Книга Шестерка Атласа, страница 111 – Оливи Блейк

Атлас снова взял со стола чашку и взболтал в ней чай.

– Как-то из головы вылетело.

Из всех возможных отговорок эта звучала настолько слабо, что граничила с оскорблением.

– Из головы вылетело? – чуть презрительно, эхом повторил Эзра. Ему показалось, что воздух между ним и Атласом раскалился, или же это клокотало у него в груди? – Из твоей волшебной головы, при помощи который ты и колдуешь… что-то вылетело?

– Какая разница? Ты бы не смог принять приглашение. – Атлас как ни в чем не бывало отпил чай. – Мне казалось, тебя это не интересует.

– Не интересует. – С какой стати? Они же такого варианта даже не предполагали. – Но все же я…

– Мисс Роудс узнала бы, что ты ей лжешь, – намекнул Атлас, однако Эзра сдержался и не вздрогнул при упоминании (явно намеренном) Либби. – Чего, я думаю, ты не желаешь. И это, полагаю, возвращает меня к мисс Камали.

– Это каким же образом? – не удержавшись, раздраженно выпалил Эзра.

– Таким, что мисс Роудс – это нечто общее для вас обоих, – не отнимая от губ чашки, проговорил Атлас.

Он прекрасно знал, что не все между Либби и Эзрой построено на лжи, а значит, этим замечанием намеревался уязвить его. Однако Эзра не видел смысла признавать это и просто молча закатил глаза.

– Либби обо мне ничего не знает. Тебе не кажется, что с моей стороны было бы лицемерно ставить ей в упрек ту измену?

– Никто от тебя этого и не требует.

Они начинали ходить кругами.

– Ну, так и что у тебя за беда с телепатом? Ты же ее сам выбирал.

Он с горечью сделал ударение на «ты сам», а не на «выбирал».

– Да, – произнес Атлас, – и она оправдала мои ожидания. Вот только оказалась опаснее, чем я думал.

«Наконец-то проявились контуры картины», – беспокойно подумал Эзра.

– Только не говори, что не можешь с ней справиться.

Атлас замер, не донеся чашки до рта.

– Я мог бы.

«Мог бы», а не «могу».

– Но не станешь, – догадался Эзра. – Почему? – напряженно добавил он. – Ждешь, что я сделаю это за тебя?

– Я бы не пошел против своих же кандидатов. Тебе это известно. – Атлас пожал плечами. – Но ты также знаешь, что в наше дело нельзя допускать того, кто это самое дело активно подрывает.

Ах, оно, значит, уже наше?

– В мои планы невинных убивать не входило, – отрезал Эзра.

– Я не говорил, что нам это предстоит, – невозмутимо парировал Атлас, – а если бы и предстояло, то…

– А, ну да, какой я глупый, – пробормотал Эзра. – Ты же просто шутишь…

– …возможно, ты не понимаешь того, что важно, – закончил Атлас, отставив чашку в сторону.

Было в этом жесте нечто чуждое – Атлас никогда чай не любил, предпочитая ему крепкое опьянение, – что заставило Эзру усомниться, знает ли он Атласа вообще. Когда-то так и было, но длилось это… один год? С тех пор прошло больше двадцати лет, в течение которых Эзра и не жил. Что за это время могло измениться в голове у Атласа, в его убеждениях, в его душе? Что сотворило с ним посвящение в Общество?

И тогда Эзра решил сделать то, чем прежде не озадачивался. Открыл дверь в будущее – в самую далекую доступную для него точку.

Это было не так увлекательно, как могло показаться, ведь будущее – если его не проживаешь – всегда можно исправить. Да, кое-какие события он не мог изменить (смерть матери, к примеру), но в целом он научился смотреть на двери как на псевдонадежные астрологические прогнозы: вероятное, но не гарантированное развитые событий. Если он не задерживался в будущем, то и не привязывался к последствиям увиденного. Его присутствие, когда он ничего не нарушал, оставалось незамеченным, словно падение песчинки.

Однако открытие сильно его обеспокоило. Ведь то, что он увидел – итог его и Атласа плана – имело библейские масштабы. Сквозь трещину во времени Эзра разглядел мор и войны; надрывное гудение застарелого насилия. Небо побагровело, скрылось за пеленой пепла и дыма – эдакое знамение кровавого и знакомого катаклизма. То был невидящий взгляд стрелка сквозь двери храма, и Эзра снова стал единственным свидетелем конца этого сраного мира.

– Давай создадим новый, – когда-то предложил ему Атлас. Для Эзры это было не так давно, для Атласа Блэйкли минуло двадцать лет, а значит, вряд ли он помнил. – Наш мир говно, приятель, он пропал и совершенно утратил смысл. Хватит латать дыры и возиться со сломанными деталями. Когда экосистема гибнет, природа создает новую. Природа, или кто там за все в ответе. Так виды и выживают.

Он повернулся к Эзре и взглянул на него темными глазами.

– Нахер все. Станем богами, – сказал Атлас.

В тот момент Эзра все списал на наркотики.

Но потом он увидел в одну из дверей, как Тристан Кейн пересекает само время по чарам, которые помог навести Эзра, и тогда же впервые понял: Атлас Блэйкли уже собрал свою идеальную команду, сам, один. Атлас стремился построить новый мир, каким бы он ни был, и вот сейчас Эзра заподозрил, что это ему все же под силу.

– А на что способен Тристан? – беззаботно спросил на следующей встрече Эзра. – Ты мне так и не сказал.

Увидев Тристана, он принял его просто за еще одного странника, но с тех пор все сильнее начинал подозревать, что все не так просто.

– Разве? – спросил Атлас, поднося к губам чашку.

Эзра, потеряв терпение, ударил его по руке.

– Не хватает всего одного кусочка, Атлас. – Того, кто умеет манипулировать квантами: использовать темную материю и постигнуть бездну. А еще способен стать живым божьим глазом для управления остальными. Привнести ясность в исследование.

Однако он еще не видел такой силы, а если бы она и существовала, то наделенный ею медит встал бы над законом и моралью. Им просто не мог быть человек, которого повстречал Эзра.

– Да и будь у тебя этот кусочек, ничего бы не вышло, – продолжал он. Пытаться взорвать вселенную было просто нелепо. Для этого требовалась нечеловеческая спонтанность, а не обычный расчет. – Тебе не устроить Большого взрыва, – сказал Эзра, удивляясь глупости подобных споров, – а если бы и удалось, то что это за масштаб?.. Наш мир зрел миллиарды лет, которых тебе не светит. Что бы ты ни создавал, это должно быть…

Идеальным. Идеальным и при идеальных условиях.

То есть ничего не получится.

Или нет?

В голове у Эзры произошло короткое замыкание, и в повисшей тишине его охватил лихорадочный ужас. Что за план у Атласа? Все это время он считал, что это некая месть, чуть ли не розыгрыш академической элиты – просто захватить Общество, ха-ха-ха. О всемогуществе демиурга речи и не шло.

Но что, если на него Атлас и замахнулся? Он ведь блестящий ум… или сумасшедший. Вдруг Атлас правда съехал с катушек? Или он просто гений? И с тем и с другим Эзра был согласен. А может, он всегда эти планы вынашивал? И если бы даже не смог воплотить их в реальность, то мыслил все равно глобально. Знал, как играть в эту игру, знал ходы всех фигур.