Книга Любовь с Дьяволом, страница 50 – Ника Форд

Я захлебываюсь стонами и воплями. Льну теснее, плотнее. Сама жажду вбить свое дрожащее тело в его, мускулистое и до жути твердое, сильное, крепкое.

Член становится еще массивнее. Орган точно разрастается внутри. Твердеет и крепнет, костенеет, деревенеет.

Чертков врезается в меня. Достает до самой матки, ласкает, растягивая влажные складки, раскрывает створки лона до упора. Вбивается в разгоряченную глубину. Прошивает. Пронизывает. Пробивает. Вынуждает содрогаться от каждого его размеренного движения.

Я выгибаюсь. Кричу. Срываю голос, издавая надсадные стоны наслаждения. А Макс запечатывает мой рот губами, буквально душит страстью, затапливает дичайшим возбуждением.

Зверская ласка. Изощренная. Оголодавший хищник пирует на моей плоти, окунает в пучину греха и порока.

– Катя, – хрипло произносит Макс. – Моя. Моя девочка. Моя принцесса. Хочу тебя. Только ты мне нужна. Как воздух. Как вода. Ты кровь моего сердца. Мое нутро.

Я обвиваю его массивную шею руками, вплетаю пальцы в темные взъерошенные волосы. Я прижимаюсь губами к его губам, и до сих пор не могу поверить, что это все происходит с нами. Здесь. Сейчас. Это и правда настоящее. Ничего похожего прежде я никогда не испытывала.

– Ты во мне, – говорю я. – Глубоко. Глубже не бывает. Я продала душу Дьяволу, теперь не сожалею об этом. Я бы сделала это снова. И снова, и снова. Плевать. Не важно. В моем мире есть только ты.

– Чертовка, – он оскаливается.

– Твоя, – улыбаюсь я.

Макс продолжает двигаться во мне. Жестче, мощнее. Он буквально вгоняет меня в песок, размазывает на пустынном берегу под шум прибоя, под мерные удары волн океана. Мы сливаемся воедино.

Я обнимаю крепкие бедра ногами. Выгибаюсь. Прогибаюсь словно кошка. Стоны сами рвутся на волю из горла, заставляют задыхаться. Я горю и трепещу от упоения этим сумасшедшим чарующим моментом.

– Моя девочка, – рычит Чертков, отправляя электрические разряды под чувствительную кожу.

Я царапаю его спину ногтями.

– Твоя, – будто клятву повторяю. – Твоя!

– Люблю.

Он вбивается внутрь особенно сильно и жестоко, застывает, позволяя мне в полной мере прочувствовать всю мощь огромного возбужденного органа. Тяжелые яйца ударяются о мою промежность со звонким шлепком.

– Что, – запинаюсь. – Что ты сказал?

– Я люблю тебя.

– Макс…

– Люблю тебя, Катя. До безумия. До одури. Как последний дебил влип, втрескался будто школьник, причем по ходу с первого взгляда. И я не про встречу вживую. Я залип на тебе гораздо раньше. По фоткам. По тому проклятому видео. Сам себя ненавидел за это. От злобы дурел. Отрицал до последнего. Но да, блять, тупо будет отрицать очевидное. Я влюбился в тебя как сопливый пацан, как реальный слюнтяй и далеко не сразу проявил готовность это признать.

– Максим.

– Люблю, – он ухмыляется.

Вокруг темно, практически ничего не видно, однако я разгадываю движения его губ, я вижу все так, словно мы находимся друг напротив друга при ослепительном свете дня. Ухмылка Черткова пронизана горечью и затаенным счастьем.

– Я люблю тебя, Катя, – повторяет он и начинает покрывать мое лицо поцелуями, прижимается губами к щекам, ко лбу, к носу, к подбородку, каждую линию отражает, каждую черту отмечает. – Люблю. Люблю. Люблю. Буду говорить это день за днем. Клянусь. Буду доказывать ночь за ночью.

– Макс, – шепчу и чувствую как слезы стекают по щекам. – Я тоже тебя люблю. Очень сильно люблю. До сумасшествия. Как чокнутая. Как безумная.

Он делает еще несколько размашистых толчков и кончает внутрь меня, извергается бурным потоком семени, заполняет мое трепещущееся тело спермой, накачивает до отказа.

Я кончаю. Прогибаюсь под ним дугой. Взрываюсь и разлетаюсь на части, раскалываюсь на фрагменты.

Мы достигаем разрядки одновременно. Не торопимся разомкнуть объятия.

– Мне страшно, – бормочу я. – А вдруг это закончится? Вдруг опять что-то произойдет? Вдруг мы…

Я не могу остановить слезы, они льют градом, стекают по щекам, срываются вниз. А Макс начинает снимать их поцелуями, согревает, исцеляет вновь открывшиеся раны.

– Нет, – уверенно произносит он. – То, что между нами, не закончится никогда. Я обещаю. Я никому и никогда не дам тебя в обиду. Мы будем вместе всегда. До смерти. И потом тоже. Я тебя и на тот свет одну не отпущу.

– Псих, – роняю и невольно смеюсь.

А он продолжает меня зацеловывать.

– Макс, ты одержимый мужчина.

– Да, – бросает хлестко. – Одержимый тобой. И я буду доказывать это раз за разом. Не надейся, что эта ночь подойдет к финалу. Я тебе пощады не дам. Забудь про свободу. Теперь ты собственность Дьявола. Любимая. Единственная. Драгоценная.

Мы предаемся разврату до рассвета. Катаемся по песку будто животные, сливаемся в жарких объятиях, сгораем в пожаре похоти. А с первыми лучами восходящего солнца отправляемся купаться, окунаемся в прохладную воду.

Океан принимает нас. А мы принимаем друг друга. До конца.

Счастливые. Вечно пьяные. Вечно голодные.

* * *

Пружина напряжения наконец разжимается. Страх покидает разум и душу. Я впервые за долгое время расслабляюсь.

Мы с Максом не расстаемся, постоянно находимся вместе.

– У тебя как будто грудь стала больше, – говорит он однажды утром, лаская меня. – И живот округлился.

– Ну конечно, – усмехаюсь. – Я жутко растолстела. Мы постоянно пропадаем в тапас-барах. Мороженое тоже не добавляет очков фигуре. Еще немного и я буду весить…

– Надо сделать тест на беременность.

– Что? – хмуро сдвигаю брови. – В каком смысле?

– В прямом.

Макс резко поднимается и начинает одеваться.

– Я схожу в аптеку. Жди здесь.

– Я не вижу связи. С чего ты делаешь такие странные выводы? Я набрала пару килограммов, вот и все.

Он одаривает меня выразительным взглядом и усмехается.

– Макс, это ерунда.

– Разве?

Муж подходит к постели, склоняется и обводит мой живот ладонью. Он трется щетиной о мою щеку.

– Внутри тебя появился чертенок.

– Хватит фантазировать, – мрачно бросаю я и отстраняюсь от него, поднимаюсь с кровати и набрасываю халат. – Я не могу иметь детей, Макс. Был один момент, когда я начала подозревать беременность, но это оказалось ложной тревогой. Врачи давно давали мне самые неутешительные прогнозы. Шансов нет.

– Когда у тебя в последний раз шли месячные?

Он пропускает мои слова мимо ушей.