Книга Сорвать банк, страница 58 – Эрл Стенли Гарднер

— Держу пари, эта девица сделает все, о чем бы ты ее ни попросил.

Кажется, это заключение не требовало никакого ответа.

Берта продолжала:

— Можно не сомневаться: тот, кто это сделал, сейчас как на иголках… А вдруг эта девица Фрамли на самом деле знает, кто убийца?

— Угу.

— Значит, тебе она рассказала все.

— Нет.

— Но тогда… она расскажет полиции… если ее спросят.

— Не думаю.

— Дональд!

— Что?

— Как ты считаешь, убийца знает об этом?

— О чем?

— О том, что она не проговорится.

— Смотря кто убийца.

Берта выпалила:

— Дональд, тебе известно, кто убийца! Не так ли?

— Я не знаю.

— Чего ты не знаешь?

— Не знаю, известно ли мне это или нет.

— Чертовски понятный ответ. Берта постаралась вникнуть в него, и за несколько секунд возникшей благословенной тишины я заснул крепким сном.

А когда проснулся, мы снижались для посадки в аэропорту Рино. Новый звук двигателя разбудил меня.

Берта Кул сидела в кресле, прямая и заряженная величием руководителя агентства, полная неудовлетворенностью из-за прерванной беседы.

Мы сделали круг и пошли на посадку, а на хвосте у нас висел другой самолет. Через какие-то десять — пятнадцать минут мы все встретились в пассажирском зале.

Пол Эндикотт говорил:

— Для справки, друзья… Есть рейс отсюда на Сан-Франциско, через четверть часа. Мне незачем, я полагаю, ехать с вами в город, а потом мчаться назад. Я получил удовольствие от совместного полета, за время которого, полагаю, все мы пришли в себя. — Он испытующе посмотрел на Уайтвелла и добавил: — Удачи, старина.

Они пожали друг другу руки.

— Это мне нужна удача, — заметил Филипп. — Ты думаешь, папа, она меня узнает?

— Полагаю, что узнает, — сухо ответил Уайтвелл А.

Эндикотт пожал руку Филиппу.

— Держи хвост пистолетом и не очень-то расстраивайся из-за трудностей. Мы все болеем за тебя.

Филипп попытался что-то ответить, но дрожавшие губы не слушались. К тому же Эндикотт, скрывая смущение, сам болтал, не переставая.

Мы стояли небольшой плотной группкой в ожидании такси, которое мы вызвали по телефону. Я извинился, сказав, что мне на секунду нужно отойти позвонить.

Я хотел справиться о Хелен и Луи, но в телефонном справочнике отсутствовал номер заправочной станции Акме по дороге на Сузанвилл. Я вернулся обратно к группке друзей. Наконец такси подкатило, и мы начали залезать внутрь; Артур Уайтвелл, перекинувшись прощальным словом с Эндикоттом (они еще раз пожали друг другу руки), забрался последним на откидное сиденье.

— Как называется больница? — спросила Берта.

— Приют милосердия, — объяснил я водителю. Бросил взгляд на лицо Артура Уайтвелла: маска, лишенная всякого выражения. Филипп являл собой прямую противоположность. Он нервно покусывал губы, теребил себя за ухо, вертелся на сиденье, упорно отворачивался от нас, смотрел в окошко машины.

Мы подъехали к больнице.

— Ну вот и настало время для семейного свидания, — заметил я, сделав нажим (для Берты!) на слове «семейное».

Артур Уайтвелл посмотрел на сына:

— Я думаю, Филипп, тебе лучше подняться одному.

И видишь ли, мой мальчик… Если шок от встречи с тобой… не прояснит дело, пусть это тебя не слишком огорчает. Мы пригласим доктора Хиндеркельда, а уж он добьется результата.

— А если она, придет в себя? — спросил Филипп.

Отец положил руку ему на плечо.

— Так я тебя подожду.

Берта Кул была воплощенный вопрос: что делать нам?

— От одного соседства больницы у меня мурашки по коже. Я вернусь через час, хорошо? Это будет достаточно рано на случай, если понадобится моя помощь, а если она не понадобится, то… вы уже Достаточно привыкли друг к другу…

Берта тихо спросила меня:

— Куда это ты собрался?

— Остались еще делишки, которые я хочу мимоходом уладить, — прошептал я в ответ, а громко сказал: — Я сохраню за собой такси.

— Похоже, нам с вами придется мерить шагами пол в отделении… для ожидающих отцов, — сказал Берте А. Уайтвелл.

— Ну уж нет, — заявила Берта. — Я поеду в город вместе с Дональдом. Мы вернемся через час. А потом вместе позавтракаем.

— Пусть будет так, — отозвался Уайтвелл и нарочито громко (для Филиппа) стал распинаться перед Бертой, что ему трудно выразить словами, как он ценит сотрудничество с ее агентством… и не только в профессиональной работе (он чуть ли не с нежностью коснулся ладонью плеча Берты), а в том, что ее внимание и сочувствие значили больше, чем она может себе представить. Тут он прервался, погладил ее плечо и отвернулся.

Уайтвелл Филипп, наведя справки у стола дежурной, пошел к лифту вместе с медсестрой. Уайтвелл Артур стал устраиваться в кресле в холле, мы с Бертой двинулись к выходу, на пронизанный холодным ветром с гор воздух.

Берта вцепилась мне в руку. Развернула к себе лицом и притиснула меня к стене больницы.

— К черту весь этот вздор, Дональд! Ты можешь обмануть всех, но не меня. Куда ты собрался?

— Повидаться с Хелен Фрамли.

— Я еду с тобой!

— Дуэнья нам не нужна.

— Это ты так думаешь.

— Послушай, Берта, ну, в самом деле. Она будет еще в постели. Я же не могу войти, разбудить ее и объяснить: «Позволь представить тебе миссис Кул».

— Чепуха! Если она будет в постели, ты и близко не подойдешь. Ты не такой. Ты будешь охранять вход в ее опочивальню… Дональд Лэм, черт возьми, что у тебя на уме?

— Я тебе сказал.

— Да, ты говорил. Ты для меня как раскрытая книга.

Но ты что-то задумал еще.

— Ладно, — вздохнув, сказал я. — Поехали вместе, раз ты так хочешь.

— Давно бы так.

Мы подошли к такси.

Я проинструктировал водителя. Выезжаем из города и едем, пока не будет дан приказ остановиться. В этой точке мы покидаем машину, а водитель ждет нашего возвращения.