Книга Живи и ошибайся, страница 10 – Дмитрий Соловей

Я, оглядевшись по сторонам, получил еле заметный кивок ещё от одного персонажа, который ещё и жестом показал, что из спальни можно выйти.

— Аполлинарий Герасимович Лобьев. Личный секретарь его милости Василия Алексеевича, — представился и залебезил передо мной мужчина. — Вы, Георгий Павлович, наверное с дороги-то отдохнуть хотите?

— Желательно, — кивнул я.

— Дуська, — тут же нашёл он кого-то из прислуги, — комнаты для молодого барина готовы?

Девица всплеснула руками и устремилась куда-то по коридору.

— Распустили дворню, — покачал головой секретарь и повел меня в том же направлении.

Притом что из деревни послали гонца загодя, пара часов до нашего приезда у прислуги была. И тем не менее в помещении велась активная уборка. Откуда-то из-за угла вывернул мужик с ведром воды, пробежала та же Дуська с куском ткани. Следом за ней прошмыгнул мальчишка, с трудом неся огромную подушку.

— Барину умыться с дороги, а постель после, — приостановил суету секретарь.

— Мой багаж и вещи, — припомнил я. — Всё не нужно, но пару сумок и чемодан.

— Алексей Михайлович распорядились все вещи наверх снести, — ответил мне подскочивший мальчишка. — Казал, вы тамо сами заберёте.

— Хорошо, — не стал я возражать и разбираться, куда Алексей все унёс.

Скинув с себя куртку, я действительно решил для начала умыться. Моё разоблачение вызвало повторный интерес у прислуги. Даже секретарь, стараясь, чтобы я не заметил, пощупал ткань куртки. А уж мой охотничий костюм точно поверг всех в шок. Это они еще остальные вещи не видели.

Быстро ополоснув лицо и руки, я в сопровождении мальчишки пошёл искать Алексея. В доме, как оказалось, было не два, а три этажа. Последний полноценным жилым не являлся. Возможно, комнаты предназначались для слуг или их использовали в качестве кладовых. Одну из них Алексей и оккупировал. Судя по всему, все наши вещи были уже перенесены и загружены до потолка. Сам Алексей занимался тем, что ковырял дверное полотно.

— Замок врезаю, — пояснил он свои действия. И заметив, как мои брови поползли вверх, дополнил: — Я сразу инструмент брал, да и замков разных, чтобы кому не нужно по вещам не лазили.

— Мудрое решение, — похвалил я.

— Как там дядя, как всё прошло? — отвлёкся от работы Алексей.

— Нормально. Меня приняли и признали похожим на отца, — понизив голос, ответил я. — Дядя что-то по-французски говорил. Мне твоя помощь, в качестве переводчика понадобится, я только английским владею.

— Так вы ему скажите, что не знаете этот язык, — не увидел проблемы напарник. — У меня и самого не все ладно с французским. Я его три года назад учить начал, когда мы с историческим клубом Бородинское сражение отыгрывали.

— Был французом? — невольно хохотнул я и тут же осадил себя, выглянув на лестничный пролёт. Вдруг слуга не ушёл и нас подслушивает.

Но никого поблизости не заметил. Похоже, все заняты приведением в порядок комнат. А я, собственно, за вещами пришёл, о чем и сообщил Алексею.

— Ваши слева, мои справа. По центру семена и прочие полезности, связанные с сельским хозяйством. Отдельно в коробке, — пнул он ногой, — сведения по истории, что сейчас происходит. В разных файлах по известным личностям информация.

— После почитаю. Чемодан придется разбирать. Я же не ожидал, что меня в прошлое отправят, подходящими фасонами не обзавёлся, — попенял я и занялся делом. Вообще-то не всё так плохо оказалось. Конечно, таких пиджаков, какие сейчас не носят, я не имел, но откровенно чуждых вещей в чемодане не было.

— Мы из Америки прибыли, — напомнил Алексей. — На местную моду плевать.

Сам он пошил нечто похожее на то, что носят мужчины в это время. И переоделся заранее. Только верхняя одежда была «из магазина», но на то она и верхняя. Зато рубашка и шейный платок у напарника были «в тему».

— Нам же не только с обитателями поместья общаться, — напомнил я и застонал, мысленно прикинув, что нас ждёт. — Сейчас все дворяне по-французски говорят.

— А вы им на английском отвечайте и пусть докажут, что ваше образование хуже, — снова не увидел проблемы Алексей. — Честно говоря, мой французски тоже своеобразный. Я же больше учил, чтобы перед дамочками покрасоваться.

— Ах да, ты же стриптизёр, — припомнил я. — И что, велись дамы на твой прононс?

— По-всякому бывало, — отчего-то смутился парень. — К примеру, «оn boit un coup ou on s'encule?» здесь точно не прокатит.

— Что ты сказал?

— Ну… это расхожая фраза. Означает, что какое-то обсуждение слишком затянулось, участников всё достало и хотелось бы поскорее найти решение вопроса. В буквальном переводе звучит: «Выпьем уже по стаканчику или в жопу трахнемся».

— Однако, — застыл я, с трудом подбирая слова для ответа. — Знаешь… это и в наше время не все бы оценили.

Оставив на потом знание французского, занялся тем, зачем, собственно говоря, пришёл. Отобрав часть вещей, понёс чемодан вниз. До комнаты не дотащил. С криком: «Барин, как можно?!» его перехватили две молодые девицы. Придётся привыкать, что мне по статусу слуги положены. Тут еще объявили, что обед через час подадут. Совсем хорошо.

Лошадей проверять лично я не пошёл, хватило того, что сообщил Дмитрий Николаевич — управляющий имением. Сами кони восхитили всех без исключения. Управляющий заверил, что пока немного тесновато в конюшне, но он уже отдал распоряжение доезжачему потеснить псарню. Позже отстроят новое помещение.

Послал его со всеми «лошадиными» вопросами к Алексею. Нам нужна новая конюшня или он сразу будет закладывать здание на месте будущего конезавода? Вообще-то дядя еще не умер и он хозяин, но по архивным документам дата смерти уже завтра. Кстати, здесь принято на похороны кого-то из соседей звать? Опять же не спросишь, пока помещик жив. Не поймут такой «любви» к родственнику.

За обедом собрались все те, кому было по статусу сидеть с господами.

Дядя, по понятной причине, остался в спальне, зато врач, исходя из принципа «коли доктор сыт, так и больному легче», одним из первых занял место в столовой. Мы с Алексеем еще только спускались вниз, а обитатели поместья уже расположились за столом, оставив мне место во главе, а Алексею по правую руку, демонстрируя таким образом кто здесь барин.

— Чудное у вас платье, — начал застольный разговор доктор.

— Господа какой веры крещённые? — перебил его отец Михаил, который тоже кормился вместе с нами.

— Православной, — не сговариваясь и хором ответили мы с Алексеем.

Поп не особо поверил, потому я свой крестик решил показать и, судя по взглядам, какие-то традиции нарушил. Нельзя, что ли, его при людях демонстрировать?

— На американской земле много разных конфессий, — поспешил с уточнениями Алексей. — Вероисповедания разнятся, церквей мало. Так что мы не все таинства знаем, что-то путаем.