Книга Сердце Дракона. Том 19. Часть 2, страница 24 – Кирилл Клеванский

Дул ветер.

Он гнал с северо-запада вязкие, темные тучи, укрывавшие заснеженные пики бесконечных каменных волн покровом серого марева. Ни солнца, ни звезд, только камни, спрятанные под белоснежным саваном и мрачное небо, напоминавшее те самые камни. И ветер. Свободный и дерзкий. Он не заигрывал, не отплясывал вокруг, пытаясь выслужиться принесенной прохладой в погожий день.

Нет, здесь он — король. И все вокруг — его владения. Ему не требовалось ни выслуживаться, ни заигрывать, он свободно реял над просторами горных пиков, пронзая собой гранитные облака и уносясь куда-то ввысь, чтобы вернуться вновь, принеся очередную порцию колючего льда.

Хаджар вдохнул свежий воздух полной грудью и с радостью подставил лицо небольшому порыву снежного бурана. За десятилетия в южных долинах, он уже успел забыть, как сильно соскучился по северу и горам. По местному суровому, но простому укладу.

Гном чихнул и снова поежился.

— Проклятые горы, — проскрипел он сквозь дрожавшие зубы. — мы уже вторые сутки здесь блуждаем и все ради чего?

— Ради того, — Шакх, укрываясь капюшоном от встречного ветра, шел сзади, аккуратно следуя в оставленной Алба-удуном колее. — чтобы понять, что не все гномы любят горы. Что довольно странно, коротышка, учитывая то, где вы живете.

— Мы живем под горой, дерьмо-кожаный, а не над горой, — зубы гнома так сильно стучали, что приходилось потратить несколько мгновений, чтобы понять, что именно он говорил. — Там, где тепло, сухо, пусть иногда и не очень, но в основном — тепло и сухо.

И словно в подтверждение слов на небе громыхнуло и сверкнула короткая вспышка где-то со стороны западных пиков, похожих на несколько когтистых лап, застывших в попытке дотянуться до небес. Если верить песням, записанным нейросетью, эти горы-лапы — воспетые в мифах лапы волка Феденрира — одного из родственников Мэб, павших в бою Небес и Земли.

Вроде как волк умудрился то ли перед смертью, то ли перед пленением в какой-то пещере — уничтожить Миристаль, чем вызвал приступ гнева Черного Генерала, стоившего жизни бесчисленному множеству богов, духов, смертных и демонов.

— И только варвару все ни по чем, — сплюнул Шакх, провожая взглядом слюну, превратившуюся в мутный кристалл еще до того, как она коснулась снежного покрова. — Ты нас для этого сюда притащил, Хаджар? Чтобы мы тут, видят Вечерние Звезды, отморозили свое мужское естество?

Несмотря на то, как Шакх старательно пытался задеть мерзлявого бородача, сам пустынник тоже то и дело поджимал практически синие губы и все туже затягивал полы одеяния, немного напоминающего плотный кафтан Моря Песка.

Насколько помнил Хаджар, ночью в пустыне морозы могли дать фору тем, что спускались к зиме в долины. Но и те и другие в и подметки не годились тому, что разворачивалось в данный момент на “крыше смертного мира”.

Окинув оценивающим взглядом небо и убедившись в том, что в ближайшие три часа ветер не собирается менять направление, Хаджар принял единственно верное решение:

— Устроим привал.

Гном и пустынник сперва обрадованно переглянулись, а затем, перекрикивая вой ветра, на перебой начали спорить:

— Привал?

— Хаджар-дан, я слышал, что у людей мозг не твердый, как камень, а жидкий, как желе. Может он у тебя замерз?

— Впервые согласен с этим коротышкой! — Хаджар не стал напоминать, что далеко не впервые. — Где мы здесь устроим привал? Может ты видишь лес или пещеру? Лично я не вижу ничего кроме камней, льда, снега и сраного льда!

— Ты повторяешься, дерьмо-кожаный, но я с тобой согласен. Бабка мне рассказывала, что…

— Да всем плевать на твою бабку, гном! При всем моем к ней глубоком уважении, потому что не каждая женщина выдержит общество такого, — Шакх сделал неопределенный жест. — как ты.

— Что хочешь этим сказать, дерьмо-кожаный? — прищурился гном. Его ладони потянулись к рукояткам топора.

— Ну хоть что-то интересное за эти несколько дней, — с облегчением выдохнул Шакх и тоже потянулся к саблям.

В это время Хаджар, не обращая внимания на очередные склоки, взмахнул рукой. Жест абсолютно необязательный, потому как он давно уже научился мысленно пользоваться пространственными артефактами, но привычка — страшная сила даже для Безымянного Адепта.

Мгновением позже на снегу появился довольно просторное подобие палатки, способное вместить в себя четыре человека. Нагнувшись и припорошив края снегом, чтобы не поддувало, Хаджар пригласительным жестом отодвинул край.

— Ты ведь понимаешь, варвар, что это не смертный регион? — Шакх даже с места не сдвинулся. — Обычная ткань никак не укроет нас от снежной бури.

В очередной раз, все так же молча, Хаджар зажег на пальце свет терны и коснулся им поверхности палатки. В том месте, где ткань соприкоснулась с мерным синим сиянием она начала чернеть и деформироваться, но сохраняла свою целостность.

— Подарок Звездного Дождя, — пояснил, наконец, генерал. — Походный артефактный шатер. Королевского комфорта не обещаю, но внутри будет явно теплее.

— Предки и Молот! — выкрикнул гном. — Да везде будет лучше, чем здесь!

И с этими словами нырнул внутрь палатки, после чего вытащил из собственного пространственного артефакта несколько рунических камней и разложил их по углам палатки. Снег вокруг их укрытия начал постепенно таить.

— А твой вклад в общее дело какой будет, дерьмо-кожаный? Или мы будем использовать тебя вместо подстилки?

Скорее всего Албадурт не вкладывал какого-то особого смысла в сказанное, но это не означало, что Шакх сам не справился с этой задачей.

Что пустынник, вытягивая клинки из ножен, наглядно и продемонстрировал.

Хаджар, уже несколько раз пожалевший, что согласился с Шенси и взял этих двоих с собой, встал перед пустынником.

— Пусти, варвар, — прорычал Шакх. — и я ускорю вымирание коротышек.

Хаджар только молча покачал головой и положил ладонь на плечо старого знакомого.

— Он не имел ввиду ничего оскорбительного для тебя Шакх и…

— Оскорбительного? — прозвучал голос из палатки. — Я не собирался оскорблять тебя, дерьмо-кожаный, больше, чем это сделали боги и природа!

— Вот видишь, — улыбнулся Хаджар.

Шакх посмотрел на него, как на умалишенного, после чего устало вздохнул, резким движением загнал сабли обратно в ножны и немного поежился в своем кафтане.

— Что мы здесь делаем, варвар? — неожиданно спросил Шакх, стряхивая с капюшона налипшую изморозь. — И только не надо рассказывать мне карты Шенси. Поверь, несмотря на твое самомнение, я куда лучше умею ориентироваться в пустыне, а это, — пустынник обвел глазами окружавшие их просторы. — те же барханы, только ледяные. И мы уже двое суток нарезаем здесь круги.

Хаджар только пожал плечами. Он не собирался спорить с Шакхом. Тем более, когда последний был прав.