Книга Как я был пособием, страница 83 – Петр Ингвин

Я ввернул коронную заготовку:

– При чем здесь царисса Ася? Хозяйка Западной границы – ты.

Сработало. Пробравшись обратно на передовую линию, Тома сообщила цариссе:

– Чапа пойдет и поговорит с ними.

– Поговорит?! – Ася уже открыла рот для запрета глупейшего действия… и вспомнила, что она здесь – гостья. Помощница. Старший товарищ. Но не хозяйка, как ни прискорбно. – Он без всякой пользы выдаст наше присутствие.

– Чапа найдет правильные слова. Он умеет запутывать.

– Тоже мне, адвокат. – Ася смерила меня колючим взглядом. – Что даст разговор?

«Адвокат»?!

– Информацию. – Тома оглядела весь наш отряд. – Что мы знаем о пожирателях сейчас? В смысле – вообще. Я, например, кроме обобщенного названия «пожиратели» о них ничего не знаю, а мне надо, положение обязывает знать.

– Умеют перемещаться по воде, – первым высказался погранцарбер.

– В черновой бой посылают только мужчин, – приобщила войница Инна. – Видимо, женщины только отдают приказы.

– Имеют схожий с нами уровень технологий, – дополнила Ася, снова удивив лексиконом.

Раз все говорят, то и мне можно. Я спросил:

– Пленных допрашивали?

Все повернулись к погранцарберу.

– Обычно на месте кладем всех подчистую, чтобы кровожадная зараза на нашу землю не проникла.

– Вы сказали – обычно? – уцепился я.

– Приказ – живых не брать. Но недавно был случай, децибал приказал отвести одного в крепость – Верховная царица изволила любопытствовать.

– Это все, что вы знаете о соседях? – изумилась Тома, высказав и мое мнение.

– Разве не достаточно? – удивился погранцарбер. – Врага не нужно знать, его нужно бить.

– Чтобы бить, нужно знать, для того и пойду. – По «разрешающей» отмашке своей повелительницы-царисситы я, не скрываясь, пошел вперед.

Ася недоверчиво шепнула Томе:

– Про долину – одни разговоры, а пожиратели – зло известное. Ты уверена, что он не из них?

– На все сто.

В ответ на Томины слова Ася кивнула, остальные вскинули недоуменные лица, но расшифровки не последовало.

Намеренно громко топая, чтобы привлечь внимание, но не показаться крадущимся, я издалека обратился к ближайшему часовому:

– Прекрасная погода, не правда ли?

Голос и шум заметили у костра. Чужаки схватились за оружие и закрылись большими щитами в форме вытянутого вниз сердечка. Повисло молчание, о которое, наверное, можно было бы прикуривать.

– Кому как. – Тщательно вглядываясь в темноту, часовой сделал несколько шагов навстречу. Я медленно проявился из темноты. Воин убедился, что я один, и оглядел с ног до головы. – Каким ветром к нашему огоньку?

– Работа такая. – Мой меч оставался в ножнах, весь вид выражал доброжелательность.

– Один?

– Здесь – да. Можно пройти?

От костра кивнули. Часовой посторонился:

– Попробуй.

Я медленно прошагал по прибрежному песку к огню, чтобы все присутствующие удовлетворили любопытство насчет моей скромной персоны.

– Приятного аппетита добрым людям.

– Спасибо. Какими судьбами?

– Можно? – напросился я, кивая на место у костра.

Сидевшие подвинулись.

– В твоем возрасте мы еще под стол пешком ходили. Не рановато железяку на пояс нацепил?

Это произнес человек, которого я определил как главного: могучий, широкоплечий, весело ухмылявшийся в немаленькую бороду, где можно спрятать резервный полк. Похож на былинного богатыря. Говорил он обидно по смыслу, но в такой добродушной манере, что я улыбнулся в ответ:

– Завидую, у вас было счастливое детство. А мне скидку на возраст не дают, и орудовать этой штукой, – я похлопал меч по рукояти, – приходится частенько. Каждому свое. Кстати, меня зовут Чапа.

Я умолк в выжидании.

– Селиверст, – весомо представился главный.

Он совсем по-нашему, по-земному, протянул мне здоровенную мозолистую ладонь. Я с удовольствием пожал.

– Не боишься ночами по чужим кострам ходить, Чапа?

– Это вы должны бояться, не я на чужой территории.

Лица мужиков напряглись, а руки дернулись к мечам.

– Только не говори, что в кустах сидит несметное войско, – натянуто рассмеялся Селиверст.

– Не скажу, – успокоил я. – Вполне сметное. Достаточное. Просто захотелось поговорить, пока мясорубка не началась.

– Чего ж послали такого мальца? – раздался неуютный для меня смех.

– Если б меня послали, я пошел бы по другому адресу. Кстати, вас тоже кто-то послал, иначе не сидели бы тут и не разговаривали с мальцом, который тоже может послать далеко и витиевато.

– А если без выпендрежу?

– Кто-то лучше других копье кидает, кто-то стрелы пускает. К вам вышел тот, кто лучше разговаривает.

– Кого не жалко, что ль? – Селиверст загоготал, хотя глаза оставались серьезными.

– Если моя кандидатура не устраивает, прошу разрешения откланяться. Переговоры будем считать оконченными.

– Остынь, малец. – Огромные ручищи сразу с двух сторон усадили меня, попытавшегося встать, на место.

– Чапа, – напомнил я.

– Пойми, Чапа, мы не хотим неприятностей. Еще немного, и мы сами уйдем.

– Для чего же приходили?

Селиверст переглянулся с командой.

– Чапа, дайте нам два часа. Мы уйдем, и все останутся живы – и наши, и ваши. Ты же для этого пришел?

Теперь в молчании ждали ответа от меня.

– Не в моей власти. Предложение, конечно, передам. Но если не знать, на что вы употребите это время, командование вам однозначно откажет.

Воинство за костром переглянулось. Селиверст указал на мясо, которого упорно и безуспешно избегал мой взор:

– Отужинаешь с нами?

– Мы плоть не едим, – вздохнул я, давясь полным ртом слюны. – Вас из-за мяса прозвали пожирателями?

– Кем?!

Тишину разорвал общий хохот. Селиверст припомнил:

– Наши рассказывали, как давным-давно, когда мы с вами еще разговаривали как сейчас с тобой, однажды пригласили ваших отведать мяска. А ваши схватились за мечи. Ну, сошлись. Покрошили наши ваших. Не бери близко к сердцу, хорошие были бойцы, но мало их было, а наших тоже полегло немало. Пока ели, ваших еще набежало, много. С тех пор из наших на этой стороне никто не останавливается.

– А что на той стороне? Кто живет?