Онлайн книга «Легенда о яблоке. Часть 1»
|
Ахматов был шокирован жестокостью и бесчеловечностью сотворившего такое с девушкой. Он осторожно, чтобы не напугать ее, придвинулся ближе, присел на корточки и сочувствующим голосом проговорил: – Мисс, вам нужна помощь… Это был вопрос и утверждение одновременно. Но девушка вдруг заерзала ногами, отодвигаясь от него дальше, будто от угрозы, и в ее глазах появился еще больший страх. Наблюдая за бурной реакцией девушки, Ахматов попытался как можно мягче обратиться к ней: – Простите, мисс, но, если ничего не сделать, вы можете подхватить пневмонию. Вам необходимо обработать раны… Девушка еще сильнее задрожала от вновь нахлынувшего ужаса, и горячие крупные слезы обожгли ее щеки. – Я… я… я-а…– начала она, но тут же захлебнулась слюной и закашлялась. Она стала ерзать на месте, всеми силами отталкиваясь ногами, чтобы подальше отползти от незнакомца. Но ноги не слушались, пальцы на руках окоченели, и все тело лихорадочно трясло. – Не бойтесь, я помогу вам. Я отведу вас в клинику… Ахматов решительно поднялся и, наклонившись к девушке, с легкостью поднял ее на руки. Девушка явно находилась в состоянии шока и не могла отличить добро от зла. Он пиналась, махала руками, пыталась царапаться, но ждать, пока она придет в себя, не было смысла. Ей была необходима медицинская помощь. Ахматов широкими шагами вышел из темного проема и кивнул сестре, чтобы та шла за ним. – Элен, беги домой. Я помогу девушке – отнесу ее в клинику. Родителям не обязательно знать, где я. Напуганная увиденным, Элен не ослушалась брата и вприпрыжку побежала домой. Клиника Эль-Пасо находилась недалеко от места, где Алекс нашел избитую девушку. Не успел он войти в холл клиники, как его заметил медицинский персонал и засуетился вокруг пострадавшей. Ее сразу отвезли в кабинет первичного осмотра. Ахматов, обеспокоенный состоянием девушки, последовал за медсестрами, но в приемной его остановил доктор Генри, низенький, щуплый, почти старик и предложил подождать результатов осмотра в холле. – Сделайте все возможное, ей нужна помощь,– взволнованно попросил Алекс. – Конечно, Алекс,– заверил врач высоким, хриплым голосом.– Ты знаешь, кто эта девушка? – Нет. – А где она живет? Алекс понял, что ничего не знает о девушке и вряд ли встречал ее в Эль-Пасо. – Думаю, она живет не здесь… Но если вас интересует ее страховка, то можете не беспокоиться, все расходы возьмет моя семья… Если нужны какие-то процедуры, лечение, то, пожалуйста, сделайте все, что нужно. Доктор Генри задумчиво потрепал край воротничка халата, кивнул и отправился в смотровую. Девушка, свернувшись калачиком и крепко обхватив руками колени, лежала на кушетке и дрожала. Доктор взял папку с бланком осмотра и, поставив ручкой точку на первой строке под названием «Имя пациента», с глубоким сочувствием взглянул на девушку. – Милая девочка, как тебя зовут? Девушка перевела на доктора испуганный недоверчивый взгляд и, корчась от боли при шевелении губами, глухим подавленным голосом что-то прохрипела. – Я не понимаю тебя. Еще раз громко и четко, если у тебя язык не поранен?– настойчиво сказал врач.– Мне это нужно для твоего оформления. Пациентка заморгала слипшимися от слез ресницами и с дрожью в голосе произнесла: – У меня нет страховки… – Это не твоя забота, об этом побеспокоился молодой человек, который тебя принес в клинику. «Позаботился» – эхом отдалось в мыслях девушки. Кто мог позаботиться о ней, ведь у нее никого не было: ни друзей, ни добрых родственников, ни достойных родителей. – Так как же твое имя? – Мэри…– тихо ответила она.– Мэри Синкли… Ее голос дрожал, но она старалась четко выговорить все, что с ней случилось, что у нее болит и что она чувствует. Когда доктор Генри прикасался к ее израненному телу, Мэри вздрагивала и отстранялась, но спокойный тон мужчины возвращал ее мысли из темного переулка и собственных жутких переживаний в медицинский кабинет. Девушку осмотрело несколько специалистов, ей обработали все царапины, наложили швы на крупные раны, выполнили ряд других процедур и порекомендовали остаться на реабилитацию сроком на неделю. Приглаживая растрепавшиеся на макушке седые волосы, доктор Генри вышел из палаты, в которую перевели Мэри, и направился к молодому Ахматову. Алекс беспокойно ожидал результатов осмотра спасенной им девушки, и только завидев доктора, сразу оказался рядом. – Ну, что же?– с волнением в голосе спросил он. – Очень печальное событие,– заключил доктор.– Девушка истощена, организм частично обезвожен, нервный срыв налицо, побои и неоднократное изнасилование… Ох-х, бывают же напасти! – Изнасилование?!– потрясенно воскликнул Алекс.– Разве такое могло произойти в Эль-Пасо? За этот год у нас и краж-то не было. Но изнасилование… Она совсем девчонка! Кто же такое мог сотворить?! – Мой мальчик,– горько усмехнулся доктор,– ты плохо знаешь жизнь. А изнасилование произошло не здесь. Она из Малого Анжелеса. Тихий, глухой городишко, к западу отсюда. Алекс под тяжелым впечатлением покачал головой и опустился на диван. – А как ее зовут? – Мэри Синкли. Пятнадцать лет. Почти ровесница тебе. – Можно мне к ней? – Нет. Сейчас не стоит. Она в подавленном состоянии, еще не отошла от шока, шарахается от каждого. Лучше приходи завтра. Сегодня с ней поработает психотерапевт, глядишь – придет в себя. Ахматов благодарно пожал руку доктору и отправился домой с чувством выполненного долга, хотя и с горьким осадком на сердце от нестерпимой жестокости людей. Завтра Алекс решительно намеревался навестить бедную девушку и хоть чем-то скрасить ее болезненное состояние. Неожиданно для себя он почувствовал ответственность за Мэри и желание сделать что-то доброе и полезное для нее. *** На следующий день Алекс посетил несколько школьных занятий и, не задерживаясь на спортивные кружки, отправился в клинику. Его рюкзак был полон фруктов, а у входа в клинику он купил пышный букет маргариток. Поговорив с дежурной медсестрой о состоянии Мэри Синкли, Алекс узнал и о том, что ее никто не навещал и не искал. Велико было его удивление и огорчение, когда он услышал о попытке Мэри вдуть воздух в трубку от сорванной капельницы, не вынимая из вены иглы, тем самым покончить с жизнью. «Насколько должен быть унижен и оскорблен человек, чтобы желать смерти! И что она чувствовала, решаясь на такой шаг?!»– промелькнуло в мыслях Ахматова. Он мог представить себе все, что угодно, но, чтобы лишить себя жизни самостоятельно, никогда бы не пришло ему в голову. |