Книга Потому что (не) люблю, страница 51 – Стася Андриевская

Впереди показалась арка ворот Горсада, и я ускорил шаг, подбираясь ближе.

В парк вошли уже почти вместе, но я всё ещё прятался за спинами частых прохожих. А вот на едва заметную тропинку с нормального мощёного плиткой тротуара мы ступили уже только вдвоём. Пришлось замедлить шаг, отпустить её немного вперёд…

И всё-таки девчонка меня заметила и рванула вдруг вперёд, петляя между кустами, и даже чуть не затерялась в темноте, но снова опрометчиво выскочила на тротуар, и мы побежали по прямой. Я уже обрадовался, нагоняя, но у противоположного выхода из парка на меня налетела вдруг, сшибая обратно в кусты, туша.

Бойцовский опыт сработал — завязалась драка, и зря ты, мужик, ввязался, вот правда… Однако он неожиданно оказался явно из подготовленных, и уже через пару секунд я перестал сдерживать удары, замолотив на поражение. Но противник и теперь не уступал, даже наоборот — чем дальше, тем очевиднее становилось, что это явно профессионал. Причём, превосходящий меня, любителя, по силе и технике.

Краем глаза заметил стоящую в стороне Славку. Хренасе, расклад… На живца? Меня?!

Спасительным допингом плеснула ярость. Вывернулся, имитируя падение и, поймав момент, зарядил противнику между ног. Херня это всё, что по яйцам нельзя. Можно и даже нужно. На то они и бои без правил.

Мужик загнулся, я рванулся из-под него… Выворот, бросок через спину. Удушающий локтем. Контрольный прямой в солнечное сплетение… Рассказывать долго, а на деле — пара мгновений неразберихи.

— Игна-а-ат! — испуганно завизжала девка, когда мужик коротко хэкнул выбитым из лёгких воздухом.

Я разозлённо поднажал локтем на его кадык… И в затылок мне жёстко упёрлось что-то твёрдое и холодное. Характерный щелчок снятого предохранителя.

— Руки! Давай, давай. Потихонечку. Не хочешь дырку, не дёргайся…

Против лома нет приёма. Я матюкнулся и медленно поднял руки, и тут же словил сокрушительный удар по затылку.

Очнулся в каком-то то ли подвале, то ли слесарной служебке. Сам сижу на стуле у стола, руки связаны за спиной, рот заклеен. Свет скудный, а может, в глазах до сих пор не прояснилось — не поймёшь.

Но главное — живой. А значит, будет диалог.

Замычал, привлекая внимание, услышал шевеление за спиной. Шаги.

— Руки не развязываю, уж больно ты шустрый. А вот скотчик…

Говорящий отодрал клейкую ленту и, наконец, вышел вперёд, давая себя рассмотреть: примерно моего возраста, моего роста, моей комплекции. Даже причёски одинаковые — почти в ноль, только я скорее чернявый, а он русый. Руки в карманах, держится свободно, аура мощная. Вольная. А вот морда подбитая. Но, судя по ощущениям, я и сам сейчас примерно такой же. Брат-близнец из зазеркалья, твою мать.

— Ты кто такой?

Он развернул задом-наперёд стул, оседлал его.

— Не важно. Достаточно того, что я знаю кто такой ты, господин Магницкий. И вот что интересно — человек-то ты вроде солидный, в беспределе не замеченный, наоборот, благотворительностью занимаешься… А вот девчонку пас. Зачем?

Говорил и смотрел вроде спокойно, но фонило от этого спокойствия сосредоточенной готовностью.

— Поговорить хотел.

— О чём?

— О личном.

— Мм. — Понятливо качнул он головой, помолчал. — Ну и что мне с тобой делать? Отпустить, без уверенности, что опять поговорить не захочешь, не могу. Не отпустить тоже — наверняка тот твой товарищ, который девочку до этого почти сутки караулил, теперь тебя искать будет, да?

— А ты ей сутенёр что ли? Или отец? — Эта мысль неожиданно позабавила, я даже не сдержал усмешку. — Хотя неважно, в любом случае незачёт тебе по воспитательной части.

Мужик стиснул зубы, сдерживая то ли злость, то ли досаду. А я вдруг отчётливо понял, что не угадал, но при этом задел за живое.

— Давай так, господин Магницкий, ты кончаешь юморить и просто отвечаешь на мои вопросы. Тогда я тебя отпускаю. Не отвечаешь — сидишь здесь, думаешь над своим поведением. Скажем, сутки. Потом, если настроения поговорить у тебя так и не появляется, мы колем тебе «болтунчика», и ты в любом случае всё рассказываешь, но уже под кайфом. Я не сторонник последнего метода, но и стеснительно яйца мять не буду, сразу говорю.

— Кстати про яйца. Ты как, нормально?

— Ладно, — пожал он плечами, — сиди думай. — И решительно пошёл на выход.

— Да расскажу я, хрен ли там! Всё равно и сам ни черта не знаю.

И рассказал — всё как есть, от «а» до «я» Мужик посидел, хмуро глядя в стол и поигрывая желваками, и вдруг рванул меня за химо:

— Трахал её?

Пауза глаза в глаза… И до меня наконец дошло. Откинул голову, выдыхая в расслабленном смешке:

— А-а-аха… Вон оно что! Поня-я-ятно. Ну что тут скажешь, братан — не завидую я тебе, ой не завидую! Уж не знаю, какова она в постели, не пробовал, клянусь, но что по жизни дура, то дура. А если прям откровенно — то ещё и сука.

Ожидал удара, даже приготовился уклоняться, но мужик лишь резко отпихнул меня:

— Так, ладно. — И направился к выходу: — Жди здесь.

Как будто у меня был выбор!

Не знаю, сколько прошло, может час, может чуть меньше, когда он вернулся. А вместе с ним и эта, Славка.

Хмуро проследил, как она заторможенно прошла к столу и опустилась на стул — на самый краешек. Только что ручки на коленках не сложила, скромняга. Опустила голову. Я перевёл вопросительный взгляд на мужика, он кивнул:

— Ты, вроде, хотел поговорить с ней? Давай.

— Может, руки мне для начала развяжешь? Или боишься, что я её придушу?

Он красноречиво хлопнул он по кобуре подмышкой, но руки освободил. Я потёр запястья.

— Пусть она просто расскажет всё с самого начала. Начиная с покоцанной тачки, включая переписку с моей женой и заканчивая подставой.

— Резонно, — согласился он.

Девчонка нервно вздохнула, глянула на него искоса:

— Игнат, я…

Он врезал кулаком по столу, обрывая ненужный трёп. И она рассказала о том, как ей нужны были деньги, как Маринка наняла её поцарапать мою тачку, и как потом предложила совратить меня. Прежде чем сказать про совращение, долго мялась, а всё-таки признавшись, тут же принялась оправдываться, что с самого начала отказывалась, говорила Маринке, что не сможет, потому что ещё девственница, на что та ответила: «Не парься, он всё равно этого даже не поймёт»…

— Что за бред, Слав? — сквозь зубы зло процедил Игнат.

У меня же просто потемнело в глазах. Я-то знал, что это правда. Девчонка просто не могла этого придумать: ни того, что я откажусь ездить на «опущенной» тачке, ни того, что не стану сильно нагибать за это её саму, ни, тем более, про девственность — этот камень в мой огород вообще могла кинуть только Маринка, намекая на наш с ней первый раз.