Онлайн книга «Целительница. Первое испытание»
|
Прикусив губу так, что чуть не вскрикнула, потерла ладонь о ладонь. Это должно было помочь настроиться. Не помогло. Меня вновь качнуло. Упасть мне не дали. Иван Васильевич подхватил, помог снова сесть на стул. Убедившись, что сижу нормально, выпрямился, глядя на меня с явным интересом. От этого взгляда меня передернуло и захлестнуло желанием произнести какую-нибудь колкость, но подбородок задрожал, так что пришлось еще и стиснуть зубы, хоть как-то усмиряя сорвавшиеся с цепи нервы. Мне бы уйти и забиться куда-нибудь в уголок… Это надо было делать на перемене, когда имелась такая возможность. А вот преподаватель молчать не стал. Пройдясь ладонью по тощей седой бородке, сложил руки на груди. – Удивили вы меня, госпожа Александра Салтыкова. Я, конечно, знал, что вы – особа одаренная, но чтобы так… – Она у нас хоть куда! – не удержался от сарказма Бабичев. Он, как и остальные, с интересом наблюдал за происходящим. – Откуда только что берется?! – А вас, господин Виктор Бабичев, я попросил бы заткнуться, – даже не бросив взгляда в сторону Виктора, спокойно произнес Иван Васильевич. – Вот когда начнете демонстрировать хоть какие-то способности, тогда я позволю вам высказываться с места, а пока молчите, смотрите и впитывайте. Как ни странно, подействовало. И не только на Бабичева. Не скажу, что мне стало спокойнее, но внутренняя дрожь слегка стихла, словно сдаваясь перед спокойствием преподавателя. Жаль, окончательно не сдалась, и меня кидало то в жар, то в холод. – Вот интересно, – продолжая исследовать меня внимательным, но мягким, участливым взглядом, произнес Иван Васильевич, – кто-нибудь может сказать, что именно происходит сейчас с госпожой Салтыковой? – Последствия хорошо проведенных выходных? – опять не удержался от реплики Бабичев. – Идиот! – высказалась на его счет Аня. – Полностью с вами согласен, – с хитрой усмешкой поддержал ее Иван Васильевич. – В таком возрасте и не знать симптоматику хорошо проведенных выходных… – Он с намеком качнул головой. – Случай тяжелый, но лечению поддается. – Паническая атака? – выдал версию кто-то из сидевших за моей спиной. Голос знакомый, но в ушах звенело, так что пробился как сквозь преграду. – Очень близко, – не без удовлетворения кивнул Иван Васильевич, – но не она. – Эмпатический статус, – приподнялся Иван. А меня прямо-таки прошибло. Нет, не облегчением от осознания, что именно со мной происходило, а от понимания, что могло стать его причиной. – Великолепно! – взмахнув руками, между тем удовлетворенно воскликнул Иван Васильевич. – Эмпатический статус той или иной степени возникает у целителей-эмпатов, обладающих способностями значительно выше среднего уровня, как реакция на события, происходящие с людьми, которые с ними каким-то образом связаны. Будь дар госпожи Александры Салтыковой менее структурированным, мы бы сейчас наблюдали третью или четвертую стадию, выраженную в тяжелой, купируемой только специалистом истерике, но, – он наметил поклон в мою сторону, – в нашем случае все происходит достаточно интеллигентно. Хотя это и требует со стороны госпожи Салтыковой огромных усилий. – Но ведь надо что-то делать?! – подскочив, возмущенно выдала Анна. Мысленно поблагодарив ее за поддержку, заставила себя медленно выдохнуть. Она права! Надо что-то… – Извините. – Я резко встала. Меня вновь качнуло, но это уже не имело значения. Внутренняя дрожь ушла сразу, и, хотя тело ощущалось влажным, слабости, которую чувствовала еще мгновение назад, уже не было. – Вы можете идти, Александра, – с печалью произнес Иван Васильевич и отступил, освобождая проход. Я кивнула. Схватила сумку, бросила туда учебник, посмотрела на Анну, на Ивана… Мысль о том, что прощаюсь, была странной. Но она была. И я не могла этого изменить. Вышла я из кабинета спокойной. И хотя спокойствие это воспринималось мною ледяным, отстраненным, как если бы сама находилась с одной стороны, а оно – с другой, это состояние меня устраивало больше, чем выкручивавший раздрай. А еще я понимала, что все действительно только начиналось, но уже могла действовать. Пусть пока и не знала как. Первое, что сделала, когда закрыла за собой дверь кабинета, достала телефон и набрала номер Андрея. Тот ответил сразу. И это мне совсем не понравилось. – Что с отцом? – жестко спросила я, не дав ему произнести ни слова. Иван Васильевич правильно сказал: реакция на события, происходящие со связанными с эмпатом людьми. Перед тем как напали на Прохора, меня корежило. Теперь… – Я еду, – практически оставив без надежды, глухо отозвался Андрей. – Из академии не выходи. Я скоро… Отключившись, прислонилась лбом к стене. Закрыла глаза. Отец жив… К сожалению, я не была в этом уверена. Мне пришлось вновь себя заставлять, чтобы отлепиться от стены. И дойти по коридору до лестницы. И спуститься вниз. И одеться, забрав пальто из гардероба. О том, что Андрей просил не выходить из академии, я вспомнила уже на улице. Добредя до ближайшей скамейки, села. Погода опять испортилась, напомнив, что осень коварна своим непостоянством. Пока обходилось без дождя, но воздух был стылый. Да и ветер лупил, буквально сбивая своей яростью. Но все это было не важно. Главное… Дернувшийся в руке телефон вырвал меня из легкого ступора. – Андрей? – ответила я раньше, чем увидела имя на экране. – Иди на стоянку. Подъезжаю. Я вскочила. Бросив телефон в карман, схватила сумку. По дорожке, ведущей к стоянке, не бежала, но шла быстро, насколько позволял ветер. Он бил в лицо, вынуждая жмуриться. Дергал полы пальто, пытаясь пробраться внутрь. Чувства, ощущения, осознание себя… все разделилось. Колени и ладони подмерзли, но словно не у меня. Внутри вновь дергало тревогой, но это опять была не я. Я просто неслась вперед. Туда, где надеялась получить ответы на свои вопросы. На стоянку вышла, когда машина Андрея как раз тормозила у минивэна охраны. Кивнула дожидавшемуся меня Владимиру. Перехватив сумку другой рукой, прошла вперед, чтобы он оказался за моей спиной. Водительская дверь джипа крестного открылась. Нога опустилась на асфальт… Я собралась сделать шаг навстречу… Все началось именно в этот момент. – Сашка! Уходи! – заорал вдруг Андрей. Их уроки не забылись. Главное, уйти из зоны поражения, позволив остальным сделать свою работу. |