Онлайн книга «Спорим, будешь моей»
|
Тело из неосознанного напряжения выходит мощными ударами – сердце разбивается. Слепо. Горячо. Отчаянно. Рябью перед глазами ползет, так что теряюсь. Компас один – она. Стоило только упоминание поймать, будто снова к ее жизни плотнее плотного приблизился. Артем *Чара* Чарушин: Нужны деньги? Говори, если че… Сонечка *Солнышко* Богданова: Да не то, чтобы прям нужны… Так, на будущее... И вообще, она же хочет заниматься этим геймдизайнингом. Пусть втягивается. Артем *Чара* Чарушин: Угу. Понял. Скидываю Варин контакт и спешно прощаюсь. Разболтало, конечно, знатно. Желание настрочить Лизе топит тотально. Но, едва открываю нашу переписку, вижу всю эту кипу неотвеченных, и нутро подрывает. Эта дикая вспышка раскидывает внутренности на короткий и яркий миг, а после – резко скручивает их в тугой и жутко болезненный узел. Фигачу телефон о стену. Не проверяя, что и как с ним, вылетаю из комнаты. Уже на выходе из дома перехватывает со странной обеспокоенностью отец: – Все нормально? – Да. Ништяк, – давлю по привычке с ухмылкой. Мама, тем временем, сует в руки горячий бумажный тормозок. Охотно принимаю, желудок моментально отзывается. – Спасибо, мам, – быстро целую в щеку. – Беги, давай, – мягко смеется. – А то Марина нервничает. Говорит, опаздываешь. – Пусть нервничает, ей полезно, – выталкиваю так же налегке. Запрыгивая в тачку, ржу, пока она ругается. – Ты еще и есть будешь? – возмущается кобра. – Руль держи! Боже, не так быстро! – Ты ведь хочешь успеть? – всю дорогу с нее прусь. Скорость, конечно, выдерживаю максимальную. – Я не могу тебя подвести. – Гад… Тёма… Ну, ты гад… – тарабанит, вцепляясь в свой ремень безопасности до побеления костяшек. Качая головой, смеюсь. И попутно прихлопываю все до последней зразы из маминого пакована. – Губы вытри, фу… – жестом показывает и, прежде чем выскочить из тачки, заботливо бросает мне салфетку. Ловлю, справляюсь и, не переставая потешаться, помогаю ей с сумками. – Тёмочка, а может, ты посидишь чуток, посмотришь? – ноет уже перед входом. – Я очень нервничаю… Как ей откажешь? – Посижу, посмотрю. – Спасибо! Ты самый лучший брат! Самый-самый! – тараторит, не сбавляя ходу. – Давай, – киваю на дверь. – Ныряй уже, звезда. Привет мне из ящика передашь… Прослушивание Маринка заваливает. Приходится ее после еще мороженым откармливать и всячески утешать. – Лажала я, правда? Лажала, конечно. Даже я в нескольких местах поймал. Сказать? Не сказать? Расстраивать неохота. Но, закрывать глаза и вещать, что все идеально – тоже не дело. – На припев чуть криво зашла, – выговариваю приглушенно. Рина с готовностью кивает. – И потом… Там во втором куплете чет не вытянула будто… – Угу, – снова кивает. – Значит, не показалось. – Ну, ты же будешь работать? – ухмыляюсь. – Привет мне еще не раз передашь. – Думаешь? – сомневается, но в глазах помимо слез иной блеск появляется. – Знаю! Ты же Чарушина, епт… – Дочь колдуна? – хихикает, будто ей пять. – Дочь колдуна, – смеюсь за ней. Закидываю ее домой вполне живой. Сам не захожу, тащусь сразу в больничку. Там, хвала Богу, тоже на позитиве все. Немного трещим с Киром и Варей. Они делятся, что после выписки будут жить вместе. – Круто, – все, что выдаю. Вроде и понятно: чего тянуть? Но все же как-то странно, что кто-то моего возраста уже может создавать какую-то семью, что ли… Едва об этом думаю, вбивается тупой болью напоминание: Дикарка тоже замуж собирается. Но, она-то точно из ненормальных… И как бы я не злился, а стремительно утекающее время толкает к каким-то действиям. Надо отдышаться, собраться с силами… Ну соберусь, и что? Что дальше? Украсть ее, что ли? Куда? Да пофигу! А если не поедет? Да как не поедет? Моя же. Моя! – Лады, – выдыхаю и поднимаюсь. – Погнал я… Если что, звоните, – пячусь к двери, маячу иллюзорной трубой. – Завтра заскочу. Все, что надо привезу. – Давай, – выталкивает Бойка. И сразу же залипает на своей Любомировой. Лижет ей щеку, пока она со смехов выворачивается, чтобы попрощаться со мной. – Пока, Артем… Спасибо тебе! Ржу, конечно. И все же отсмеявшись, за дверью выдыхаю с каким-то облегчением. Добраться до выхода не успеваю. Сталкиваюсь с Шатохиным. – Ты это… Здоров, – бубнит он, натягивая кулаками карманы дырявых джинс. – Отойдем? Перетрем? – Че тереть? – выталкиваю сходу агрессивно. Все еще бесит меня его рожа, хоть и покаянная. – Че тереть теперь, а? Но в сторону с ним все же отхожу. – Спросить хотел… – мнется Тоха нехарактерно. Непривычно, конечно. У него же вся жизнь на горючем вайбе. А тут стоит, слова подбирает. – Как… В общем, как у тебя с Богдановой? – Херово. – До сих пор дуется? – Не в этом дело… То есть, не только в этом. – Ну, хочешь, я ей позвоню, объясню… – Не поможет, – отрезаю, морщась. Стоит только представить, что кто-то другой за меня перед Лизой мазу тащит, тошно становится. Мне дно может уже и по колено, но еще не по плечо. – И че? Может, это пройдет? – рассуждает Тоха мрачно. Догоняю, что «это» в его запаренном тексте – та самая любовь, о которой он типа что-то там знает. – Мне, блядь, откуда знать? Других я не любил, – выкатываю типа навеселе. На самом деле, прекрасно понимаю, что ни хрена «это» не пройдет. Просто не готов сейчас выворачивать душу и доказывать, что в моем случае все серьезно. – Засада, – выдыхает Шатохин. По правде, на него и злиться долго не получается. Зная, в какой атмосфере он вырос… У матери один за другим разные ебари, у отца в не меньшем количестве свои шмары. И все это в открытую. В их доме, в том числе. Странно бы было, если бы Тоха не вырос тронутым на сексе мудаком. Странно бы было, если бы он что-то понимал в нормальных отношениях. Странно бы было, ждать от него какой-то стоящий совет. Я даже догадываюсь, почему его так кошмарит, когда кто-то в кого-то влюбляется. Он ведь именно нашу пятерку своей семьей считает, а тут Бойка отстегнулся, за ним и я… Естественно, Шатохину нереально это спокойно переварить. – Все путем, – выдыхаю тяжело. |