Онлайн книга «Свидание с миллионером»
|
– Я была здесь, я же тебе говорила… – Только не надо мне врать. Я хочу знать правду. Его ледяной тон слишком задевает меня. Даже несмотря на то, что Даниил по идее имеет полное право так говорить. Я бы тоже злилась на его месте и, возможно, не доверяла, сомневалась бы в нём. Только легче от этого не становится. Внутри всё противится такому его поведению по отношению ко мне. – Я не вру. Я правда была здесь. Просто очень устала, уснула, не успев тебе позвонить. И проспала до самого утра. – У тебя весь вечер был отключен телефон, и включила ты его только утром. – Я правда была здесь, Даниил. – Почему не приехала ко мне? – Просто ситуация изменилась. Карие глаза впиваются в моё лицо с особенно пристальным вниманием. – Может, расскажешь подробнее о своей ситуации? Я судорожно втягиваю носом воздух, пытаясь собраться с силами. Да, надо бы рассказать. Только как это сделать, когда спрашивают таким тоном? – Это не так просто… – выдыхаю я в конце концов, отводя взгляд. – Ну что ж, давай я тебе помогу. Кто он? Как зовут? Это было одноразовое развлечение, или ты мне замену нашла и сейчас не знаешь, как помягче послать? Поднимаю на Хоффмана ошарашенный взгляд. – Ты что, думаешь, я тебе изменила?! – Я не знаю, – пожимает плечами Даниил, откидываясь на спинку стула и складывая руки крест-накрест на груди. – Ты мне скажи. Меня захлёстывает таким возмущением, что воздуха в лёгких начинает не хватать. – Да как ты смеешь меня в таком подозревать! – Как я смею? – ровным голосом переспрашивает он. – Знаешь, я вчера чего только не думал, пока тебя искал. Даже Стасу позвонил. А он посоветовал мне поискать тебя в какой-то там гостинице, сертификат в которую он тебе дарил. Но знаешь, туда уже я не поехал. Я растерянно хлопаю глазами несколько раз. – Этот сертификат у меня в сумке лежит. Хочешь, покажу? Я вообще про него забыла! Да и причём тут это? – Может быть, и не причём, я не знаю, – снова небрежно пожимает плечами Даниил. – Почему ты со мной так разговариваешь, Дань? – нервно выдыхаю я. – Да, я заставила тебя поволноваться, прости меня за это, мне очень жаль! Но это не значит, что я сейчас вру, и тем более это не значит, что я тебе изменила! – Тогда озвучь какую-нибудь правдоподобную версию, куда ты потерялась до самого утра! – Да ты, по-моему, сам уже всё решил! Хочешь думать, что я тебе изменила? Пожалуйста, думай так! Даниил поднимается на ноги так резко, что стул с грохотом отъезжает назад. Челюсть Хоффмана плотно сжата, карие глаза сверкают гневом, пронзают меня насквозь. А потом он просто разворачивается и уходит из кухни. Я застываю на месте ни жива ни мертва. Не проходит и минуты, как громко хлопает входная дверь моей съемной квартиры, заставляя меня вздрогнуть. * * * До меня медленно доходит, что случилось. В груди расползается ощущение липкого страха – он ушёл. И больше, скорее всего, уже не вернётся. Осознание такой перспективы парализует меня. Дыхание застревает в горле. Не могу сделать вдох. Господи, что я натворила? Даниил всю ночь волновался. Искал меня. С ума сходил. К Тае ездил, даже Стасу звонил! А его отец… До меня только сейчас доходит причина, по которой меня вчера выдернули с улицы и привезли к Ольшевскому-старшему. С чего вдруг важный олигарх снизошёл до персональной аудиенции с какой-то девчонкой, пусть с которой и встречается его сын? Да потому что Сергей Петрович был уверен, что я собралась замуж за Даниила! Выходит, Хоффман сказал ему об этом? Боже… Все эти разговоры про свадьбу, я же не воспринимала их всерьёз! А для Даниила, значит, всё было иначе! И почему я раньше не сообразила? Срываюсь со стула, одержимая желанием всё исправить. Бегу в прихожую, натыкаясь на косяки. Пренебрегаю верхней одеждой, хватаю ботильоны, чтобы обуться, но через секунду бросаю их обратно на пол, не желая тратить время. Выбегаю в подъезд босиком. Шершавые ступени лестницы больно впиваются в мои беззащитные ступни, обтянутые лишь тончайшей тканью капроновых колготок, но я не обращаю на это внимания. Толкаю тяжёлую дверь, выскакивая наружу. Меня обдаёт холодным порывом ветра, бросает в лицо горсть мокрых капель. На улице идёт дождь. Но я не останавливаюсь ни на секунду. Бегу дальше, хлюпая босыми ногами по мокрому асфальту, думая лишь о том, чтобы успеть. Догнать. Остановить. Объяснить всё. Но не успеваю… На моих глазах автомобиль Даниила отъезжает от подъезда с громким рёвом двигателя. Я по инерции пробегаю ещё несколько шагов и останавливаюсь, потерянно глядя ему вслед. Из глаз градом начинают катиться слёзы, смешиваясь с каплями дождя. Грудную клетку разрывает от боли. Какая же я дура, что же я наделала! Обхватываю себя руками. Мне очень холодно. Блузка и волосы быстро намокают, прилипая к коже. Ноги начинает леденеть в холодной воде. Но я не могу пошевелиться. Стою и реву, впиваясь ногтями в свои предплечья. Тело сотрясает крупной дрожью то ли от рыданий, то ли от холода. Понимаю, что нужно возвращаться в квартиру, что я сейчас простыну и заболею, но у меня совершенно нет сил. Опускаю голову, закрываю глаза и продолжаю отчаянно плакать. Мне до одури страшно, что теперь всё потеряно. Почему я не остановила его сразу? Почему не объяснила всё нормально? Что если теперь он не возьмёт трубку, не захочет выслушать, не захочет больше ничего?! Я бы на его месте именно так и поступила… Шелест шин по мокрому асфальту вырывает меня из кокона, заставляет поднять глаза на приближающийся к дому автомобиль. Сердце в груди делает кульбит, когда я понимаю, что это он. Это Даниил. Он вернулся! Ставит машину на то же место, глушит мотор, я забываю дышать, впиваясь взглядом в его красивый и хмурый профиль за стеклом. Мой любимый поворачивает голову и замечает меня в десяти шагах от его машины. Стоящую босиком в холодной луже, нервно сжимающую руками свои плечи, раздетую и промокшую насквозь. И густые брови тут же взлетают вверх, а карие глаза округляются, едва не вылезая из орбит. Даниил вылетает из машины, громко хлопнув дверью, и быстрыми шагами приближается ко мне. – Ты с ума сошла, босиком?! – орёт он на меня издалека. А я истерично улыбаюсь и всхлипываю, содрогаясь всем телом. – Я люблю тебя, – произношу я одними губами. Он видит и понимает, строгость на его лице сменяется другим выражением, которое я не успеваю считать, потому что уже через секунду Даниил снова хмурится. |