив прядь волос, ответила Морозова чуть хриплым голосом.

Но просто так скрыться, естественно, нам не дали. Заметившая наши перешептывания Екатерина Юрьевна обвела остальных взглядом, после чего предложила Авдееву.

— Иван Тимофеевич, будете моим кавалером? — спросила она чуть игривым тоном.

Тот склонил голову и протянул ей ладонь.

— С превеликим удовольствием.

Так как большинства девушек не присутствовало, нам удалось разбиться на пары. Орлов вел под руку Комарову, Самойлова получила Авдеева, Салтыковой достался Рогожин. Я вел Викторию за собой по саду, пока мы не оказались перед сценой.

— Я рада, что вы вернулись, Дмитрий, — шепнула Морозова, мимолетно прижавшись к моему плечу.

На сцену в этот момент взошла княжна Ефремова. Кристина Константиновна тут же привлекла внимание собравшихся на праздник людей, постучав по микрофону.

— Дорогие гости, — мягким, обволакивающим голосом обратилась она к нам. — Род Ефремовых очень рад приветствовать вас всех здесь в этот замечательный день. К сожалению, глава рода не сможет присутствовать сегодня с нами, как и многие родичи нашей дорогой невесты.

Она продолжала речь, постепенно окутывая гостей своим чарующим голосом. В пансионате, где Кристина Константиновна Ефремова училась, ей наверняка ставили только «отлично» на занятиях по ораторскому искусству.

— Я тоже очень рад, — шепотом ответил я в макушку Морозовой, обернувшейся к сцене.

— Мы собрались с вами, чтобы отпраздновать помолвку моего брата, — вещала Кристина Константиновна, — княжича Русского царства Ефремова Семена Константиновича…

Столб света обрушился в правый угол сцены, демонстрируя всем гостям застывшего в парадной форме рода Амурского княжича. Он смотрел на противоположный угол сцены, а за его спиной реял флаг Русского царства.

— …и принцессы Поднебесной империи Мэйлин.

Со сцены брызнули искры, тут же соткавшиеся в герб императорского рода. Дракон на нем, будто живой, заструился в воздухе, опадая на плечи стоявшей в традиционном наряде китайской невесты.

Я улыбнулся, наблюдая за представлением. Чего у Поднебесной не отнять, так это умения устроить грамотное представление.

Семен первым пошел вперед на встречу с невестой. Мэйлин стояла на месте без движения. Принцесса ожидала, когда он пересечет сцену.

Несколько слуг, стоящих за ее спиной, подняли флаг Поднебесной, и вперед вышел посол Китая, заменяющий на церемонии родителей принцессы.

Стоило Семену подойти к мужчине, тот поклонился Ефремову и, взяв невесту за руку, заговорил на чистом русском:

— Сегодня мы празднуем великий день, — сильным голосом произнес он. — Мой император счастлив, что эти два любящих сердца нашли друг друга. И в том, что принцесса Поднебесной и княжич Русского царства станут единым целым, мой император видит знак судьбы. Нашим странам было суждено оказаться рядом и идти в будущее рука об руку.

Послу подали ленту, и тот в одно движение накинул ее на предплечье Мэйлин.

— Эта помолвка символизирует, — произнес незаметно возникший на сцене великий князь Соколов, — что наш государь, Михаил II, заключает вечный мир с Поднебесной империей, как эти два сердца скреплены любовью, так и наши страны будут скреплены уважением, поддержкой и заботой об интересах друг друга.

Вторая лента легла на руку Ефремова, и Соколов вместе с послом переплели ленты Семена и Мэйлин, связывая их воедино.

— Как красиво, — услышал я едва уловимый шепот стоящей рядом со мной Виктории.

Я почувствовал, как ее пальцы чуть сжимают мою ладонь, и вновь улыбнулся. Это было очень приятное ощущение. Само собой в памяти всплыло наше свидание на ярмарке.

А тем временем на сцене действие не останавливалось. Выйдя в центр сцены, Семен и Мэйлин слушали церемониальную речь священника. Закончив говорить, он помазал лоб принцессы, заканчивая крещение под новым именем Маргариты.

Все происходило практически в полной тишине. Гости наблюдали с плохо скрываемым восторгом, я слышал торопливый шепот обсуждений, но повышать голос никто не спешил, и если бы не привычное усиление слуха, я бы ничего и не заметил.

Я повел глазами по сторонам, рассматривая собравшихся. Но вопреки ожиданиям никто не устраивал провокаций и даже не вызывал подозрений. Внутреннее напряжение, появившееся из ниоткуда, не спешило уходить, и я с каждым мгновением чувствовал себя так, будто мы не на мирной церемонии стоим, а посреди поля боя.

Подсознательно ожидая атаки со всех сторон, я чуть потянул Викторию на себя, заставляя Морозову встать вплотную ко мне. Прижавшись спиной, она бросила на меня недоуменный взгляд, но я лишь улыбнулся. И боярышня не стала отстраняться, кажется, даже расслабилась.

На сцене посол и великий князь проводили заключительную часть. Уже не столько посвященную Семену и Мэйлин, сколько подписанию официального договора. В иной ситуации было бы иначе, но сегодня политическая обстановка требовала более решительных действий.