Онлайн книга «Пиранья»
|
– Я не местная. – Это я знаю. Так вы скажете номер интерната? – Двадцать три, город Климовск, это на севере. – Это большой интернат? – Да, довольно большой… почему мы говорим об этом, я терпеть не могу то время. Так вы поможете мне сделать тест? – Я узнаю, можно ли провести забор материала в условиях тюремной больницы, и постараюсь все устроить. У вас были друзья в интернате, Анна Дмитриевна? – Лена упорно возвращалась к этой теме, хотя видела, что Веткиной этого не хочется, более того – ее это нервирует, она начинает задирать заусенцы на пальцах, кусать губы. – Да какая разница… с кем там было дружить, одни… – И, словно спохватившись, Веткина добавила: – Злобные чудовища. – И не было ни одного человека, который бы вам нравился? – Мы можем прекратить этот разговор? Я устала. – Я хотела задать несколько вопросов по ограблению квартиры Котова, банкира, которого вы убили. – Это обязательно делать сегодня? – Нет, но чем скорее мы выясним все обстоятельства, тем скорее все закончится. – Дело закроют и передадут в суд? Мне дадут срок, я поеду в колонию? Знаете, я не очень туда тороплюсь, – усмехнулась Веткина. – Вы же понимаете, что это неизбежно. – Но если можно потянуть время – почему этим не воспользоваться? – Хорошо. Но один вопрос я все-таки задам, это важно. После того как вы вошли в квартиру, и Харитонов с Кармановым оказались в гостиной с Котовым, вы направились в спальню – все верно? Веткина наморщила лоб и долго молчала. – Вы не помните? – Да, я пошла в спальню. – Зачем? – В ящиках прикроватных тумбочек иногда попадаются интересные вещи, а за фотографиями и картинами люди любят прятать сейфы, ключи от которых опять же хранят в этих самых тумбочках. – И как? Что-то нашли? – Нет. – И в этот момент Веткина потерла пальцем кончик носа и закашлялась. – Простите… у вас такие духи резкие… Лена не стала говорить, что не пользовалась духами уже с неделю, потому что забывала, ей показалось странным, что Веткина упомянула о духах именно теперь, а не получасом раньше, например, – если уж у нее обострилось обоняние. – Совсем ничего не нашли? Ни сейфов за картинами, ни интересных вещей в тумбочках? Странный человек этот банкир, правда? – Ну… так тоже бывает. Теперь мне можно в камеру? – слишком нервозно спросила Веткина, и Лена решила, что так действительно будет лучше. Выйдя из СИЗО, она позвонила Горскому: – Фил, я на минутку. Скажи, а вот ты у Карманова спрашивал про какую-то черную коробку – что там должно быть? – Этого я сказать не могу. Тем более что коробки нет. А почему ты спрашиваешь? – Мне показалось, что Веткина украла что-то и не сказала об этом Карманову. Вот я и подумала – не та ли это коробка, о которой ты его спросил. Хочу поехать к ней на квартиру и поискать. – Но ведь обыск делали? – Делали. Но могли не обратить внимания. – Так, ты где? – Вышла из СИЗО. – Стой там и жди меня, я буду через пятнадцать минут, поедем вместе. Лена перешла дорогу и оказалась в небольшом сквере, где села на первую же лавку и задумалась. Филипп так и не сказал о содержимом коробки, но, судя по всему, именно в ней крылась причина повышенного интереса его конторы к этому делу. И именно из-за этой коробки в их поле зрения попал Паровозников, чью бейсболку нашли в квартире убитого Котова. Значит, истинной целью был не Андрей, а Котов, у которого хранилось нечто, делавшее его мишенью для органов госбезопасности. «Как в шпионском триллере, – думала Лена, рисуя на листке круги и квадраты, – вот только узнать бы, что именно в этой коробке? Вряд ли какие-то радиоактивные вещества – надо быть дураком, чтобы хранить такое в квартире. Тогда что? Бриллианты? Золото? Но это интересно, только когда украдено с разработок или заводов. У нас в городе, да и в регионе вообще таких нет. Тогда – что?» – Вот ты где! – Лена едва не подпрыгнула от неожиданности, когда Филипп сел на лавку рядом с ней. – Еле нашел, всю округу уже обегал – ты почему телефон не берешь? – Я, наверное, звук не включила, – виновато пробормотала она. – Ты меня напугал. – Ну, прости, я не хотел. Что, поедем? – Надо бы операм позвонить. Квартиру Левченко осматривал, он там лучше ориентируется. – Так звони, пусть тоже подъезжает. Квартира Анны находилась на самой окраине, крошечная «однушка» на третьем этаже дома старой постройки. Обшарпанные стены подъезда, лестницы с выщербленными ступенями, облезшие перила и отвратительный запах кошачьей мочи – все это наводило тоску и вселяло чувство обреченности. – Когда уже до этого района благоустройство доберется? – проворчал Горский, аккуратно огибая выброшенный кем-то прямо на площадку пакет с мусором. – Разруха не в клозетах, как говаривал классик, – отозвался Левченко, поднимавшийся следом за ним. – Ну, сделают тут ремонт – а люди-то те же останутся. Те же, что сейчас мусор выбрасывают в подъезд и кошек выпускают на лестницу. – Ты мизантроп, Саша. – Лена достала связку ключей и протянула Горскому, остановившемуся напротив хорошей металлической двери, выделявшейся среди четырех на площадке своим вызывающе новым видом. Филипп снял полоску с печатью, наклеенную на дверь и косяк, сунул в карман и вставил в замок ключ. – Вы хоть нам скажите, что ищем, – спросил Левченко, входя в квартиру следом за Леной. – Все, чего не заметили в прошлый раз. Вы ведь были на обыске? – Да, с Крашенинниковым. Нашли немного денег, золотые украшения – и все. А, ну, еще полно конспектов с рисунками – схемы упражнений по ножевому бою. Изъяли как улику. – Значит, будем искать что-то другое. – Филипп Андреевич, вы бы напрямую сказали – интересуют любые коробки черного цвета. – Лена присела у зеркала в коридоре и выдвинула первый попавшийся под руку ящик. Они провели в квартире почти два часа, исследуя небольшое помещение сантиметр за сантиметром, но ничего интересного не встречалось. В кухне, где работал Левченко, вдруг что-то упало, и Саша, не в силах справиться с огорчением, пробасил: – Ну, Я…пония вся в снегу! – Что случилось? – Лена вошла в кухню и остолбенела. На полу возле холодильника лежала разбитая банка варенья, а среди осколков и разлетевшихся ягод и сиропа лежали четыре бесформенных предмета, похожих на неровные камни. – Ну, вот мы и нашли, – констатировал Горский, аккуратно отстраняя Лену и присаживаясь на корточки возле находки. – Понятно, почему никто не нашел этого при первом обыске – кто бы стал совать руки в банки с консервацией? Да здравствуют неловкие опера. |