Книга Малышка для босса, страница 7 – Елена Сотникова

– Настя? Что-то случилось? Ты чего...

– Сюрпрайз! – кинулась к нему на шею, но он почему-то увернулся.

А мне показалось, что я почувствовала легкий отголосок женских духов. Хотя могла и ошибиться.

И вместо того, чтобы запустить меня в квартиру, Антон вышел на лестничную площадку сам.

– Ты с ума сошла? Время видела? Я же предупреждал! Я уже сплю.

– Неправда. У тебя свет горел в окнах, я видела! Ну, Антош, я соскучилась! Не хочу домой, я не усну сегодня одна. Приюти меня на ночь, обещаю – не пожалеешь! Буду твоей рыбкой золотой. Исполню три самых-самых желания. М-м? – кошкой прильнула к нему.

– Пьяная, что ли? Фу, Настя, ты напилась! – грубо толкнул меня в грудь. – Прекрати! Твою мать!

– Всего два бокала вина, – удивленно уставилась на него.

И это была правда! Не настолько меня и развезло, чтобы я не стояла на ногах или от меня несло, как от бомжа.

– И что? Это повод ввалиться ко мне в час ночи? Когда я предупредил, попросил ведь не тревожить! – раздраженно прошипел парень, взмахнув рукой.

– Ты не один? – внезапная догадка вспыхнула сама собой.

И, кажется, я угадала...

После этих слов Антон резко переменился в лице. Оглянулся на дверь, взъерошил волосы и бросил небрежно:

– Чушь какая! С кем я могу быть в такое время?

– Тогда пусти меня!

– Мне не нужны истерики пьяной бабы, – презрительно скривил губы. – Поезжай домой, проспись. Завтра поговорим и все выясним. Чтобы это был первый и последний раз. Иначе... – Он схватил меня за плечи, разворачивая в сторону лифта, и легонько подтолкнул.

Ну нет, дорогой! Я так не играю! Вот теперь точно, пока не докопаюсь до правды, никуда не уйду!

Я точно ощущала какую-то недоговоренность, подвох. И резкая смена темы с его стороны только подтверждала мои предположения. Все эти угрозы, прозрачные намеки – всего лишь способ отвлечь от главного.

А его последняя фраза и вовсе задела за живое! Похоже на шантаж.

Если учитывать, что лучшая защита – это нападение, то все становится на свои места.

– Иначе что? – затормозила, не давая выпихнуть меня с площадки. – Договаривай?

– Мне такая женщина не нужна! – отрезал жестко. – Так понятно?

Загородил путь к квартире, встав стеной.

Я едва не задохнулась от накатившей волны ярости. Застыла, подбирая в уме слова, хотя очень хотелось высказать без цензуры все, что я о нем сейчас думаю. Только вот внятно сформулировать тот поток мыслей, что сейчас крутился у меня в голове, было сложно.

Остатки разума пытались призвать действовать трезво, не рубить сгоряча. Вдруг я не права и это просто расшалившаяся фантазия играет под воздействием алкоголя? Вдруг Антон чист передо мной, а я действительно веду себя как пьяная истеричка? Вдохнула побольше воздуха в легкие, все еще раздумывая, стоит ли устраивать скандал или обойтись малой кровью, как дверь в квартиру внезапно приоткрылась. – Антуа-ан? – протянула темнокожая девица, выглянувшая из квартиры.

С игривым выражением лица, в кружевном нижнем белье и с бокалом шампанского.

Мулатка удивленно огляделась, перевела взгляд на меня, оценивающе окидывая с головы до ног. Отсалютовала бокалом.

А вот Антон побледнел, шумно сглотнув слюну. И явно растерялся в первую секунду, не ожидая подобного развития событий.

Желваки на скулах заходили ходуном. Я посмотрела на парня, потом на девушку в дверях, снова на него, и мне вдруг стало жутко смешно.

Смешно и даже жаль этого горе-конспиратора.

Пытался строить из себя такого правильного, крутого, а сам спалился при первой же проверке!

Выдохнула, пытаясь успокоиться, прислонилась плечом к стене и, не выдержав, расхохоталась истерическим смехом.

Вопреки ситуации.

– Закрой дверь! – рявкнул мой уже, наверное, бывший мужчина. – Настя, я все объясню! Завтра! Хорошо? Это не то, что ты подумала.

А я не могла остановиться. Закрыла лицо руками, сотрясаясь от нового приступа нервного веселья, фыркала, задерживала дыхание и снова срывалась.

Правда, длилось это недолго. Отрезвление пришло слишком быстро. И беспощадная правда свалилась на плечи гранитной плитой.

– А что я подумала? – спокойным голосом отрезала я, вытирая выступившие слезы тыльной стороной ладони. Кивнула в сторону ошеломленной девушки: – Ей лучше объясни. А мне твои оправдания после увиденного даром не сдались! Засунь их знаешь куда?!

– Настя! – то ли угрожающе, то ли умоляюще. И вот теперь он уже не выталкивал меня, а, наоборот, пытался задержать, с горящим взглядом и нескрываемым отчаянием хватая за руку.

– Руки убрал! – рявкнула со злостью.

В квартире напротив снова залаяла собака, кидаясь на дверь с той стороны.

Антон вздрогнул, но лишь крепче сжал ладонь в районе моего локтя.

Он может сколько угодно оправдываться, говорить, что это подруга друга, двоюродная сестра или просто бедняжка с работы, которой нужно было помочь с жильем.

Я слишком взрослая, чтобы верить в сказки.

И в то, что полуголые мужчина и женщина вдвоем, ночью, наедине просто общались. Без всяких пошлостей и намеков.

Распирающая изнутри злость хлынула наружу. Затопила, требуя выхода. Заиграла терпкой горечью на языке.

Я размахнулась, вкладывая в руку всю свою боль, и изо всей силы ударила его по лицу.

Пощечина вышла очень звонкой. Обожгла ладонь, оставляя яркий отпечаток на коже мужчины. Но зато заставила его отпустить меня и даже отступить.

– Это мне не нужен такой мужчина! – выплюнула его же фразу ему в лицо, пока он пытался осмыслить происходящее.

И задышалось сразу легче!

Задерживаться здесь больше не было смысла. Я почти бегом бросилась в сторону лестничной площадки. Лифтом пользоваться в этот раз не стала.

Антон что-то кричал вслед. Первые два пролета, кажется, даже пытался догнать. Но я уже не слушала.

Мне просто хотелось забыть этот вечер как страшный сон. Пережить, переварить, осознать и выкинуть, как ненужный мусор.

Улица встретила приятной прохладой. Порывом ветра в лицо и бодрящей свежестью, что окутала тело, пробираясь под легкую ткань платья.

Я закинула голову к звездному небу, пытаясь отдышаться.

Сотни тысяч огоньков разбросаны по темно-синему, почти черному покрывалу. Крупные, мелкие, яркие, едва заметные, мерцающие, застывшие неподвижно.

Красиво.

Завораживающе.

Почему я раньше не замечала этой потрясающей картины? Всего этого великолепия?