Онлайн книга «Не бойся желаний»
|
Ну, конечно! В суете последних дней Варвара начисто забыла просьбу деда: внук его давнего приятеля приедет поступать в институт, надо помочь советом и опекой. Не более. Дед так редко просил о чем-то Варвару, что забыть его просьбу было натуральным безобразием. Позорным и непростительным свинством, если честно. Она помнила, что внук жил в небольшом волжском городке, но не могла вспомнить, как зовут половозрелого ребенка. – А, вот и вы! – бодренько сказала она, как Хью Лори в роли Берти Вустера, когда тот попадал в безвыходную ситуацию. При этом помня, что Ингрид не будет ждать, а важнейшая встреча сорвется. – Да, вот он я, – согласился юноша. – Вы же… Вы же… – Да, я Пансофий, – подсказали Варваре. – Что? – вырвалось у нее. Имя не просто редкое. А ведь с ним приходится жить. Гость смиренно вздохнул. Видимо, знал, что людям надо прийти в себя. – Родители ждали девочку, решили назвать Софьей. Но появился я. Не пропадать же хорошему имени. – Действительно, зачем пропадать, – сказала Варвара, радуясь, что маска скрывает эмоции. – Так вы не просто мудрый, а многомудрый. – Да, так переводится, – согласился Пансофий. – Можно просто Софик. Так родители меня зовут. Как же несчастного звали в школе? Помня детские нравы, Варвара боялась и представить. Проблема заключалась в другом: она должна была уйти минуты через две. – Я поступать приехал, – сообщил Софик. – В какой институт? – спросила Варвара, поглядывая на часы. – В театральный. – На актера? – Нет, актера из меня не вышло, – опять вздохнул Софик. – И режиссера тоже. И художника. Ну и продюсер из меня не получится. Не мое это. В прошлом году провалился во всех московских театральных вузах. Поэтому буду поступать на театроведение. Деваться некуда. «Если некуда идти – иди в театроведение». Этот лозунг всегда возмущал Варвару. Нет, что ли, других гуманитарных институтов? Почему бы не поступить в педагогический? Хотя такому учителю не выжить в первом классе. Театроведение, и только. Без вариантов. Выхода у Варвары не осталось. – Пансофий, – сказала она вежливо, но строго, не решаясь перейти на кличку. – Сейчас мне надо уехать. Вечером или завтра все подробно обсудим. – Да, хорошо, я подожду. – Кажется, Пансофий собирался ждать на лестнице. Пускать гостя из провинции, как требует закон гостеприимства, Варваре не хотелось. Дед об этом точно не просил. Ей будет неудобно оставаться вдвоем с молодым человеком. Еще неизвестно, как он пользуется унитазом и ванной. И что подумает Митя? В общем, Варвара нашла себе оправдания. Хотя совесть смотрела на нее с укоризной. – Вот что, Пансофий, сегодня и завтра поживите в гостинице, у нас тут поблизости несколько мини-отелей. А там разберемся. – Хорошо, поживу, – согласился гость из провинции. – У вас есть деньги? – Есть, много. Три тысячи рублей. Родители потом еще пришлют телеграфом. Пансофий жил в финансовых привычках волжского городка. Варвара не имела права сразу толкнуть его в прорубь петербургских цен. Она спросила: привязан его номер к карте? Пансофий вынул кнопочный телефон, который мог быть привязан только к своему хозяину. А карту Петербурга еще не успел купить на вокзале. Давненько Варваре не попадались многомудрые юноши с дремучими привычками. Профессору Тульеву Пансофий точно понравится. Опекать его придется тщательно. Чтобы не подвести деда и его слово. Она назвала адрес хостела, где трех тысяч хватит на несколько дней, и обещала завтра решить проблемы гостя из провинции. Пансофий принял заботу смиренно. Дал слово не заблудиться в трех домах. Ну или спросить дорогу, если потеряется. Варвара выбежала на канал Грибоедова, считая минуты. И уткнулась в цветы. – Варвара Георгиевна, можно украсть у вас минутку? Студент Масарский протягивал ей букет алых роз. – Что это? – резко спросила Варвара, любуясь густым кустом. – Это вам. В знак моего уважения. Пожалуйста. К цветущей красоте Варвара не прикоснулась. – Всем курсом скинулись? – Обижаете, Варвара Георгиевна, – ответил красивый студент. – Тем, кто мне нравится, я выражаю свои чувства без посторонней помощи. – Зря потратились. Букет оставьте для своих сокурсниц. Зачет сдавать придется. И вам, и всему курсу. Простите, я спешу… Смартфон звякнул колокольчиком мессенджера. Ингрид просила ждать: застряла в пробке на Лиговском проспекте. Изредка дорожные заторы бывают полезными. Образовался запас времени. – Неужели считаете меня настолько мелочным? Варвара просто не могла принять букет. – Не обижайтесь, Масарский. Вы перешли границу дозволенного в общении педагога и студента. – Для вас это так принципиально? – Без вариантов. – И букет не возьмете? – Нет. Масарский шагнул к ограждению и швырнул букет в канал. Розы сверкнули и исчезли в мутной воде. Красиво, как в романтическом кино. – Теперь правила не нарушены? – Он показывал обиду, как умеет студент-актер. То есть переигрывая. – Теперь нет, – ответила Варвара. Ей стало жаль букета. Можно было передарить Мукомолову. Произвести впечатление. Нет, это слишком. – В таком случае, Варвара Георгиевна, вы не оставляете мне выбора. – Да, зачет придется сдать. И пьесы прочесть. – Я подожду. – Чего? – Через два года наш курс выпустится и граница между нами исчезнет. Ничего, что потеряем два года. Потом наверстаем. Студент пережимал с оскорбленным видом, но был мил, как обиженный мальчик. – Вы так в себе уверены? – спросила Варвара. – Я убежден, что нашел ту, ради которой подождать два года – пустяк. – Хотите откровенно? – Об этом только мечтаю. – Вы мне не нравитесь. Совсем. Окончательно. Теперь ясно? Масарский кивнул. – Это не важно. Между нами невидимая связь. Вы не видите, я – да. Еще один специалист по тонким материям. Конкуренция у Марты нарастает. – Между нами нет и не может быть ничего общего, – ответила Варвара так, чтобы убить все вопросы. Как надоедливых мух. В ответ последовала плохо отрепетированная улыбка. – Хотите, докажу? – Не хочу. – Можно попросить ваш смартфон? Чтобы закончить с занудством, Варвара вынула то, что требовалось. |