Онлайн книга «Гипотеза любви»
|
Это было хуже всего. Хуже всего, что можно себе представить. — Все знают, — выпалила она, как только за ней закрылась дверь. Он смотрел на нее с непонимающим видом. — Вы в порядке? — Все знают. О нас. Карлсен склонил голову набок, скрестив руки на груди. С их последнего разговора прошло меньше суток, но, по-видимому, времени было достаточно, чтобы Оливия забыла эффект его… его присутствия. Или что там заставляло ее чувствовать себя маленькой и хрупкой, когда он был рядом. — О нас? — О нас. Он казался озадаченным, так что Оливия пояснила: — О том, что мы встречаемся… То есть мы не встречаемся, но Ань явно так решила и рассказала… — Она поняла, что получается бессвязная чушь, и сделала усилие, чтобы говорить медленнее. — Джереми. И он рассказал об этом всем, и теперь все знают. Или думают, что знают, хотя знать абсолютно нечего. Мы с вами это знаем. Мгновение Карлсен обдумывал это, затем медленно кивнул. — И когда вы говорите «все»?.. — Я имею в виду всех. — Она показала в сторону лаборатории. — Эти? Знают. Остальные? Знают. Шери, секретарь факультета? Она уж точно знает. На этом факультете все жуткие сплетники. И все думают, что я встречаюсь с преподавателем. — Понятно, — сказал он, странно спокойный в этой безумной ситуации. Это должно было бы успокоить Оливию, но лишь подстегнуло ее панику. — Мне жаль, что так получилось. Очень жаль. Это все моя вина. — Она провела рукой по лицу. — Но я не думала, что… Я понимаю, почему Ань сказала Джереми… То есть смысл был в том, чтобы эти двое были вместе… Но зачем Джереми рассказывать еще кому-то? Карлсен пожал плечами. — А почему нет? Она подняла на него взгляд. — В смысле? — Аспирантка встречается с преподавателем — это интересная информация. Оливия покачала головой. — Не так уж это интересно. С чего бы людям считать это интересным? Он поднял бровь. — Кое-кто однажды мне сказал, что на этом факультете все ужасные… — Ладно, ладно. Я поняла. Она сделала глубокий вдох и принялась расхаживать по комнате, пытаясь игнорировать то, как Карлсен смотрит на нее, как расслабленно он выглядит, скрестив руки на груди и облокотившись на стол. Он не должен быть спокойным. Он должен быть в ярости. У него репутация высокомерного придурка, ему должно казаться унизительным, что все считают, будто он встречается с какой-то там аспиранткой. Бремя паники не должно ложиться на плечи одной лишь Оливии. — Это… Мы должны, конечно, что-нибудь сделать. Должны сказать людям, что это неправда и мы все подстроили. Ну, они, вероятно, решат, что я сумасшедшая, да и вы тоже, так что нам придется придумать какую-нибудь другую историю. Да, хорошо, нужно сказать всем, что мы больше не вместе… — И что будут делать Ань и этот, как там его? Оливия замерла. — А? — Как будут чувствовать себя ваши друзья, когда узнают, что мы не вместе, а они между тем встречаются? Или когда узнают, что вы им солгали? Об этом она не подумала. — Я… Ну, наверное… Наверное… Ань казалась по-настоящему счастливой. Может быть, она уже пригласила Джереми пойти с ней на тот кинофестиваль… возможно, сразу после того, как рассказала ему об Оливии и Карлсене, черт бы ее побрал. Но ведь именно этого Оливия и хотела. — Вы скажете ей правду? Она воскликнула в ужасе: — Я не могу! Не сейчас. — Боже, и почему Оливия вообще согласилась пойти на свидание с Джереми? Он ей даже не нравился. Да, ирландский акцент и рыжие волосы — это мило, но того не стоило. — Может, я скажу, что вас бросила? — Очень лестно, — невозмутимо ответил Карлсен. Она не могла понять, шутит он или нет. — Ладно. Можно сказать, что вы меня бросили. — Очень правдоподобно, — сухо сказал он почти про себя. Оливия не знала, верно ли расслышала, и понятия не имела, что он имеет в виду, но вдруг почувствовала себя несчастной. Ладно, это она его поцеловала… Боже, она поцеловала Адама Карлсена, это случилось в реальности. Это был ее поступок и ее ответственность… но то, как он накануне повел себя в комнате отдыха, конечно, усугубило ситуацию. Он мог бы, по крайней мере, проявить некоторое беспокойство. Все считают, что ему нравится какая-то случайная девушка, у которой полторы опубликованных статьи — да, доклад, который она переработала и представила повторно три недели назад, можно считать половиной, — и он с этим смирился? Быть такого не может. — Давайте скажем, что мы расстались по обоюдному согласию? Он кивнул. — Звучит неплохо. Оливия оживилась. — Правда? Ну отлично! Мы… — Мы можем попросить Шери внести это в новостную рассылку. — Что? — Или вы считаете, что объявление перед началом семинара будет смотреться лучше? — Нет. Нет, это… — Может, стоит попросить айтишников разместить новость на сайте Стэнфорда. Так все точно узнают… — Ладно, ладно, хорошо! Я поняла. Мгновение он спокойно смотрел на нее, а когда заговорил, слова его звучали разумно, чего она никак не ожидала от Засранца Карлсена. — Если вас беспокоит, что все думают, будто вы встречаетесь с преподавателем, боюсь, тут уже ничего не исправить. Можно всем рассказать, что мы расстались, но тогда будут думать, что мы встречались раньше. Плечи Оливии поникли. Ей была противна мысль, что он прав. — Тогда ладно. Если вы знаете, как это все исправить, любыми средствами, я открыта для… — Можно позволить им думать так и дальше. На мгновение она решила, что не расслышала. — Ч-что? — Вы можете позволить людям и дальше думать, будто мы встречаемся. Это решает вашу проблему с подругой и как там его, и вы ничего особенно не теряете в репутационном плане. — Слово «репутационный» Карлсен произнес, слегка закатив глаза, как будто в мире не было ничего глупее переживаний из-за мнения окружающих, за исключением гомеопатических антибиотиков. — В вашем случае ситуация уже не может стать хуже. Это было… Что бы ни происходило в ее жизни, Оливия никогда, никогда… — Что? — слабо переспросила она. Он пожал плечами. — Мне кажется, выигрышная ситуация, как ни посмотри. Оливии так совсем не казалось. Она, как ни посмотри, проиграла, а потом еще раз проиграла, и еще чуть-чуть проиграла — вот как это все выглядело. Это казалось безумием. |