Онлайн книга «Дневники Джинна»
|
Я взглянула на выключенный будильник: половина десятого утра. Поздравляю! Благополучно проспала завтрак, как раз пора мыть посуду. Я села на кровати, чувствуя себя так, словно по мне прыгал бегемот: шея скрипела, спина зудела, в голове разлетались снаряды. На полу сиротливо валялся одинокий тапок, его пару следовало искать во дворе. Заспанный взгляд привлек странный сиреневый мячик на тумбочке – яблоко, подаренное местными птицами. Интересно, мытое или не мытое? Вдруг, со двора донеслось противное громкое жужжание вперемешку с резким треском, остатки сна тут же испарились. Ничто так не бодрило меня раньше, как… – Газонокосилка!! – закричала я во все горло, резко кидаясь во двор: спасать крохотный мирок огородных жителей, едва ли не разрушив свой. Сбив пару дверных косяков и наступив на Тихонтия, я споткнулась о порог и кубарем вылетела в палисадник: как раз в центр событий. – Дочь, ты живая? – подбежал ко мне испуганный отец, я сидела нечесаная и неумытая в одной пижаме, – что случилось? Кстати, это не твое? Нашел в почтовом скворечнике! Он протянул мне мой второй тапок, вытряхнув оттуда пару заспанных эльфов. Громко кряхтя и ругаясь, как макака после драки, я забрала личную собственность, на ходу импровизируя с ответом. Погода была под настроение: солнце все глубже и глубже куталось в хмурые тучи, будто тоже желая взять выходной. – Я… я проспала! – выпалила я первое, что пришло в мою битую голову. – Но, Алиса! Сегодня же воскресение! – удивился отец, хитро приподнимая светлую бровь, – или у тебя свидание? Что это у тебя под глазом? Фингал? В руках он сжимал газонокосилку, извлекая из нее все новые и новые цветы, как фокусник из шляпы кроликов. – Свадьба, пап! – буркнула я, ощупывая пальцами правый глаз, – ам… тушь потекла! Вокруг летали сонные растрепанные эльфы: вчерашние танцы явно не прошли бесследно. На соседнем участке носился черно-белый пятнистый мопс Жопульчик, отчаянно хрюкающий от злости. Он гонялся за Цветочным Величеством, которая, видимо, вкусно пахла сметаной еще со вчерашнего вечера. – Хватай! Глотай! Хозяйка в опасности! Рх-рфаф! – ворчал мопс, прыгая на коротеньких лапках, вдруг, резко остановился и принялся чесаться, – стоп! Блохи заели! Пара электриков колдовала над почерневшим трансформатором, куда вчера врезалась черно-белая шпионка. Ее обгоревших крыльев нигде не было замечено. Я резко обернулась на дикий гогот. Прямо за живой изгородью стоял невысокий, едва ли выше меня, весьма упитанный мальчик. Его светлая безобразно ровная челка была прилизанна. Маленькие глазки из-за навалившихся толстых щек превратились в тоненькие темные щелочки, оба подбородка тряслись от смеха. Одет он был в безразмерную красную футболку и темно-зеленые шорты. В общем, так же глупо, как и смеялся. – Лелик? – машинально окликнула я и тут же об этом пожалела. Эффект от моих слов был, как от водорода с хлором: мальчишка мгновенно перестал смеяться, уступив место недоумению, ярости и даже испугу. – Ну, раз последняя соня встала, можно приступать! – вмешался шепелявый мужской голос, что донесся из кроны старого каштана, – такая неуклюжая и неопрятная! Я вздрогнула, из-за векового ствола выглянула ухмыляющаяся физиономия мужчины с темными пушистыми усами и блестящей лысиной на затылке. Винни Столбин сверлил меня подозрительным прищуренным взглядом из-за толстых роговых очков. На вид ему было немного за сорок лет. Сухой и длинный, он являлся достойным продолжением высокой деревянной лестницы, на которой стоял. Одежда старшего Столбина была весьма скучная: стандартная клетчатая рубашка и серые брюки. В правой руке он держал новенькую ярко-красную, как в фильмах ужасов, электропилу, которой метил точно в сердце древнего каштана. И это я вчера пообещала птицам, что дерево будет стоять не менее двухсот лет! Моя партия сыграна – шах и мат! – Нет! Стойте! – в ужасе закричала я, осознавая, что меня разбудил именно рев пилы, а не газонокосилки, – там же дэль…! Прекратите! – Что стряслось? – Столбин недовольно выключил пилу, ее лезвие было в паре миллиметров от морщинистой коры, – мы же договорились спилить это старье! Весь дом в тени! На голову валятся каштаны! В корнях живут крысы! Он вопросительно сверлил колючими карими глазками моего отца, тот сначала колебался, а затем все-таки еле заметно кивнул. – Не крысы, а каштановые тролли! – поправила я, словно это меня распиливали. Извилины буквально дымились от напряжения, придумывая малейшую разумную причину, по которой нельзя было лишать птиц дома, – оно священно! Его нельзя трогать! Оно закрывает мои окна от солнца! – Что? – рявкнул Столбин, беспомощно опуская пилу и обращаясь за поддержкой к сыну, – иди, позови мать, Леопольд. Скажи, девчонка выдрыхлась и пришла командовать. Я не выдержу и минуты этого бревна на моем участке. Лелик послушно засеменил в дом, предварительно покрутив пальцем у виска. Я молилась, чтобы вырубили свет: пила питалась от электричества. – Алиса! С тобой все хорошо? – взволнованно зашептал мне отец, забыв про газонокосилку, – какое солнце? Мы же повесили тебе самые плотные шторы! Что с тобой? Ты выглядишь, как… – Я знаю, как я выгляжу! – возмутилась я, вспомнив о своем взбалмошном виде, – это все переходный возраст, пап! Отец стоял передо мной в старой футболке и джинсах, схватившись правой рукой за небритый подбородок. Он, как ребенок, переминался с ноги на ногу, размышляя: «А не позвать ли мне сюда маму?» – Прекрати косить наши розы! – я бросила яростный взгляд на газонокосилку, – и, вообще, ты меня разбудил! – Сонь! Соня! – не выдержал отец, – спустись-ка сюда, дорогая! – Уже иду! – донесся ответ из глубины дома, – Алиса тебе помогает? – Что-то вроде того! Я посмотрела на небо: мрачные сонные тучи надежно скрывали землю от малейшего солнечного лучика. Где-то далеко заворчал гром, на мои плечи упала пара крупных капель. – Тьфу ты, Ведеркины! – рявкнул Столбин, угрожающе замахиваясь пилой на тучи, – с вами вымокнешь, как суслик! Не дожидаясь вождя, он приступил к исполнению приказа. Заревела пила, засверкали острые зубья. – Нет, стойте! Немедленно прекратите! – перекрикивала я, готовясь швырнуть в него тапком, однако, дальше у меня созрел еще более роскошный план-перехват, – лысый лось! На кухне грязная посуда! Такое он не мог игнорировать, рев пилы мгновенно стих. – Опять надел разные носки? Оставил свет в туалете? – продолжала я, сама не понимая, как это делаю, таких подробностей не знали даже дэльвиры, – в туалете снова засор! Старый тюфяк! – Что?! – судорожно сглотнул ошарашенный Столбин, вспоминая вчерашние события и тон своей жены, – это… не я… Авгочка… Я смотрела куда угодно, только не на отца. Тот не переставал шептать себе под нос «Алиса, что стряслось? О! Перестань! Это же просто соседи!». Потом объясню свое поведение, мол, съела что-то не то или просто было слишком низкое давление. |